Это не было признанием вины. Одно лишь осознание того, что ее настигла расплата за счастливые дни, проведенные когда-то с Жихаревым. Не будь в ее жизни Жихарева, не случилось бы с ней того, что случилось сегодня.
– Не вини себя ни в чем, – попросил я. – Все самое плохое уже позади.
Приехав домой, я раздел Ольгу, отнес в ванную комнату и вымыл ее с нежностью любящего папаши, купающего свою годовалую дочь. После этого завернул в безразмерное махровое полотенце и отнес в спальню. Но сразу провалиться ей в сон я не дал. Принес бутылку крепкого ликера, и мы за какие-нибудь двадцать минут эту бутылку опустошили.
– Теперь спи, – попросил я. – Спи так долго, насколько только это возможно.
Ольга смотрела на меня нетрезвым сонным взглядом, но я видел – что-то хочет сказать.
– Я никогда не смогу быть твоей женой, – прошептала так тихо, что я больше угадал эту фразу, чем расслышал.
– Поговорим об этом завтра, – предложил я. – Спи.
Я постелил себе в зале. Мне хватило нескольких минут для того, чтобы уснуть. Ночью я видел Жихарева. Он совал мне в руки бриллиантовое колье и предлагал разыграть Ольгу. Но я уже знал, чем это все закончится, и отказывался. Меня немало тревожило то, что я не видел Ольги рядом, и я звал ее: «Оля! Оля!» Какое-то дуновение ветерка, как будто она прошла мимо меня, и вдруг резкий щелчок. Я вскинулся и сел на диване. Ночь уже ушла. В сером проеме окна угадывался новый день. Дверь в спальню была открыта. И когда я это увидел, я понял, что за щелчок я слышал во сне. Это у входной двери. Замок.
– Оля! – позвал я.
Ни звука в ответ. Я заглянул в спальню. Никого. Ольга ушла.
Я увидел ее в окно. Она шла по тротуару. И ни разу не оглянулась.
Утром я взял такси и поехал за машиной. Она так и стояла у здания, в котором вела свой бизнес-курс Ольга.
– Ваша? – спросил таксист.
– Моя.
– Зря так оставляете. Угонят.
– Месяц уже тут стоит, – буркнул я. – И ничего.
– Месяц? – не поверил он.
– Двадцать девять дней, – проявил я точность.
Расплатился с таксистом, вышел из машины. Было восемь часов утра. Глупо надеяться, что Ольга уже на работе. Я сел в машину, включил радио. Только теперь осмелился снять темные очки. Здорово меня вчера разукрасили. Хоть не появляйся в офисе.
Запиликал сотовый телефон – забытый вчера в перчаточном ящике.
– Женька?! – Обеспокоенный голос Демина. – Ты где?
– В Москве.
– С тобой все в порядке?
– А что – слухи какие-то бродят? – заранее запечалился я.
– Говорят – нападение. Милиция с превеликим трудом вырвала популярного телеведущего из лап бандитов.
– В общем, верно.
– Кости целы?
– Надеюсь.
– Насчет «надеюсь» – это ты пошутил?
– Я бы не прочь пройти рентген, – признался я. – Бока мне намяли.
– Бандиты?
– И бандиты тоже.
Трель милицейского свистка. От перекрестка мне наперерез бежал встревоженный инспектор.
– Конец связи, – сказал я Демину. – Меня тормознула милиция.
– Документы! – потребовал инспектор, напряженно всматриваясь в мое лицо.
Только теперь я понял, в чем дело. Представьте себе картину: в дорогой иномарке, болтая по мобильнику, едет престранный тип с довольно бесформенной физиономией отчетливо синего цвета. При виде подобного непотребства любому инспектору сразу же мерещится внеочередная лычка на погоны и благодарность в приказе за задержание угонщика-рецидивиста.
Я протянул водительское удостоверение. Фотокарточка на удостоверении и мое лицо катастрофически не совпадали.
– Выходи! – приказал инспектор и подал знак своему напарнику.
Тот направился в нашу сторону.
– Это я на фотографии, – сообщил я со всем возможным миролюбием. – Просто снимок сделан до встречи с вашими коллегами.
Инспектор выволок меня из машины, обыскал. Что-то не везло мне в последние дни. Наверное, пора брать отпуск. Если неприятности теснятся в очереди одна за другой – жди большой беды.
Второй инспектор тем временем тщательно изучал мое удостоверение.
– Неужели Колодин? – не поверил он.
Я обернулся к нему.
– Не-е, – сказал инспектор. – Не он. Ворованное, видать, удостоверение.
Я зло сплюнул. На ближайшие несколько часов распорядок моего дня не блещет интересными событиями. Свезут в участок и долго будут разбираться.
– Один телефонный звонок! – попросил я, еще надеясь хоть что-то исправить.
– Ты это брось, – посоветовал инспектор. – У нас тут не Запад.
Вот тут он не соврал.
– Руки! – требовательно произнес он, звякнув наручниками.
Увидел мои запястья с характерными следами от наручников – тех, вчерашних, – и присвистнул:
– Ексель-моксель! Да ты постоянный клиент, оказывается!
Мне нечего было ему возразить. Дважды попасть в такой переплет – тут уж точно почувствуешь себя рецидивистом.
Разбирались со мной часа два, после чего провожали с извинениями. Я говорил, что не в претензии, и обещал приехать в гости на милицейский праздник.
В моей машине разрывался мобильник. Это Демин безуспешно пытался выйти на связь со мной.
– Женька! Что случилось?
– Общался с гаишниками.
– Так долго?
– Они не хотели меня отпускать и клянчили автографы.
– Тебя разыскивает какой-то тип.
– Какой тип? – насторожился я.
– Не знаю. Каждые пять минут звонит в наш офис по телефону, просит позвать тебя и при этом говорит, что речь идет о какой-то машине.
– О «Мерседесе»?
– Да.
– Разговаривай с ним повежливее. Я задолжал ему «Мерседес».
– С тобой все в порядке? – озаботился Демин.
– А что?
– Что-то я не очень тебя понимаю.
– Я вчера попал в переплет. Было туго. Этот парень нас спасал…
– Нас – это кого?
– Меня и… В общем, не важно. Спасал – все. Ну, и его машина в результате вдребезги.
– «Мерседес»?
– Почему «Мерседес»?
– Ты сам сказал, что задолжал ему такую машину.
