– Как обалденно пахнет, – вздохнула Марго. – У меня даже аппетит разыгрался…
– Почему «даже»?
– Я очень редко хочу есть. Ем только для того, чтобы не умереть с голоду…
– Всегда так было?
– Нет, в детстве я любила бабушкину стряпню и ела хорошо… Каши, супы, жаренную на сале картошку, пироги со щавелем – все уплетала за обе щеки! А сейчас питаюсь бутербродами и фруктами.
– Вот это ты зря! На сухомятке долго не протянешь… Супы надо есть хотя бы через день.
– Я не умею их готовить… Я вообще не умею готовить.
– Надо учиться.
– Зачем? Сейчас полно полуфабрикатов, – отмахнулась она. – И рестораны на каждом шагу…
– Какие современные женщины стали ленивые! Все бы им на готовенькое… – Базиль, шутя, щелкнул ее по носу. – А потом удивляются, почему от них мужики бегут!
– И почему бегут? – улыбнулась она.
– Не кормите, вот почему! Вон рекламу куриных кубиков по телеку показывают – мужик к девчонке своей в гости пришел, а она ему романтический ужин приготовила: бульон с овощами… Ну и на что она после такого ужина надеется? Он же до кровати не доплетется, а если доплетется, то упадет в голодный обморок во время прелюдии… – Базиль наложил полную тарелку яичницы, подал Марго. – Чтобы все до крошки съела, поняла?
– Попробую…
– Какие планы на сегодня? – спросил он, усаживаясь напротив нее с такой же тарелкой.
– Хотелось бы в Афину квартиру съездить… У меня все вещи там. Деньги кое-какие. А то я как беженка: ни смены трусов, ни расчески.
– Давай после обеда вместе съездим.
– Ты со мной?
– В качестве носильщика и телохранителя.
– Ура! – Она отсалютовала ему вилкой, увенчанной зажаренным кружком сосиски. – А почему после обеда?
– Мне сейчас надо к приятелю наведаться – отдать ему кольцо. – Базиль продемонстрировал свой мизинец, на котором посверкивал платиновый перстень. – А еще подключиться к новому номеру.
– Тогда пока ты ездишь, я полотенца вам сошью.
– Ты умеешь шить?
– Еще вышивать, вязать и плести макраме. – Марго закинула в рот гренку. – Это меня немного реабилитирует, как женщину?
– Однозначно, да.
– Может, даже замуж меня возьмешь? – пошутила она, но Базиль воспринял ее слова всерьез, поэтому ответил обстоятельно:
– Если б тебе было пятьдесят, ну или хотя бы сорок восемь, тогда я женился бы, не задумываясь… Но я поклялся себе, что никогда не свяжусь с молодой женщиной.
– Почему? Многие пожилые мужчины женятся на девушках, годящихся им в дочки, а то и внучки… Посмотри на Дугласа и Зета-Джонс…
– Мне противно смотреть на такие пары, сразу в памяти всплывает картина «Неравный брак». Причем, особое отвращение вызывает именно мужик… Старый бестолковый кобель, неужели он верит в то, что юная нимфа испытывает к нему искренние чувства?
– А я думаю, что когда любишь, возраст никого значения не имеет…
– Женщина должна любить мужчин своего поколения! Я допускаю разницу в десять, пятнадцать лет, но не в тридцать и сорок! – Он погладил ее по руке. – Конечно, мне тоже нравятся такие молодые девушки, как ты. Я любуюсь вами, мечтаю о вас, но и только…
– И сколько лет твоей женщине?
– Какой?
– Аделаиде. Я слышала сквозь сон, как ты ворковал с ней по телефону…
– Пятьдесят шесть.
– Ты ее любишь?
– О, эти женщины! – Базиль закатил глаза. – Их хлебом не корми, дай поговорить о любви…
Марго схватила его за большой палец, дернула.
– Отвечай!
Но ответить Базиль не успел, так как зазвонил телефон, и ему пришлось бежать в прихожую за трубкой.
– Это тебя, – удивленно сказал он, протягивая телефон Марго.
– Кто? – опешила она.
– Старший следователь Голушко.
– Я вас слушаю, Митрофан Васильевич, – проговорила она в трубку.
– Здравствуйте, Маргарита Андреевна. Не могли бы вы ответить на один вопрос…
– Да, конечно.
– Вы две недели жили в квартире Афродиты, так?
– Совершенно верно.
– Вы прекрасно в ней ориентируетесь, знаете каждый закуток…
– Не совсем так, но я более-менее знакома с планировкой и расположением мебели, а что?
– Мы выяснили, что она промышляла шантажом в течение года или даже двух. Но мы не нашли ее архива! Аппаратуру – да, но ни в «Экзотике», ни в ее квартире нет ни одной фотки, ни одной кассеты…
– Быть может, никакого архива не существовало?
– Он должен быть. Каждый шантажист оставляет себе копии компрометирующих материалов, чтобы подстраховаться… Афродита должна была их где-то прятать…
– Я не могу сказать, где… Я не знаю.
– Подумайте. Вспомните ее квартиру. Наверняка, в ней был какой-то тайник.
– Раз вы его не нашли…
– Мы не вскрывали пол, не долбили стены, не вспарывали матрасы… Квартирой и мебелью владеют другие люди, мы не могли портить их имущество.
– Пока я ничего вспомнить не могу, – честно призналась Марго. – Но я попытаюсь…
– Отлично. Если вас осенит, звоните – телефон вам отец скажет.
Как только он отсоединился, Марго передала трубку Базилю.
– Твой сын интересуется тайником Афродиты, – сказала она. – Но я не думаю, что он вообще был…
– Где же она хранила компромат?
– Может, в банковском сейфе?
– Нет, доступ к архиву должен быть беспрепятственный. Мало ли что может понадобиться! И я уверен, что найти его довольно просто, для этого не надо вскрывать пол и ломать стены… Люди обычно прячут тайные вещи в обыденных предметах: в ящиках, коробках, баночках… – Он протянул руку к полке, где стояли крупы. – Я, например, прячу от сына марихуану в одном из этих судочков, он всегда под рукой, и Митя никогда не полезет ни в один из них. А сам он скрывает свои стихи в щели между стеной и подоконником.
– А я хранила деньги в коробке из-под туфель.
– Вот видишь, все просто. Люди предсказуемы. Главное, поставить себя на место того, чей тайник ты хочешь найти… – Он встал из-за стола, подтянул спортивные штаны. – Подумай над этим, пока я буду отсутствовать… Когда вернусь, поделишься размышлениями.
– Может, подумаем вместе, когда приедем на квартиру? Заодно и поищем?
– О'кей, – согласился Базиль. Затем глянул на ее тарелку с остатками яичницы и приказал: – Быстро доедай, я посуду помою.
– Я сама помою. А ты собирайся – раньше уедешь, раньше приедешь…
Он гаркнул: «Есть, мой командир!», развернулся на пятках и промаршировал в комнату. Марго осталась в кухне доедать свой завтрак.
