– Около нее есть охранник?! Быстрее!
– Да! Один! Крайтон! Не убивайте! Я вам пригожусь!
– Связать бы его… – Воронин в задумчивости огляделся.
– Серж, не повторяй мою ошибку! – возразил Ирвин. – Надо мочить всех!
– Неа, – не согласился Сергей, – этого можно оставить. Он, действительно, не солдат, а торговец, самый безобидный из всех. Посмотри, Отец, у него даже оружия нет! Черт, что за бандиты? Хоть бы у одного были наручники!
– Зачем им наручники, Белоснежка?! Они живых свидетелей не оставляли, сам говорил, всех до единого убирали. Зачем им наручники?
– И то правда. Чем бы его связать?
– Металлической проволокой! Той, на которой кабель радиолокационной станции висел!
– Бинго! Охраняй его!
Сергей вырезал довольно приличную бухту гибкого провода, вернулся, долго и старательно обматывал руки жалобно стонущего Мустафы, потом взялся за ноги. Критически оглядев работу, сбегал за новым куском, прошелся по рукам вторым слоем.
– И не вздумай бежать! – грозно прорычал Ирвин. – Я бы тебя сразу убил, да друг не позволяет! Но если попытаешься удрать от нас – точно убью!!! Лежи и жди!!!
Мустафа притих, даже дышать перестал.
…Когда осторожно вошли в знакомый Сергею коридорчик, последний из врагов сам напомнил о себе. Да так, что чуть было не закончил суетной путь Воронина. Спасло лишь то, что Сергей, который двигался спереди, прижимаясь спиной к стене, угодил ногой в трещину и потерял равновесие – нырнул.
Пуля чиркнула по шлему, и это повергло Воронина в шок. Боли не было, просто он вдруг понял, как близко прошла смерть, и руки затряслись сами по себе.
– Погоди, Белоснежка! Дай я… – Ирвин перескочил на другую сторону коридора, притаился за выступом. – Этот баран воюет с нами так, будто мы тоже вооружены огнестрельными карабинами!
Отец покрутил регуляторы гепла, сначала выставил непрерывный режим стрельбы, а потом – нефокусированный огонь, широким лучом. Затем чуть выдвинул ствол генератора плазмы вперед, потянул спусковой крючок, даже не особо целясь в тот выступ, за которым прятался последний из бандитов.
Дикий крик донесся сквозь рев пламени, но Ирвин выждал еще пять-десять секунд, невзирая на то что вопль захлебнулся.
Потом они аккуратно, держа геплы перед собой, наготове, подошли к нише в стене, где прятался часовой. Тревоги оказались напрасными: обгоревший скелет стоял на коленях, ткнувшись черепом в камень.
– Сущность пятого уровня не обнаружена, – философски изрек Ирвин. Посмотрел на товарища. – Минус восемь. Все. Ну, Белоснежка? Вперед? Проверим, как там, за Дверью?
– Боязно что-то… – отозвался Воронин.
– Ну, тогда оставайся, прикрывай мою спину! – развеселился Отец. – Или вернись к скутеру, жди там!
– Ха-ха-ха! – огрызнулся Сергей, подтягиваясь поближе к переходу.
…Они сбросили металлические блокираторы, фиксировавшие Дверь так, чтобы с противоположной стороны ее невозможно было открыть. Потянули тяжелую створку на себя, с опаской заглянули.
Первыми откликнулись анализаторы атмосферы: среда неагрессивная, кислородо-азотная, содержание кислорода – около двадцати пяти процентов, дышать можно.
– Еще бы, – пробурчал Сергей. – Ежу понятно, что дышать можно. Ведь контрабандисты лазали сюда без защитных костюмов!
Ирвин и Сергей переступили порог, с интересом и опаской оглядывая мир, в котором оказались.
Они стояли на невысоком холме, у подножия которого начиналось огромное зеленое поле. Синее небо над головой. Незнакомые деревья-свечи вдалеке за речкой. Глаза сразу же зацепились за какие-то большие полупрозрачные шары, которые плавно и неспешно двигались над кронами. Или катились по ним?
– Обнаружены сущности четвертого-пятого уровня, – пропела Снежинка. – Я молюсь за тебя, Сереженька…
– Так четвертого или пятого? – кисло пробурчал Воронин, отлично понимая, что Снежанна ни в чем не виновата.
Просто аналитическая машина не могла точно идентифицировать уровень существ, которые приближались к людям.
Существо. Приближалось только одно существо. Все прочие замерли у подножия холма, наверх поскакал лишь один абориген. Получеловек-полукенгуру.
– Не нравится мне это, – пробормотал Ирвин и поднял гепл.
– Не стреляй! – тихо ответил Сергей. – Не надо убивать, здесь не Илана. Вспомни, что говорил Бен. Они не воюют, они меняются…
Когда абориген скачками приблизился, стало понятно, что ростом он ниже людей – где-то около полутора метров. Местный житель что-то прочирикал на своем языке и поднял в руках небольшую сумочку, в которой лежало несколько браслетов и колец из уже знакомого Сергею прозрачно-матового металла.
– Что это он? – не понял Ирвин.
– Это их торговец, – объяснил Сергей. – Принес свой товар. Похоже, он не видит разницы между нами и теми, кто приходил раньше. Для него все едино: что мы, что Мустафа. Лишь бы обмен делали…
– Быстро они появились. Мы только через порог, а тут уже целая группа. И товар приготовлен.
– Наверное, они все время тут дежурят. Им ведь запрещено проходить в мир людей. Значит, надо ждать у Двери, кто первым прибежит – тот и сорвет куш.
– А на что менялись Мустафа и прочие? – полюбопытствовал Ирвин. – Колечко-то очень красивое. Я бы взял жене…
Абориген, видно, почувствовал интерес человека. Затрещал, зачирикал активнее, протянул маленькую ручку к виброножу.
– Нож? – понял Отец. – Ты просишь нож?
Абориген ответил сумасшедшей трелью свистящих и чирикающих звуков.
– Не надо, Ирвин! – остановил Сергей. – Это чужой мир, не делай глупостей. Не знаю, отдавали ли торговцы Бена оружие, но мы этого делать не станем! Нельзя нести кровь и смерть в эту реальность. Конечно, это не пистолет, но и вибронож – опасная штука. Возможно, он даст преимущество кому-то одному над всеми прочими. Это море крови, Ирвин, вспомни историю человечества.
– Да… – со вздохом согласился Сигурвинсон, пряча оружие.
Местный житель понял, что люди передумали, и выдал новую трель – теперь звуки стали другими, протяжными, жалобными. Даже не зная чужого языка, Ирвин и Сергей поняли, что меняла пришел в отчаяние.
Потом он вдруг полез в сумочку с драгоценностями, порылся где-то в глубине, извлек на свет миниатюрную чашу из серебристо-матового металла. Видимо, хотел оставить ее напоследок, но теперь пошел ва-банк. Стараясь привлечь внимание людей резкими звуками, налил внутрь жидкость из небольшого сосуда, снятого с пояса. Тряхнул. На стенках чаши, но не снаружи и не внутри – где-то в глубине – начали переливаться радужные шлейфы. Очень красиво и необычно. Оба человека замерли в восхищении.
Абориген сделал два скачка вперед, ухватился за пистолет Ирвина, предлагая людям забрать чашу.
– Нет! – Сергей сделал резкий отталкивающий жест ладонью. – Нет! Уходим, Отец! Скорее!
Они попятились назад, к каменному сооружению, из которого вышли, а меняла принялся гневно махать ручками и быстро-быстро щебетать. Видимо, он не привык к такому финалу встречи, знал, что обмен должен состояться обязательно.
Только теперь наступили другие времена. Бойцы «Метлы-117» налегли на Дверь, захлопнули ее, потом зафиксировали засовы. Постояли, привалившись спинами к тяжелой створке, пытаясь прийти в себя.
– Вот это да… – только и сказал Воронин.
– А чаша красивая. – После долгой паузы Ирвин горько вздохнул, заговорил о том, о чем думал: – Я бы с
