вареных картофелин, так что мне надо лишь нарезать их кружочками и бросить на сковородку...
— Не надо. Это я на будущее тебе говорил. Я люблю плотно позавтракать перед ответственным делом. Плотный завтрак придает человеку энергии.
— Как твоя рука? — спросила Сьюзи.
Ни слова не говоря, Фредди встал из-за стола и отжался от пола больной рукой. Потом снова сел за стол, морщась от боли, и сказал:
— Одно отжимание. Завтра постараюсь сделать два.
— Я хотела узнать, болит ли у тебя рука, — уточнила Сьюзи.
— Немного, когда отжимаюсь. Я думаю, перелома все же не было, иначе рука не зажила бы так быстро. Скорее всего, сильный вывих.
— Дождь не может повлиять на твои планы? — осторожно поинтересовалась Сьюзен.
— Дождь — это очень хорошо. В дождливую погоду снижается видимость на дорогах. Ты уже приготовила ленч, который мы возьмем с собой?
— Сэндвичи с тунцом, остаток уксусного пирога, яблоки, бананы. Два пакета чипсов, чай в термосе, шесть банок лимонада. Я уже все сложила в машину.
Фредди кивнул и налил себе еще одну чашку кофе.
— Этого вполне достаточно. Скорее всего, после такого обильного завтрака мы даже не успеем проголодаться, но когда часами сидишь в машине, то все время хочется чего-нибудь погрызть. Не забудь положить в салон пустую банку из-под кофе.
— Зачем?
— Сьюзи, ты хотя бы иногда думай, прежде чем задавать глупые вопросы. Как ты думаешь, куда в конце концов денутся шесть банок газировки и чай?
— Банка из-под кофе нужна, чтоб в нее писать?
— Видишь, как все просто.
Сьюзен нахмурилась. Между бровей легла глубокая вертикальная складка, крепко сжатые губы побелели.
— Если тебя что-то тревожит, то скажи об этом прямо, — раздраженно произнес Фредди. — Мне не нравится твое сегодняшнее настроение.
— Нечестно с твоей стороны заставлять меня заниматься неженским делом.
— Как это?!
— Ты же сам говорил, что в семье все роли должны быть четко разделены. Ты говорил, что будешь добывать деньги, а мне надо будет лишь вести хозяйство. Теперь ты пытаешься вовлечь меня в какие-то свои дела, и мне страшно.
— Чего тебе бояться? Тебе всего-то надо отвезти меня на Флеглер-стрит, постоять немного на углу Флеглер и Майами-авеню и дождаться, когда я вернусь.
— Мне кажется, что ты задумал какое-то преступление, и если я стану помогать тебе, то буду считаться сообщницей. Зачем мне эти проблемы? Я отказалась от учебы ради того, чтобы выйти за тебя замуж, заботиться о домашнем очаге, и я вовсе не обязана...
— Кто вбил тебе в голову всю эту чушь? Эдна Дамрош, небось?
— Когда я боюсь, мне не нужны ничьи советы. Никто не может указывать мне, чего я должна бояться, а чего — нет. Мне страшно, потому что ты хочешь заставить меня делать то, чего я не хочу.
— Значит, если я расскажу тебе о том, что собираюсь сделать, ты перестанешь бояться?
— Да.
— Я хочу ограбить нумизматический магазин Вульгемута. Коллекция монет, которую я возьму с собой, поможет мне проникнуть в магазин. Думаю, эти монеты стоят пару штук баксов, но я оставлю их на прилавке магазина, и заберу только наличность, которая хранится в сейфе у Вульгемута. Ему каждый день приходится иметь дело с золотом и большими деньгами, так что в сейфе у него должна храниться кругленькая сумма. Вот и весь мой план. Так что можешь успокоиться.
— Успокоиться?! Да я теперь боюсь пуще прежнего.
— Вот видишь! Поэтому я тебе и не говорил о том, что собираюсь делать. Я знал, что ты отреагируешь именно так. Пожалуйста, думай только о своей роли. Ты паркуешься. Ждешь. Уезжаешь. Ничего страшного в этом нет.
— И у меня не будет никаких неприятностей?
— Абсолютно никаких. Я обдумал ситуацию со всех точек зрения. Мы заработаем столько денег, Сьюзен, что хоть завтра сможем отправиться в круиз по Карибскому морю.
— А почему ты не можешь ограбить нумизмата в одиночку, без моей помощи?
— Потому что автомобиль могут отбуксировать к черту на рога, пока я буду находиться внутри магазина. Кто-то должен все время быть в машине.
Сьюзен кивнула и принялась собирать грязные тарелки.
— Оставь все как есть. Помоешь посуду, когда вернемся.
Сильнейший ливень стал причиной нескольких аварий на шоссе, в результате образовались пробки, так что Хоку Мозли не составило труда удержаться за «трансамом» на запруженном Дикси Хайвэй.
Время близилось к половине десятого, хотя из-за мрачных туч и сильного дождя Майами потемнел как в предрассветные часы. Водители с включенными фарами и «дворниками» еле ползли по затопленным улицам, стараясь держаться поближе к середине дороги. Некоторые беспрестанно сигналили просто ради того, чтобы посигналить. Когда Сьюзен дважды сорвалась с места на желтый свет, Фредди попросил ее впредь не торопиться.
— Спокойно, Сьюзен. Неважно, во сколько мы доберемся до магазина. Пусть хоть в полдень. Я дважды проверял — Вульгемут никуда не ходит обедать. Он весь день сидит один в своем магазине. Скорее всего, приносит обед с собой.
— Прости, Младший. Я немного нервничаю, только и всего. Кроме того, стоит в Майами хоть чуть-чуть зазеваться на желтом сигнале светофора, как в тебя въедет сзади какой-нибудь придурок.
— Я могу понять твое волнение. Но я же сказал тебе уже раз десять: ничего не бойся. Ты просто припаркуешься на углу Флег...
— Да поняла я! Ты тоже не переживай. Со мной все будет в порядке.
Зона, специально размеченная для машин, встающих под разгрузку, оказалась свободной. Здесь запросто могли уместиться три легковых автомобиля или одна легковушка и большой грузовик. Когда Сьюзен остановилась, Фредди велел ей немного сдать машину назад, чтобы не оказаться случайно заблокированной другими автомобилями.
— Вот так. Отлично, — похвалил Френгер Сьюзен. — Теперь перед тобой вполне хватает места для грузовика — если вдруг он подъедет разгружаться в этот магазин в ближайшие полчаса.
Сьюзен огляделась по сторонам: справа был расположен магазин, торговавший кубинской одеждой, рядом с ним впритык стоял двухэтажный дом, на верхнем этаже которого располагался магазинчик с чучелом ламы в витрине. Надпись на витрине утверждала, что здесь продаются подлинные товары из Перу. На первом этаже здания был другой магазин. Его витрины были заставлены дешевыми наручными часами и колечками с цирконием в черных бархатных коробочках. На углу располагалось кубинское кафе, которое торговало и на вынос.
Кожаный кляссер с монетами лежал у Фредди на коленях. Он вытащил свой револьвер, проверил его и сунул в правый карман пиджака.
— Ты... ты же не собираешься убивать Вульгемута? — испугано спросила Сьюзен, облизывая пересохшие губы.
— Нет. Если только он сам меня не вынудит. — Фредди вдруг оскалился кровожадной улыбкой:
— Как твой брат. Он приставал ко мне, и мне пришлось сломать ему палец.
— Так это ты убил Мартина?! — Глаза Сьюзен округлились от ужаса.
— Я никого не убивал. Я лишь сломал ему палец. Только и всего. Я могу и тебе свернуть шею, если ты что-нибудь напутаешь. Поняла?
Фредди вышел из машины и заказал в кафе на углу два стаканчика кофе. В три глотка осушив свой стакан, он отнес второй бумажный стаканчик Сьюзен. Та приспустила боковое стекло, чтобы взять стакан, но руки ее так дрожали, что она пролила почти весь кофе себе на джинсы. Губы у Сьюзен побелели. Фредди
