сутки пожить.* И все живешь. Уж не бессмертным ли ты, часом, стал? Давай испытаем? Я тебя как-нибудь так… не больно убью, а если ты в этом случае не помрешь, стало быть — ты бессмертный![2]
Я энергично помотал головой. От Гана всего можно ожидать… Между тем мой подопечный продолжал посмеиваться:
— Запуталась бухгалтерия там, наверху, и все тут! Тогда чего тебе спешить, если бессмертный, ложись на печку и жди. Когда-нибудь все непременно само собой выяснится!
— Шути, шути, — мне было не до смеха. Хорошо Гану, у него, кажется, все по вопросу жизни и смерти ясно. А я в неопределенном положении…
— Ладно, обязательно займемся этими исчезновениями. Так сказать, феноменом матрософагии, — Ган озорно подмигнул, — но это, разумеется, вопрос будущего, надо все обдумать и обсудить.
— А сейчас что?
— Я попробую навести кое-какие справки, — сказал после непродолжительного молчания мой собеседник, — и подумаю обо всем этом. Ты заходи через недельку.
— Там…
— … в Норвегии, — уточняет Ган.
— Да, там людей убивают, а ты — «недельку подожди»!
Ган ничего не ответил, только пожал плечами. Тоже мне, пожимальщик нашелся, только и делает, что это движение. Собственно, разговор на этом и закончился. Я собрал свои бумаги и удалился.
Я вновь присутствовал на совещании. Нас собрали, чтобы доложить последние факты по делу. А факты не лезли ни в какие ворота. То ли фантастика какая-то, то ли в дело вмешались крупные военные силы. Излагаю.
Как я уже рассказывал, в тот норвежский — Ган угадал правильно — район были введены многочисленные местные полицейские и военные части. От услуг Интерпола и НАТО отказались. Что было вполне разумно — ведь маньяк убивал только не-норвежцев. Правда, среди жертв не было и шведов. Но зачем рисковать? И для этой операции отобрали только самых что ни на есть коренных жителей.
Никаких убийств и грабежей больше не было. Никому не удалось и увидеть воочию этого маньяка. Проходили день за днем, ничего не происходило. В соседних районах — тоже, хотя там и было полно иностранцев. Вероятно, убийце удалось как-то устроиться для жизни вблизи места своего первого появления.
Стало ясно, что власти стоят перед дилеммой — если сохранять режим изоляции района и не допускать в него иностранцев, то и убийств не будет, но и маньяка будет крайне трудно найти, а вот если снять охранный режим, убийцу вполне можно будет обнаружить — ведь он кого-нибудь сразу убьет. Но допустимо ли это? Нет, решили они, эти власти, мы не в праве подвергать чью-то жизнь опасности. Как быть? Оставить усиленные полицейские части в районе и попытаться путем прочесывания местности найти либо самого преступника, либо сначала место его обитания, а потом, устроив засаду, и его самого. А если все это будет впустую, то использовать «подсадных уток» — полицейских из Интерпола явно чужеродных национальностей.
Кстати, откуда нам, в Москве, было все это так хорошо известно? Дело в том, что в отличие от местных, мы знали точно о существовании взаимосвязи между затонувшей подводной лодкой и этими убийствами. И факт гибели подлодки удалось, в целом, сохранить в тайне. Вернее, что-то такое они знали, ну что у русских что-то случилось, но ни подробностей, ни точного местонахождения этих неприятностей они не ведали. Так вот, кроме погибшего несколькими неделями раньше у нас были в стране и другие агенты. Один из них, пожилой уже человек, коренной житель и при этом — убежденный коммунист, был нашим осведомителем еще со времен гитлеровской оккупации. А его сын работал в полиции в крупном чине. Была и другая агентура, по линии средств массовой информации. Почему я это рассказываю? Тот агент уже давно умер, да и кому все это нужно сейчас, в середине девяностых годов, когда все и вся в нашем государстве разрушено…
Вернемся к нашей истории. Итак, все полицейские части, задействованные в этом районе, занимались поисками. И поиск дал результат. Нашли труп молодого человека. Прямо в прибрежных скалах, в расщелине, на камнях. Без каких-либо внешних повреждений. А вот рядом лежал меч. Тот самый, из музея. Но прекрасно заточенный и чистый. Напрашивался естественный вывод, что именно этот покойный и был тем самым убийцей, которого искали уже на протяжении нескольких недель. Естественно, были сделаны фотографии и описания того места. Труп был отправлен на вскрытие в столицу, а меч решено было исследовать в криминалистической лаборатории, имевшейся поближе.
И вот тут происходит первое из ряда вон выходящее событие. Тело перевозили ночью. Водитель фургона, в котором перевозился труп, услышал, даже почувствовал сильный удар по корпусу машины. Остановился. Они оба, вместе с сопровождавшим труп полисменом, сидевшим спереди рядом с водителем, выскочили из машины. И обнаружили выбитую дверь в своем фургоне. И полное отсутствие трупа. Была срочно вызвана специальная группа. А пока ее ждали, полицейский не утерпел и сам отправился посмотреть, что там было, после того, как выломали дверь. И нашел. Отпечатки босых ног на земле. С относительно слабым отпечатком пяток и глубоким — передней части. Итак, труп не только ушел своими ногами, он еще и резво бежал…
Оперативная группа ничего не прибавила к тому, что уже обнаружил тот полицейский. Собака следа не взяла, просто отказалась идти по этому следу, только поджала хвост — и все! А след был потерян, как только он достиг каменистой поверхности.
Событие номер два. Был похищен меч из криминалистической лаборатории. Думаете, полуголым мужчиной с босыми ногами? Как бы не так! Меч был похищен неизвестной личностью, одетой в приличный костюм — хоть в лимузине разъезжай. На лице вора была обыкновенная карнавальная маска. Случилось это ночью. Свидетелей не было, что же касается внешности похитителя, то это были данные, записанные видеокамерой наблюдения. Вор, по всей видимости, видел камеру, но не посчитал нужным ее повредить. Странно. Кем-то была даже высказана мысль, что он специально показал себя — я мол, не тот, кто убивал! Похититель, кстати, был ростом ниже предполагаемого убийцы. Вот и сгодились фотографии и обмеры, сделанные тогда в скалах!
И вот, наконец, случилось это. Самое большое по масштабу событие во всей истории с маньяком- убийцей. Началось просто — в ту ночь многие из тех, кому спать не положено, проспали. Сначала были выговоры, потом кто-то заметил, что это несколько странно в ту ночь спали беспробудным сном и полиция, и «скорая», и пожарные. В единственном во всей округе ночном заведении доход оказался равен нулю. Копнули глубже. И оказалось, как это не дико звучит, что во всем районе не было ни одного человека, который бы прободрствовал с часу до четырех в ту ночь.
А утром была первая сенсация. В том самом музее, откуда был похищен меч. Так вот, его положили на место. Очень аккуратно. И с очевидным намеком, что больше убийств не будет. Но этому так сразу не поверили. Особый режим в районе сохранялся.
Точка была поставлена, когда нашли убийцу. На этот раз живым. Но отнюдь не здоровым. Он находился в совершенно невменяемом состоянии. Что-то бормотал. И был направлен к судебном психиатрам.
Как попал? Была вызвана «скорая помощь». На улицу. Кто вызвал — неизвестно. Убийца сидел на лавочке и что-то бормотал. Сопротивление медицинским работникам не оказал. В больницу сразу же прибыли полицейские. Опознали сразу, фотографии были у всех.
История могла бы считаться законченной, но существовала вероятность того, что к убийце вернется память. А это было недопустимо с точки зрения военных в Москве. Да и на катастрофу с подводной лодкой этот человек мог бы пролить некоторый свет.
Дело кончилось новым исчезновением маньяка. Но на этот раз были заподозрены чьи-то спецслужбы. Дело провели довольно чисто. Все документы были в порядке. Приехали, забрали больного и как в воду канули. Подозревались все. И все обиделись, включая ЦРУ и израильскую разведку. Но всем было ясно одно — кошмар закончился, больше убийств не будет. Ведь не для этого же устраивали похищение…
