налево… Осторожно, поворот крутой… ну вот здесь… теперь налево по этому проселку.
Мейсон вывернул рулевое колесо, автомобиль с трудом продвигался по разбитой дороге.
– Это здесь вы подобрали Веронику? – спросил он.
– Она стояла вон там, на шоссе, на самом повороте.
– Понятно.
Вглядываясь в даль сквозь ветровое стекло, Эддисон вдруг заметил:
– Никаких огней ни на участке, ни в доме не видно, пожалуй, Феррела здесь нет. Видимо, Лоррейн ошиблась. Должно быть, он и вправду отправился на Северо-Запад.
– Ну раз мы уже приехали, – сказал Мейсон, – давайте постучимся в дверь, убедимся, что действительно здесь никого нет.
Мейсон остановил машину и, открыв дверь, вышел. Эддисон последовал за ним.
Поднявшись на крыльцо дома, адвокат спохватился:
– У меня же в автомобиле, в отделении для перчаток, есть фонарик, пойду принесу его. – Ну что? – спросил он, вернувшись и подойдя к Эддисону.
– Стучал, стучал, никто не отзывается.
– Ну ладно, – сказал Мейсон. – Теперь мы полностью убедились, что вашего компаньона здесь нет. Давайте осмотрим местность.
Луч фонарика Мейсона заскользил по стене и окнам дома. В нижнем этаже все окна были закрыты, шторы опущены. В верхнем этаже одно из окон было не зашторено. Луч фонарика остановился на нем. Сквозь стекло был виден потолок комнаты.
Неожиданно адвокат замер на месте.
– Что такое? – спросил Эддисон.
– А разве вы ничего не заметили?
Эддисон сделал шаг назад, внимательно всматриваясь в окно.
– Разбито стекло, – вдруг сказал он.
– Маленькая круглая дырка, и от нее расходятся трещины, – сказал Мейсон.
– Черт побери! – воскликнул Эддисон. – Да это же…
– Это след от пули, – подтвердил Мейсон.
– Мы должны узнать, что случилось, – сказал Эддисон.
Они еще раз обошли дом, пытаясь открыть двери и окна. Но все было крепко заперто.
– Мне это не нравится, – сказал Эддисон, – мы ведем себя как взломщики. А вдруг нас кто-нибудь увидит?
– Все окна заперты изнутри, – заметил Мейсон, – задняя дверь тоже заперта, попробуем еще раз парадную дверь.
Мейсон нажал на ручку, и неожиданно дверь на хорошо смазанных петлях бесшумно отворилась. Они очутились в прихожей дома, сам запах которого свидетельствовал о том, что здесь уже несколько месяцев никто не жил.
– Что ж, стоит заглянуть, – предложил Эддисон.
– Но это может быть опасно. Суньте руки в карманы и следуйте за мной, я хочу посмотреть, что творится в комнатах.
– Если Феррел узнает о нашем визите, это ему явно не понравится, – сказал Эддисон.
– Это никому не может понравиться, в том числе и полиции. Идемте.
Эддисон неуклюже шагнул за адвокатом, вступил на шаткую деревянную лестницу и взялся за перила.
– Что вы делаете? – спросил раздраженно Мейсон.
– Как – что я делаю?
– Оставляете отпечатки пальцев. Я же велел вам засунуть руки в карманы.
– Боже, Мейсон, при чем здесь отпечатки? Кому они нужны?
– Полиции, – ответил Мейсон, поднимаясь по лестнице.
Оглядевшись вокруг, Мейсон решился.
– Это должна быть та, третья дверь. – Вынув платок, чтобы не оставить следов, Мейсон потянул за ручку двери.
Дверь открылась. Запах смерти ударил им в ноздри.
Луч фонаря высветил распластанную на полу фигуру. Труп лежал лицом вверх, уставившись невидящими глазами в потолок.
– Взгляните через мое плечо, но ничего не касайтесь, – попросил Мейсон. – Вы его знаете?
Эддисон выглянул из-за плеча Мейсона и посмотрел на труп.
– Это Эдгар Феррел.
– Теперь вам понятно, почему я просил вас убрать руки в карманы? – сказал Мейсон.
Они спустились вниз по скрипящей лестнице. У выхода Мейсон задержался, протерев изнутри и снаружи ручки двери.
– Ну, хватит, – заметил Эддисон, – разве это так страшно, если мы оставим свои отпечатки пальцев? Нам все равно придется вызывать полицию, сказать, что…
– Мы поговорим об этом позже, – сказал Мейсон, направляясь к машине.
– Что значит «поговорим позже»? – попытался возразить Эддисон. – Что это за преступления, о которых не следует сообщать в полицию? Конечно, я не юрист…
Мейсон завел двигатель.
– Я сказал, поговорим позже.
– Мы можем поговорить и сейчас, – настаивал Эддисон.
Мейсон молча вел машину к шоссе, куда наконец они выехали. Эддисон продолжал нервничать:
– Ну, что же вы молчите, Мейсон? Что бы вы ни говорили, но мы должны остановиться у ближайшей телефонной будки и позвонить шерифу.
– Труп Феррела лежит там уже дня три-четыре, – промолвил наконец Мейсон.
– И что из этого? – спросил Эддисон.
– Из этого следует, что его убили примерно во вторник ночью. Он почему-то не поехал сразу на рыбную ловлю, а решил заглянуть сюда.
– Понятно, не надо быть юристом или следователем, чтобы прийти к такому выводу.
– А во вторник ночью вы были здесь, – заметил Мейсон.
– Но об этом же, кроме вас и меня, никто не знает.
– И вы не собираетесь сообщать это полиции?
– Я не настолько глуп.
– Не забывайте, что Веронику вы подобрали как раз в тот вторник, – напомнил Мейсон.
– Вероника тут ни при чем, это ее не касается.
– Будем надеяться, что это так, – вздохнул Мейсон. – Вы можете точно показать мне место, где подобрали ее?
– Она стояла на правой стороне, прямо на повороте, к которому мы приближаемся, вот здесь, у дренажной трубы.
Мейсон вышел на обочину и остановился.
– Может быть, вы все же прекратите пока свои изыскания и мы уведомим полицию? – раздраженно сказал Эддисон.
Мейсон молча вышел из машины. Эддисон в конце концов последовал за ним.
– По прямой отсюда до того дома ярдов двенадцать, – заметил Мейсон.
– Что вы, черт возьми, имеете в виду? – вновь взорвался Эддисон.
– Предположим, мы явимся в полицию. Ваше лицо – сама невинность. Вы были удивлены и испуганы, узнав о смерти своего партнера. Полиция станет задавать вам обычные в таких случаях вопросы. Они захотят узнать, что вам известно об этом доме и участке. Вы скажете, что хотели купить его, что Феррел хотел того же. Так?
Эддисон кивнул.
– А потом они спросят вас, бывали ли вы здесь когда-нибудь позднее. Что вы ответите?
