Кудруна

князь,
Кому ты оставляешь меня без сожаленья?
Где, сироте несчастной, искать мне теперь утешенья?»

¹²⁶⁴ «Нет, ты не стала худшей, ты – лучшая, как встарь.
Храни же нашу тайну, – промолвил государь, —
Я завтра до рассвета – и это слово чести! —
Приду под стены замка с моими героями вместе».

¹²⁶⁵ Отплыть гонцы спешили как можно поскорей,
И не было разлуки для близких тяжелей.
Покуда было видно мужей на расстоянье,
Им девы вслед глядели, надеясь продлить расставанье.

¹²⁶⁶ Белье и стирка вышли у пленниц из ума,
А злобная Герлинда приметила сама,
Что знатные служанки стоят внизу без дела.
Озлилась королева, она ведь о платьях радела.

^12б7 Кудруне Хильдебурга промолвила, дрожа:
«Зачем вы лобросали одежду, госпожа?
Коль мы ее для свиты не выстираем к сроку,
Так нас Герлинда злая, пожалуй, накажет жестоко».

¹²⁶⁸ Дочь Хильды отвечала: «Я чересчур горда
И слишком благородна для низкого труда,
И более не стану стирать Герлинде платья.
Два короля сегодня меня заключили в объятья».

¹²⁶⁹ Сказала Хильдебурга: «Стирать нам платья след, —
Прошу вас не сердиться, что я даю совет, —
Нам в горницы нести их нечистыми негоже,
Не то исполосуют нам розгами нежную кожу».

¹²⁷⁰ А Хагенова внучка ответила на это:
«Грядет мое блаженство. Пусть даже до рассвета
Меня секут лозою, я не умру от боли,
А раньше те погибнут, кто нас так тиранит в неволе.

¹²⁷¹ Не прачкой, – королевной должна отныне стать я.
Снесу к воде и брошу в пучину эти платья,
А им не помешает побыть в морской купели,
Пусть их волна качает и весело гонит отселе».

¹²⁷² Благие уговоры не тронули ее.
Швырнула дева в воду хозяйское белье.
Поплыли покрывала, подхвачены волною,
Бог весть, что после стало с прекрасною тканью льняною

¹²⁷³ День гас, и Хильдебурга в слезах пошла домой,
Взяв остальные платья и семь простынь с собой.
Кудруна не жалела о том, что совершила,
И в королевский замок с пустыми руками спешила.

¹²⁷⁴ А злобная Герлинда стояла у ворот
И там подстерегала злорадно их приход,
Когда они вернулись, уж было очень поздно,
На благородных прачек Герлинда набросилась грозно:

¹²⁷⁵ «Кто это вам позволил нарушить мой приказ
И с моря возвращаться домой в столь поздний час?
Я строго накажу вас, чтоб стали вы покорней,
Не вместно находиться вам в горницах с нашею дворней.

¹²⁷⁶ Скажите, для чего вам так низко поступать,
В ответ на речи князя презрительно молчать
И тешиться беседой с каким-то жалким кметем?[128]
Вы ищете почета? Его не заслужите этим».

¹²⁷⁷ Сказала королевна: «Зачем меня чернить?
Я в мыслях не имела с чужими говорить,[129]
Достойных этой чести я и людей не знаю,
За вычетом немногих, кого я родней называю».

¹²⁷⁸ «Молчи, гадюка злая! Ты говоришь, я лгу?
Я так с тобой за это расправиться могу,
Что ты уже не будешь так дерзко горячиться.
Сегодня от побоев заноет твоя поясница».

¹²⁷⁹ «A я, – сказала дева, – даю совет благой,
Чтоб вы меня не смели наказывать лозой.
Я много благородней и вас, и ваших близких.
Вам каяться придется во всех ваших действиях
низких».

¹²⁸⁰ Тут молвила волчица: «Где простыни мои?
Что руки под передник ты спрятала свои?
Пока еще жива я, ты рано их сложила.
Возьмусь учить иначе, чтоб ты мне прилежно
служила».

¹²⁸¹ «Белье, – сказала дева, – волною унесло,
Нести его с собою мне было тяжело,
Вот я его в пучину взяла и побросала,
От вашего убытка, по чести, мне горести мало».

¹²⁸² Ответила Герлинда: «Я это не прощу,
Не лягу спать, покуда тебя не проучу».
Она терновик острый в пучки вязать велела, —
Чертовке не терпелось начать свое черное дело.

¹²⁸³ Всех прочих приказала в покои не пускать,
А пленницу к изножью кровати привязать.
Спустить ей кожу с бедер готовилась волчица.
Все девушки рыдали, узнав, что такое творится.

¹²⁸⁴ И, к хитрости прибегнув, сказала королевна:
«Стегать меня сегодня вы выдумали гневно.
Когда меня увидят с высоким князем вместе
В короне, на престоле, то он не простит вам бесчестья.

¹²⁸⁵ Велите, чтобы розгой меня не смели бить,
Того, кого отвергла, готова я любить,
Владычицей хочу я в Нормандии явиться,
Л власть употреблю я, как вам, почитай, и но
снится».

¹²⁸⁶ «Тогда я все прощаю, и ты душой остынь,
Хотя бы потеряла ты даже сто простынь,
Жалеть о них не стану. И ты не прогадаешь,
Что Хартмуту-норманну супругою стать обещаешь».

¹²⁸⁷ Красавица сказала: «Мне надо отдохнуть,
Испытанные муки мне истерзали грудь.
Пускай король норманнский придет ко мне сюда,
Отныне его воле я буду покорна всегда».

¹²⁸⁸И те, кто это слышал, не стали больше ждать,
А бросились в покои, герою рассказать.
Сидел отважный Хартмут с отцовскими бойцами,
Когда ему сказали, чтоб он поспешил к своей даме.

¹²⁸⁹ «Я жду за весть награды, – сказал один гонец, —
Сменила гнев па милость Кудруна наконец,
И вас покорно просит к ней в комнату явиться.
Когда вы к ней придете, она вас не будет дичиться».

¹²⁹⁰ Ответил знатный рыцарь: «Гонец, ты мне солгал.
Была бы это правда, так я бы тебе дал
Три замка и угодья, богатые на диво,
И множество браслетов. И сам бы я зажил счастливо».

XXV авентюра Как Ортвин и Хервиг прибыли туда

¹²⁹¹ Тогда второй свидетель пред очи князя вышел:
«Чур, пополам награду! Я тоже это слышал,
Стать вашею супругой Кудруна обещает
И, с вашего согласья, Нормандией править желает».

¹²⁹² «Спасибо тебе, вестник», – король ему сказал.
Он мнил, что это счастье господь ему послал.
Возрадовавшись духом, вскочил влюбленный с кресел
И в горницу Кудруиы явился без памяти весел.

¹²⁹³ В своей рубашке влажной от холода дрожа,
Приветствовала князя сквозь слезы госпожа
И так стояла близко, шагнув к нему навстречу,
Что Хартмут собирался обнять ее белые плечи.

¹²⁹⁴ «Нет, нет, оставьте, Хартмут! – она сказала тут, —
Коль люди нас увидят, они вас упрекнут:
Ведь вы – король, я – прачка и вам стираюплатья,
Вас могут лишь унизить ничтожной служанки объятья.

¹²⁹⁵ Но с радостью позволю я вам себя обнять,
Когда меня в короне увидит ваша знать;
Тогда я королевой по праву буду зваться,
Тогда и вам не будет зазорно со мной обниматься».

¹²⁹⁶ Блюдя благопристойность, он отступил на шаг.
«Прекрасная Кудруна, – ей рыцарь молвил так, —
Коль ты меня полюбишь, – я твой слуга отныне,
Приказывай что хочешь и мне, и норманнской дружине».

¹²⁹⁷ «Я счастлива безмерно, – ответила она, —
И если вам отныне приказывать должна,
То вот приказ мой первый: по нашему желанью,
Пусть перед сном сегодня еще приготовят мне