не сказал. Сначала стеснялся, а потом оказалось, что поздно: в прихожую ввалился отец, а при нем Митрофан никогда бы не решился изливать душу. Несмотря на их близость, сын редко делился с отцом сокровенными мыслями: то ли боялся быть непонятым, то ли стыдился своей слабости…
– Чего сидим за пустым столом? – спросил Базиль, входя в кухню. – Почему не едим?
– Мы собирались пить чай, будешь?
– Буду. – Базиль сел рядом с Марго, обнял ее за плечи, подмигнул и шутливо спросил: – Сынуля мой не сильно тебя доставал?
– Нет, все нормально…
– Ну и хорошо. – Базиль потрепал ее по затылку, как трепал в далеком детстве Митю, затем потянулся за заварником. – Сейчас почаевничаем, а потом бай-бай. Я сегодня убегался – спать хочу.
– Ты где был? – спросил Митрофан.
– У Мадам… – Отец предостерегающе взмахнул чайной ложкой. – И не вздумай меня ругать, я сделал это не по доброй воле!
– Тебя связали, кинули в машину с затемненными стеклами и увезли в неизвестном направлении, – саркастично проговорил сын.
– Меня очень просили прийти, а ты знаешь, я не могу отказать женщине…
– Зачем ты ей понадобился?
– Я уезжаю из города, мы должны попрощаться…
– Ты уезжаешь?
– Да.
– Куда?
– Во Францию.
– Куда? – вытаращился на него Митрофан.
– Да никуда! Это я Мадам так сказал, чтобы она от меня отстала. – Базиль почесал щеку и задумчиво протянул: – Теперь придется номер телефона менять, этот она знает…
– Как-то быстро закончилась ваша прощальная встреча…
– А долго ли выпить бутылку шампанского и сказать друг другу «Пока!»?
– А как же прощальный поцелуй?
– Вот на нем мы и остановились… – Василий смущенно рассмеялся. – Чуть меня не совратила… Но я держался стойко, сказал, что Моцарт мне друг, а с женами друзей я ни-ни…
– Поверила?
– Мне женщины всегда верят, – самодовольно улыбнулся Базиль. – Кстати, о женщинах… Мы в какой комнате Марго спать положим?
– В твоей, конечно…
– Почему «конечно»? Мне кажется, ты должен ей уступить свою… А мы с тобой устроимся в моей.
– Нет, я останусь в своей спальне, а вы с Марго ляжете в твоей…
– Марго девушка, я мужчина, это будет не совсем прилично…
– Папа, что за позерство? Вам ли с этой девушкой говорить о приличиях? – Митрофан встал из-за стола, сполоснул руки, не найдя на крючке привычного полотенца, вытер их об штаны. – К тому же я уже большой мальчик, и знаю, что иногда мужчина и женщина спят вместе, чтобы получить удовольствие…
– Митя, – с укором произнес отец.
– Папа… – в тон ему проговорил Митрофан. – Не делай из меня посмешище… Иначе девушка решит, что я до сих пор мешаю твоей личной жизни!
– Какой ты у меня дурачок, – покачал головой Базиль.
– Спасибо на добром слове. А теперь я ухожу спать. Спокойной ночи.
Он прошагал в свою комнату, даже не завернув в ванную, там разделся, лег в кровать, закрыл глаза. Но уснуть не мог больше часа – все прислушивался, не раздастся ли за стеной характерный скрип пружин.
Марго
Проснулась она в семь утра от тихого шепота – это в кухне переговаривались отец и сын Голушко. Отец пытался уговорить сына съесть перед уходом бутерброд со шпиком, чтобы зарядится энергией, но тот упрямо отнекивался, мотивируя свой отказ тем, что жир убитой свиньи ничего кроме холестерина организму не подарит. Марго с интересом слушала их словесную баталию, гадая, кто кого переупрямит. В итоге победила молодость: старший следователь убежал на работу голодный, а Василию пришлось есть энергетический сэндвич самому.
Пока он ел, Марго опять уснула, а пробудилась только в десять.
– Базиль! – крикнула она, вставая с кровати. – Ты дома?
– Да, – отозвался он из кухни. – Готовлю на вечер овощное рагу.
Марго оделась, кое-как пригладила волосы (расчески у нее не было, а брать хозяйскую она не решалась) и вышла из комнаты.
– Доброе утро, – поприветствовал ее Базиль, выглядывая в коридор. – Нормально спала?
– Нормально. Даже хорошо.
– Иди сюда, буду тебя завтраком кормить.
– Сейчас, только умоюсь, – сказала она и вошла в ванную комнату.
– Мы с Митькой тебя не потревожили утром? – зычно крикнул Базиль, чтобы за шумом воды она услышала его голос.
– Нет.
– А то мы всегда по утрам шумим! Я заставляю его плотно завтракать, а он упрямится…
– Зачем ты заставляешь? – спросила Марго, закончив умываться.
– Как зачем? Утром надо хорошо поесть, чтобы зарядится энергией на весь день, это еще древние мудрецы выяснили, не зря же они советовали ни с кем не делиться завтраком! – Он смачно откусил что-то хрустящее, наверное, огурец. – Вот я всегда сытно ем утром! Ведь неизвестно, удастся ли пообедать…
Марго покинула ванную, прошла в кухню и обнаружила Базиля у плиты, в одной руке он держал крышку от утятницы, в другой крохотный маринованный огурчик. Она отобрала у него пахнущий хреном и укропом корнишон, откусила. Засол оказался отличным!
– А может, твой сын не хочет поступать, как ты и древние мудрецы? – спросила она, прожевав. – У него своя голова на плечах…
– Я не хочу, чтобы он всегда делал только то, что я велю, но можно же иногда прислушаться к мнению отца!
– Ты тоже прислушивайся к его мнению. Если он не хочет есть на завтрак сало, значит, такая его позиция. Ему под сороковник, Базиль, он уже вправе сам решать, что и когда есть…
– Какая несправедливость, господи! – Василий закатил глаза и воздел руки к потолку. – Меня предали! И кто? Женщина, которой я доверял…
– Не паясничай. – Марго легонько шлепнула его по боку. – И не обижайся на меня…
– Ладно, – буркнул он. – Так и быть, не буду… А теперь садись за стол, будем завтракать.
– Что на завтрак? – поинтересовалась Марго, усаживаясь на табурет.
– Яичница с ржаными гренками, луком, сосисками и сыром.
– Ух ты! Вкусно, наверное!
– Еще бы не вкусно…
Он достал из холодильника яйца, сосиски, масло, лук, из хлебницы буханку «Бородинского». Нашинковал лук, нарезал хлеб кубиками, сосиски кругляшами, выложил все это на разогретую сковороду, через минуту перемешал, затем вбил яйца, посолил, поперчил, закрыл крышкой.
– А сыр когда? – спросила Марго, внимательно наблюдавшая за процессом приготовления в надежде запомнить его, а потом повторить.
– Сейчас натру и посыплю. – Базиль вытащил сыр из полиэтилена, посмотрел на него скептически, понюхал. – Опять Митька эту гадость купил… И охота ему жрать заплесневелые продукты. – Базиль взял нож и принялся выковыривать темные вкрапления плесени. – Так всю яичницу испортить можно…
Превратив «Рокфор» в месиво, Базиль с чувством исполненного долга бросил сырные обломки в сковороду. Через минуту выключил газ, снял крышку. По кухне разнесся головокружительный запах…
