крупные мутные капли, срывающиеся с потолка… И жуткий запах. К тухлятине и тлению примешивался какой-то тоненький, будто цветочный аромат, делающий всю гамму настолько отвратительной, что у Грэма на глазах выступили слезы.
– Что это, Титрус? – выдавил он. – Что это за вонь?
– Так пахнет демоническая суть. Иди осторожнее, не оступись.
– Вот мы и приехали, – Сергей посмотрел на свои окна, окно на кухне светилось, – Леночка дома, сразу вас и познакомлю.
Он поставил машину на стоянку, Апрель вылез из салона, вытаскивая свои пакеты. Дверь им открыла миниатюрная девушка с русыми волосами и простым круглым лицом. Увидев, что муж пришел не один, она неуверенно улыбнулась.
– Вот, Ленусь, привел нам квартиранта, познакомься, это Надир, Надир, это моя жена Лена.
Апрель улыбнулся, отчего его зеленые глаза мягко вспыхнули в полумраке прихожей. От этой девушки пахло едой, еще чем-то резким, касаться ее не хотелось. Сергей зажег свет, и они принялись разуваться. Лена молча топталась рядом, она была растеряна и не готова к таким новостям.
– Проходите, сейчас покажу вашу комнату. Лена, у нас там все убрано?
– Да…
– Вот и замечательно. Прошу, прошу, не стесняйтесь.
Пока гость осматривал свое новое жилище, Лена с Сергеем стояли в дверном проёме. На все недоуменные и тревожные взгляды супруги, Сергей отвечал глазами: «Всё равно ведь сдавать собирались».
– Прекрасно, – одобрил квартирант, попробовав софу на мягкость. – Меня все устраивает.
В комнате повсюду были развешены необычные картины в странных рамах. Заметив, что гость смотрит на них, Сергей сказал:
– У нас здесь много икон, вам это не будет мешать? У вас другая вера, да?
– Да, – ответил Сенатор, поднимая на него взгляд, – вера у меня другая, но иконы мне не мешают.
– Замечательно, тогда располагайтесь, а Леночка сейчас нас кормить будет, да Ленусь?
И они вышли из комнаты, прикрыв за собой дверь. Апрель остался в одиночестве. Еще раз оглядев комнату, он подошел к зеркалу и, глядя на свое отражение, принялся раздеваться. Тело изнемогало без омовения. Сдернув с софы покрывало, он обернулся им и отправился в ванную. Лена с Сергеем молча проводили его взглядами.
– Араб, что ж ты хочешь, – шепотом сказал Сергей и пошел в спальню взять чистых полотенец из бельевой тумбы.
– Дай ему твой старый махровый халат, тот с голубыми полосками.
– Угу.
Сердце Титруса будто превратилось в маленький острый комок от страха, который невольно проникал в душу, стоило только вдохнуть один глоток этого зловония. Он знал, что нужно хоть как-то подготовить Грэма, рассказать ему хотя бы в двух словах, но слова костьми стояли в горле.
Спуск, казавшийся бесконечным, наконец-то завершился. Они очутились в тесном черном подземелье непривычной для глаза формы – неправильный, искривленный круг, будто это помещение строили слепые. Почти все пространство пола занимала плита из ослепительно белого камня, толщина ее доходила Грэму до пояса. Поверхность плиты сплошь покрывал текст на неизвестном языке, а над плитою парила дрожащая красная сфера, напоминающая непонятный, еще живой и теплый телесный орган. Внутри сферы метались черные изорванные тени. В дальнем углу, за плитой едва различалось черное, в цвет стен сооружение: два бревна с поперечной балкой, на балке три колокола – большой, меньше и совсем маленький. Задыхаясь, Грэм пытался получше рассмотреть их в неверном свете, который отбрасывала сфера.
– Что это такое? – казалось, еще немного, и сердце остановится, а легкие лопнут от вони и какого-то неизвестного напряжения, витающего в воздухе.
– Это могила демонов, – ответил Титрус. – Видишь тени, мечущиеся в сфере? Это их душевная суть. Сама сфера – капля крови дьявола.
– Дьявола? Кто это?
– В одном из религиозных учений планеты Земля его называют Отцом Зла, и вроде бы именно ему подчиняются демоны. Не знаю, насколько это правда, но эту сферу мы называем Каплей Крови Дьявола. Теперь, что мне известно касательно миграции демонов, опять таки я черпаю это из наших собственных преданий. Тринадцать демонов улетели к нам в созвездие Ориона, это не понравилось Дьяволу. Тогда еще он был молод и тщеславен, он хотел беспрекословного подчинения своих подданных, а они ослушались. Он кричал им вдогонку, что все они являются одним целым, и демонам нельзя уходить от своего хозяина дальше Луны – солнца колдунов. Но демоны тоже были молоды и тщеславны, они желали всего неба и всех звезд, они не слушали своего господина. И дьявол, прокусив вену на руке, отдал космосу каплю своей крови, чтобы она следовала за отступниками. Благодаря этому, вроде бы как снова они могли быть вместе, ведь с каждым отошедшим от него слугой, Дьявол теряет силу. По дороге в наш мир демоны много чего растеряли, одной из существенных потерь было бессмертие, ведь только близость к хозяину давало его. Когда демоны начали стареть, они испытали незнакомый им доселе страх будущего, но назад дороги уже не было, Дьявол отвернулся от них в час их отступничества. Когда умер первый демон Бронза, он еще мог какое-то время приходить к своим собратьям. Он-то и передал приказ Дьявола соорудить это подземелье, высечь на плите слова его
– Почему они отправились в Орион?
– Они летели на свет Бетельгейзе, наша звезда притянула их.
– Колокола…
– Да, да, сейчас расскажу и о них. Когда последний из тринадцати демонов почувствовал, что наступает его последний час, он испугался участи, постигшей его собратьев и попытался избежать её. Он приказал отлить серебряные колокола и поставить в подземелье, чтобы после его смерти они звонили утром и вечером.
– Зачем?
– Считается, что колокольный звон – отзвук божественного голоса. Стремясь избавиться от всепожирающего страха, он пытался таким образом обратиться к Богу, вымолить у него покровительство. Демон умер, а мастера, которым было поручено сделать серебряные колокола, решили забрать серебро себе, а колокола отлить из дешевого металла – кто их там увидит в зловонном подвале? Кто будет спускаться вниз и звонить? Они отлили колокола из свинца, посеребрили сверху и отнесли к могильной плите. Кстати, пару слов об этой белой могильной плите. Каждый раз, когда умирает демон, она сама, безо всякой посторонней помощи поднимается вверх, чтобы можно было положить под нее тело.
Как только колокола оказались у плиты, они вдруг раскалились так, что с них стекло все посеребрение. Капля крови исправно доложила своему хозяину о том, что один из его беглых подданных пытался обратиться к земному Богу. И эти колокола стали прижизненным кошмаром демонов живших и живущих на Альхене, как напоминание о попытке их предка. Не всех они преследуют, некоторым не снятся. Почему одних эти колокола мучают, доводят до сумасшествия, а других нет – я не знаю.
– А старый демон Иир, он не из тех, первых?
– Нет. – Титрус призадумался и не так уверенно добавил: – Не думаю. Пожалуй, я рассказал тебе все, что знал.
Грэм, не отрываясь, смотрел на сферу, где лихорадочно метались тени. В этом хаосе мельтешения он пытался разглядеть своего отца.
В ванной комнате Апрель быстро разобрался, что к чему, задернул целлофановую шторку, открыл воду, пустил ее погорячее и взял с полочки флакон цветочного шампуня. Шампунь приятно пах, и он решил целиком вымыться в этом душистом снадобье. Сняв с волос золотой
