С полуулыбкой Ник продолжал:
– Я подбираю малые, терпящие крах компании и превращаю их в большие и преуспевающие.
Кевин поправил очки и неуклюже заметил:
– Это, должно быть, приносит самоудовлетворение.
– Да уж, поверьте, приносит. Неизвестно от чего Рейн передернуло.
Тут к ним присоединился Калиб, возникший из разноцветья фиалок. Кот вышагивал рядом с Ником.
– Странно, что мы встретились только сейчас, – сказал Кевин, – но Лорейн ничего не говорила мне о вас…
– Я тоже до сегодняшнего дня не подозревал о вашем существовании, – искоса глядя на свою кузину, пробурчал Ник.
Кевин даже не знал, что на это ответить. Воцарилась неловкая пауза. Рейн подыскивала слова, но Кевин нашелся первым.
– Мне показалось, вы живете не в Европе… не так ли? – спросил он.
– Я живу в Бостоне, штат Массачусетс, – уточнил Ник.
– Вот-вот, у вас очень заметный американский акцент…
Ник оставил этот снобистский выпад незамеченным, и они шли какое-то время молча. Однако уже перед самым домом Кевин возобновил разговор:
– Итак, вы знаете друг друга всю жизнь? Ник отрицательно качнул головой.
– Нет, мы не были даже знакомы до… Когда мы впервые встретились, Рейн?
– Точно не помню, – процедила она сквозь зубы.
– Да не может такого быть! – Он перехватил ее ускользающий взгляд.
– Ну, может, около года назад… – Рейн изо всех сил старалась не показать своего волнения.
– О, это довольно романтическая история! – подхватил Ник. – Видите ли, когда…
Но Рейн резко оборвала его:
– Мне кажется, Кевину будет скучно слушать нашу семейную историю…
– Нисколько, – вежливо возразил Кевин и, повернувшись к Нику, попросил: – Продолжайте, пожалуйста.
– Может быть, ты продолжишь? – предложил Ник Рейн.
Почувствовав себя зажатой в тиски, она начала:
– Приемный отец Ника и мой – близнецы. Более тридцати лет назад они поссорились и не поддерживали отношений. А потом неожиданно пришло письмо от дядюшки Гарри, в котором он сообщал, что тяжело заболел и хотел бы повидаться с нами. Отец и я полетели в Бостон. Там я впервые и встретилась с Ником…
Они поднялись по ступенькам, и Рейн, открыв входную дверь, пригласила мужчин пройти в гостиную. В ней находился Ральф, он читал. Увидев вошедших, отец Рейн снял очки и отложил книгу. Потом с улыбкой обратился к дочери:
– Марта только что спрашивала, сколько человек будет к ужину, будь любезна, сообщи ей.
Рейн холодно спросила:
– А что, Ник остается?
– Конечно же, остается, – ответил отец.
– Тогда ужинать вы будете вдвоем, – она сделала шаг к своему жениху, – ибо у нас другие планы на вечер, не так ли, дорогой?
Отец нахмурился.
– Другие планы?
– Я переоденусь, и мы отправимся в «Лопсли» – Кевин заказал столик.
– Что еще за «Лопсли?» – раздраженно спросил отец.
– А это новый ресторан, хотим опробовать. Так что извините: не сможем составить вам компанию. – Рейн презрительно улыбнулась Нику: – Уверена, вы найдете о чем побеседовать.
– Наверное, найдем, но мне хотелось бы поговорить с тобой, – парировал он.
Ее лицо превратилось в неподвижную маску.
– Все, что ты собираешься мне сказать, наверняка подождет до завтра.
К сожалению, это не так. – Ник повернулся к Кевину и дружески хлопнул его по плечу. – Нам необходимо решить кое-какие семейные проблемы, причем это не терпит отлагательства. Думаю, вы понимаете меня: в таких обстоятельствах мне бы не хотелось, чтобы…
– О, разумеется! – Кевин приготовился уйти.
– Но ведь Кевин скоро станет членом нашей семьи. Разве он не может остаться? – запротестовала Рейн.
– Не волнуйся, дорогая. Мы сходим в ресторан в другой раз. Я сейчас уеду и вернусь завтра рано утром, если ты не возражаешь, – успокоил ее жених.
Она тем не менее ждала, что скажет отец. За него ответил Ник:
– Он может, однако… – в его глазах четко читалось: «Захочешь ли ты сама этого?..»
Ник вел себя так, будто был здесь хозяином. Он обнял Кевина за талию и проводил его до двери. Потом, обернувшись, обменялся с Ральфом многозначительным взглядом и вышел вслед за Кевином.
Рейн рванулась к отцу, полная негодования.
– Что он здесь делает? – вскричала она. – Я пригласил его.
– Почему ты мне не сказал о его приезде?
– Потому, что ты всячески избегаешь Ника.
– Я не хочу его видеть!
– Знаешь что, упрямая девчонка, ты даже не представляешь, до какого состояния ты его довела. Он неделю здесь околачивается ради тебя, в то время как в Бостоне его ждут неотложные дела. Ник не заслуживает такого отношения к себе. Почему у тебя не хватает такта остаться и выслушать его?
– Меня уже заранее тошнит от всего того, что он скажет. Поэтому знай: сейчас я осталась против своей воли…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
В душе Рейн все протестовало, она не хотела видеть Ника. Никогда. Разве не умудрилась она не присутствовать на похоронах дяди, хотя угрызения совести и мучили ее?.. И все лишь потому, что избегала встреч с его приемным сыном…
– Зачем ты его вызвал? – в упор спросила Рейн.
Явно испытывая чувство неловкости, Ральф ответил:
– Лечащий врач настаивает, чтобы я не приступал к работе еще по крайней мере месяца три. – Он дотронулся до грудной клетки.
– Сердце?.. – в ужасе прошептала Рейн.
– Нет, с сердцем все в порядке. Но, видишь ли, я не молодею и…
– Ах, папа… – Она опустилась на колени возле кресла. Страх сковал все ее члены.
– Да не волнуйся ты так. – Он похлопал дочь по руке. – Сейчас же встань, а то вот-вот войдет Ник… Кстати, я хочу, чтобы он взял на время бразды правления в свои руки.
– А разве я не могу их взять? – В голосе Рейн слышался протест. Она поднялась на ноги.
Ральф покачал головой:
– Ты скоро выходишь замуж, и, поскольку Кевин не хочет, чтобы ты работала…
– Но разве твой помощник Дэвид Феррис не справится? Он ведь с тобой в бизнесе уже много лет…
– У Дэвида и так полно забот, – прервал Рейн отец. – Кроме того, мне бы хотелось передать дела человеку, который сумел бы существенно продвинуть наш бизнес…
– А разве сможет Ник управлять и нашими делами не в ущерб своим собственным?
Ну, он умеет правильно перепоручить, если что… У него достаточно симпатичная команда, которая эффективно работает и в его отсутствие… Я понимаю: у вас не сложились отношения, – ласково проговорил Ральф, – однако Ник оказывает нам неоценимую услугу, поэтому попытайся быть лояльной к нему. – (Рейн стиснула зубы. Когда отец говорил с ней таким тоном, она вновь чувствовала себя ребенком, а не двадцатичетырехлетней женщиной.) – Я знаю, ты намеревалась взять отпуск на месяц, чтобы подготовиться к свадьбе, – продолжал он, – но не могла бы ты уделить день-два Нику, ввести его в курс
