Гарики из Иерусалима. Книга странствий

кот утешится кошкой и мышкой,
а вдову пожалеет сосед.

* * *

Еще задолго до могилы
спокойно следует понять,
что нам понадобятся силы,
чтобы достойно смерть принять.

* * *

Мне жаль, что в оперетте панихидной,
в ее всегда торжественном начале
не в силах буду репликой ехидной
развеять обаяние печали.

Усовершенствуя плоды любимых дум, косится набекрень печальный ум

Люди воздух мыслями коптят
многие столетья год за годом,
я живу в пространстве из цитат
и дышу цитатным кислородом.

* * *

Высокие мысли и низкие
вливают в меня свои соки,
но мысли, душевно мне близкие,
обычно весьма невысоки.

* * *

Поэзия краткая больше близка мне —
чтоб мысли неслись напролет,
как будто стихи высекаешь на камне
и очень рука устает.

* * *

Листаю стихи, обоняя со скуки
их дух — не крылатый, но птичий;
есть право души издавать свои звуки,
но есть и границы приличий.

* * *

Во мне приятель веру сеял
и лил надежды обольщение,
и столько бодрости навеял,
что я проветрил помещение.

* * *

Когда нас учит жизни кто-то,
я весь немею;
житейский опыт идиота
я сам имею.

* * *

Из ничего вкушая сладость,
блажен мечтательный поэт,
переживать умея радость
от неслучившихся побед.

* * *

Вовсе не отъявленная бестия
я умом и духом, но однако —
видя столп любого благочестия,
ногу задираю, как собака.