- От товарища Васильева у меня здесь нет секретов. И не кажется ли вам, юноша, что вы зарываетесь? Тогда объясню. Вы сейчас являетесь задержанным по подозрению в совершении преступления - самовольного присвоения звания должностного лица и использования этого звания в личных целях. Есть такая статья в УК. Поэтому, давайте все-таки по-хорошему, молодой человек. Отвечайте на вопросы.
- Вообще-то я… Виталий. Слышали о таком, небось? От Светланки своей. Мы с ней из одной и той же кафешки в преисподнюю провалились. Чуть выкарабкались тогда… А интересует меня информация о планах эвакуации правительства. И даже не столько о них, сколько о стихийном бедствии, от которого собираетесь спасаться. И еще - что известно о пропаже детей? Думаю, что когда вы искали Свету, то много чего накопали по этому вопросу?
Побледневший генерал сорвал очки и отмахнулся от испуганно ахнувшего охранника.
- Сними наручники! - скомандовал он.
- Не стоит утруждаться, я сам, - развел Максим руки, и наручники тихо звякнули на мягком ковре.
- Да-а. Вижу, еще тот мастер. Вот ты какой… А я тебя немного старше представлял. Зачем же таким нахрапом? Только намекнул бы и я для тебя…
- Я не знал, что здесь вы. И потом, я все-таки по некоторым… служебным для вас делам. Иформацией добровольно все равно не поделитесь-то?
- Конечно, нет. Но послушай, Виталий. Я… С дочей плохо… Ты ведь уже спасал ее, да? Может, еще раз? Несмотря на… разногласия…?
- А что с ней?
- Не знаю. Но что-то грызет ее изнутри. Ты ее сейчас не узнаешь. Просто на глазах тает. А славная медицина ничего не находит. Она… рассказала мне все. У нас с ней секретов нет… Так что… Я искал тебя, но по нашим данным ты погиб при взрыве того проклятого кафе.
- А где она сейчас?
- В нашем санатории. Горным воздухом дышит. Да ты не морщись, на моем самолете каких-то два часа лету. Ну, два с половиной. Выйди - это уже охраннику. Тот, начиная что-то понимать, повиновался.
«Все материалы по детям запросил Президент. Эвакуация - вопросы спецслужбы «Р». Мы - только обеспечение секретности. Выход на «Р» - по излечению Светы» - быстро написал он на листке бумаги. Дал прочесть Максиму, закурил, сжег записку, потыкал пепел сигаретой.
- Ну что, летишь?
- Я как-то все в полетах последнее время. Нигде не могу тормознуть.
- Так мне давать команду на подготовку самолета?
- Ну, конечно, - вздохнул Максим. - И все-таки…
- Тогда поехали, хоть перекусишь. Душ примешь. Сам говоришь - с полета в полет. А откуда, если не секрет?
- Издалече. Но все же скажите…
- Вот что, - уже встал из-за стола генерал и склонился над Максимом. - Пообещай, что не будешь со мной устраивать эти фокусы с гипнозом. Не хочется мне рисоваться в этих очках. И потом, если хоть половина того, что говорила Светлана правда, ты все равно нужные сведения получишь. А так, знаешь… все равно предателем себя буду чувствовать. А это - только пуля в висок.
Сказано было столь убедительно, что Максим, вздохнув, пообещал. В кабинете они сквозь книжный шкаф прошли к лифту, спустились в гараж и вскоре мчались по улицам столицы. Уже в машине Светланин отец распорядился насчет самолета.
- Сами ведь не полетите? - поинтересовался с переднего сидения верный Васильев в тех же очках.
- Нет. Тебя пошлю.
- Но… А как же вы, Евгений Борисович?
- Переживу. Сейчас самое важное для меня - моя доча. А он может помочь. Поэтому беречь, как зеницу ока!
- Понял! Никто не похитит! И никуда не сбежит, - ухмыльнулся охранник, по-своему истолковав поставленную задачу.
Квартира была небольшая для шефа такого масштаба. Правда, просторная прихожая была. И потолки высоченные. И большая (не огромная, но и не стандартная) кухня. С уже накрытым столом. И ванная с новыми прибабахами типа душевой - парилки. И отдельный кабинет, где они уже после душа и обеда остались вдвоем.
- Здесь нет прослушки, поэтому поговорим.
Максим, улыбаясь наивности шефа, приложил палец к губам и как когда-то давным-давно в беседке ресторана, обвел кабинет своим особенным взором. Ага! Вот! И вот! Юноша проследил электронные ручейки и перемкнул эти потоки.
- Здесь и здесь, - показал на розетку и люстру.
Хозяин кабинета стал серым, потом вспыхнул от негодования. Одним движением сильной тренированной руки вырвал с потрохами розетку, всмотрелся, убедился.
- Зачем вслух?
- А! У них там что-то замкнуло.
- У кого, у них?
- Не знаю. Но включение - из соседней квартиры.
- Там охрана. Васильев? Кому скурвился? Я сейчас…
- Не надо. Я потом сам. И очки не помогут. Что вы хотели сказать?
- По детям. Это не моя тайна. Да и не тайна вообще. Не должно быть тайной. Да, Президент озаботился о… скажем так… защите наиболее одаренных детей. От всяких неожиданностей. От каких - не спрашивай. Поэтому всех их собрали… ну, неважно где. И… скажем так, была еще договоренность с некоторыми… другими руководителями. Когда их собрали вместе… так, для неформального общения… их спецрейсом отправили в… неважно. И этот спецрейс… исчез. Как в воду канул. Именно в воду. Над океаном исчез.
- Когда? - охрипшим вдруг голосом спросил Максим.
- Еще до пропажи Светы. Я наткнулся, когда все материалы по пропаже детей лопатил. Даже мне доступ с трудом… Сам понимаешь, почему.
- Да-а… Будет скандалище. А эти… психи?
- Здесь сложнее. Они пропадали как-то… неорганизованно. И еще раньше. И всего шестнадцать по всему миру. Не о чем шум поднимать. Мы всерьез думали, что это - та самая банда, что и вас тогда… Но совсем другой почерк. И очень мало общего. Только что по каким-то причинам оставались несчастные одни. И еще - что все были безнадегами. Может, если почитать незамыленным взглядом, то еще что… но кому они нужны?
- Евгений Борисович, и все-таки, от каких неожиданностей думали спасти детей?
- Этого я не скажу.
- Взрывы супервулканов?
- Я не могу подтвердить или опровергнуть. Но это и неважно.
- Евгений Борисович, я… я не знаю… но чувствую, что не суперами здесь пахнет. И… вы сами не чувствуете, что всех нас кто-то водит за нос? Какой-то кукловод дергает за веревочки? И что это очень - очень плохо кончится?
- Знаешь, Виталий, - тяжело вздохнул генерал. - Я это почувствовал, когда оказался у подножия этого олимпа. Только вот кукловоды менялись. Так что… И для меня сейчас самое важное - моя дочь.
- Но если все это вокруг гахнет, то и она тоже…
- Виталий… Ты спаси ее от сегодняшней напасти, а я вас потом - от завтрашней. Понял? Подробнее не могу, и так проболтался. Ну вот. Тебе пора. Лайнер готов.
- Да-а. У меня отец, то есть его экипаж к вылету готовились…
- Здесь по другому. Просто один самолет с экипажем на дежурстве. «Под парами». Ты лучше скажи, справишься? Поможешь? Постарайся. А что касается меня… Вот номер. Прямой. Уверен, без прослушки. А у
