различных наук. Например, математики должны будут решать, насколько российские философы более конкурентоспособны в мировой науке, чем физиологи. На уровне отделений Академии возникнут серьезные конфликты интересов между друзьями и соперниками в руководстве отделений.
Как же такие проблемы решаются в других странах? Оказывается, их опыт вряд ли может быть нам полезен. В большинстве стран, включая научную сверхдержаву США, наука развивалась децентрализованно и в каждой дисциплине возникло несколько конкурирующих центров. Как и в других отраслях экономики, конкуренция позволяет генерировать информацию о сравнительном уровне качества. То же самое происходит и в Европе. Хотя во многих европейских странах структура науки напоминает советскую — в каждой отрасли исследований был создан один суперинститут, — конкуренция все же возникла на уровне объединенной Европы. Этому способствовал и тот факт, что значительная часть исследовательского бюджета распределяется через структуры Евросоюза. Впрочем, конкуренция все же была и остается ограниченной, что, по-видимому, и предопределило отставание Европы от США.
И все-таки выход есть. За последние 15 лет в известных западных университетах и исследовательских центрах возникла огромная диаспора российских профессоров. Многие из них заинтересованы в сотрудничестве с Россией, но в нынешних политических условиях рассчитывать на их возвращение, наверное, наивно. Однако их участие в управлении подразделениями Академии — например, в качестве членов советов — вполне возможно. На стороне представителей российской научной диаспоры — международная репутация, неоспоримая квалификация и отсутствие конфликта интересов. Как это ни парадоксально звучит, но, чтобы остановить утечку мозгов, нужно спросить совета у предыдущих поколений уехавших ученых.
Бизнес на мозгах
Образование и наука — самые главные отрасли в экономике XXI в. Как же наладить эффективное производство «мозгов» и их правильное использование? Это хотя и не вполне обычный, но все-таки бизнес, который подчиняется экономическим законам. В образовании и науке есть рынок продуктов — идей, и есть рынок труда. Они формируют стимулы к инвестициям в человеческий капитал и к его применению в той или иной области знаний, в той или иной стране. Научно-образовательная отрасль отвечает на вызовы рынков с помощью создания особых структур, завоевывающих все большую популярность не только в США, но и во всем мире. Это вертикально интегрированные исследовательские университеты, которые управляются советами директоров, обладают капиталом и необычными долгосрочными трудовыми контрактами. Экономический анализ стимулов исследователей и преподавателей в американских университетах показывает: в отличие от все более отстающей традиционной европейской (и советской) модели — все эти причудливые институты вполне жизнеспособны в рыночной экономике.
Глава 10
Зачем нужны экономисты
Законы экономики отменить нельзя. Даже если они неудобны.
В середине XIX в. Томас Карлайл назвал экономику «мрачной наукой» (dismal science) в сравнении с «веселой наукой» (gay science) — поэзией. С тех пор экономистов постоянно критикуют представители точных наук за постоянные ошибки в прогнозах и общественных — за слишком формальное описание поведения людей. Несмотря на это, профессия экономиста остается престижной — ее выбирают десятки тысяч молодых людей во всем мире. Ученые-экономисты зарабатывают больше своих коллег математиков и историков, поскольку их влияние на управление странами и международными организациями трудно переоценить. Но способна ли экономическая наука внести вклад в разработку экономической политики или хотя бы предсказать будущее?
В этой главе мы обсудим четыре ключевых мифа, связанных с полезностью экономики. Несмотря на прогресс науки в последнее десятилетие, обширное использование моделей и огромные массивы данных, экономисты по-прежнему не могут точно прогнозировать развитие экономики, особенно в развивающихся странах. Даже учитывая все недостатки экономического моделирования, оно все равно весьма полезно для анализа и разработки экономической политики. Дело в том, что альтернативой экономическому анализу являются интуитивные рассуждения, основанные на стереотипных представлениях об экономике, которые, скорее всего, внутренне не согласованы и еще менее адекватны. Поскольку экономика — это очень сложная система действующих лиц и взаимодействий между ними, формальные модели экономики более адекватны, чем интуитивные представления о ней. Как сказано в книге Дианы Койл «Секс, наркотики и экономика», «… если здравый смысл и экономика вступают в противоречие, то неверным оказывается здравый смысл».
Широко распространена точка зрения, что России не нужны свои ученые-экономисты мирового уровня. Действительно, если законы экономики универсальны, то достаточно лишь специалистов, которые могли бы их просто применять в России. Так, транзистор работает в любой стране мира, независимо от того, где он изобретен и произведен. Однако такая точка зрения ошибочна. Экономика все-таки отличается от физики с ее универсальными законами. И странам, проходящим через полномасштабную трансформацию экономики, необходимы свои профессионалы высочайшего класса.
Миф 45
Россия вполне может обойтись без экономистов международного уровня
Каждый первый уик-энд января в одном из крупных городов Америки проводится ежегодная конференция Американской экономической ассоциации (АЭА). Это, без сомнения, самый значительный научный форум по экономике в мире, поскольку на него съезжаются 7 000 — 8 000 человек — существенная часть АЭА, которая насчитывает около 20 000 членов в США и в других странах.
Кроме почти двух тысяч докладов, на этой конференции по традиции проводится самая настоящая биржа труда экономистов. Около 1000 выпускников докторантур проходят собеседования с потенциальными работодателями — университетами всего мира. Глядя на тысячи высокооплачиваемых профессоров, из года в год переполняющих центры больших городов, трудно не задаться вопросом: зачем вообще нужны экономисты? Почему американское общество считает нужным тратить миллиарды долларов в год на поддержание многочисленных факультетов экономики? Почему другие страны считают нужным нанимать ученых-эксономистов из числа выпускников американских докторантур? Нужны ли такие ученые России?
Мне, как экономисту, конечно же, хотелось бы утверждать, что квалифицированные специалисты способствуют ускорению экономического роста. И действительно, большинство лучших экономистов мира работают в развитых странах, а безусловным лидером в этой науке является богатейшая страна мира — США. Даже по данным Европейской экономической ассоциации, среди 10 лучших факультетов экономики в мире нет ни одного неамериканского, а среди 50 лучших — от силы 15 европейских и канадских. Факультеты экономики развивающихся стран, способные конкурировать с западными, можно пересчитать по пальцам двух рук, а в странах с переходной экономикой — по пальцам одной руки.
Корреляцию между уровнями развития экономики и экономической науки могут объяснять по-
