Он сидел на стуле в изголовье постели — само воплощение изысканности, и ветер, врываясь в комнату сквозь приоткрытое окно, играл богатым кружевом на воротнике белоснежной рубашки. Неяркое закатное солнце искрилось в кроваво-красных волосах, собранных сзади в аккуратную косичку, отражалось раскаленной пылью в темно-серых глазах. Эрг чуть подался вперед, наклонился к Вейре и повторил:
— Я бы все равно тебя нашел. Оракул хотел, чтобы ты стала одной из нас.
Она вдруг разразилась истерическим смехом. В самом деле, как же все просто! Оракул настаивал — и вот теперь она уже не человек, не дочь Мильора Лонс, не женщина… А чудовище, коему самое место в Бездне!
Не говоря ни слова, лорд Саквейра поднялся, налил стакан воды. Потом Вейра давилась и захлебывалась, до тех пор, пока жидкость не оказалась у нее в желудке, а стакан не опустел. Впрочем, смеяться она тоже перестала и молча уставилась на своего мучителя.
— Лучше бы ты меня убил. Там, у могильника, как и Жильера…
И вновь ее Жильер стоял перед глазами, как живой.
— Если бы я любил женщину, — негромко сказал эрг, — я бы никогда и близко не подпустил ее к тому, куда тебя втянул твой дружок. Это просто чудо, что ты не погибла. Кстати… раз уж речь снова зашла о вашей затее…
Он внимательно посмотрел ей прямо в глаза и продолжил:
— Что такого было у вас необычного? Что дало вам надежду на победу, а? Зачем вы украли Око Пламени?
В душе Вейры шевельнулось нечто сродни преданности великой цели.
— Я ничего тебе не скажу, даже не надейся. Хоть на куски меня режь!
— Хорошо, — эрг пожал плечами и поднялся, — позволь мне рассказать тебе кое-что, глупая женщина. Допустим, ты меня ненавидишь и желаешь моей гибели… Но подумай и о том, кто ты теперь. Ты такая же, как и я. Эрг, леди Саквейра, хранительница этой земли. Пока правят младшие эрги — на Серединных землях царит мир, а старшие спят и видят свои безумные сны о том, как горит все живое. Если младшие эрги погибнут, воцарится хаос. И некому будет поддерживать покой старших, и когда они проснутся и явят Серединным землям свой гнев, не останется никого и ничего… Может быть,
Вейра едва понимала, что он говорил. Казалось, вместо мозга — расплавленное, булькающее олово, и ни одной сколь-нибудь здравой мысли. Она устало закрыла глаза. Каждое слово Тиорина Элнайра падало камнем в эту кипящую жижу, тонуло, мягко ложилось на дно.
«Небесный Круг, как же я устала… Почему, за что все это со мной?»
— Отдыхай, — вдруг сказал эрг. Легко коснулся ее плеча и вышел. Тяжело захлопнулись резные створки.
…Вейра осталась одна. Перевернувшись на спину, она долго разглядывала чудесный лепной потолок и мраморную арку. Как принять то, что с ней произошло? Может быть, самой лишить себя жизни? Но от этой мысли все ее существо взбунтовалось. Самое глупое и грустное — не взирая на происшедшую с ней перемену, ей отчаянно хотелось жить.
«Я так устала. И никто больше не поможет мне… как бороться дальше?..»
Потом Вейра заснула, но даже во сне мысли вились вокруг слов лорда — о жизни в Серединных землях, о старших эргах, о договоре, заключенном с младшими…
«Тоэс Мор сбежал. А ведь он должен был остаться у могильника, он и никто другой!»
Вейра разозлилась. Жалкий и мерзкий человечек, посмевший посягнуть на… на жизнь эрга.
«Да что со мной такое? Странно, что я так думаю».
И Тоэс Мор… Да, он один виноват во всем — а потому должен быть казнен. А вместе с ним и весь пресловутый Орден поголовно, и Учитель, которого Вейра ни разу в глаза не видела.
Странное решение для Вейры Лонс, но вполне здравое для леди Саквейра. Лорд поступил мудро, предоставив свою жертву самой себе, а вернее, веянию самой Бездны…
Вейра спала. На мгновение ей почудилось присутствие Тиорина Элнайра, но он если и заходил, то ненадолго. Постоял-постоял у ее постели и ушел.
«Какая же я дура. Проливаю реки слез, вместо того, чтобы узнать — а о чем поведал лорду Оракул? Да и что плохого в том, что теперь я — эрг?»
Оракул глубокомысленно молчал. Новая леди Саквейра пребывала в глубоком сне, что следует сразу за перерождением. И над Айрун-ха воцарилась тишина — прозрачная и безмятежная, такая же, как раньше, но… Лорду Саквейра это спокойствие очень сильно напоминало затишье перед бурей.
…Он решительно посыпал песком готовое письмо.
В голове назойливой мошкой крутилась мысль о том, что младшие эрги где-то недоглядели, и то, что старательно пряталось столько лет, начинает выползать из схрона. Несколько столетий спокойствия, а в итоге — схватка у могильника Тэут-Ахи, и горстка простых смертных едва не расправилась с эргом.
«И ведь убили бы», — мрачно думал Тиорин Элнайр, — «знали, как можно лишить эрга его пламени… отрубят голову — уже и Первородное пламя не спасет. Но что, во имя Бездны,
Бесполезно гадать. Он не узнает, пока не проснется Вейра Лонс, уже не девчонкой, которая по глупости влипла в опасную игру, но владычицей Саквейрских земель…
«А вдруг она уже проснулась?»
И тут же — легкий, едва слышный стук в дверь.
Едва не выронив письмо, эрг пересек кабинет, дернул бронзовую ручку — но вместо худенькой женской фигурки увидел перед собой черную броню Юдина.
— Милорд.
— А… проходи, мой верный Юдин.
Таверс шагнул через порог. Было видно, как неловко он себя чувствует в полном изящных вещиц кабинете; бедняга даже шел боком, чтобы — упаси Бездна — не зацепить и не стряхнуть чего со стола хозяина. В руках он сжимал рогатый шлем.
— Не проснулась ли леди? — осведомился Тиорин, жестом предлагая предводителю клана присесть.
Тот осторожно опустился на краешек кресла, поставил шлем на колени, но все же — одно неловкое движение — и вазочка иххорского хрусталя оказалась на полу. Не разбилась, а просто утонула в мохнатом ворсе ковра.
В черных глазах Юдина мелькнул ужас. И, если люди обычно в подобных ситуациях краснеют, то лицо таверса приобрело землистый оттенок.
— Сиди смирно, Юдин, пока не погромил мой кабинет.
Тиорин сам наклонился и поднял вазочку.
— Милорд… Я хотел…
— Она еще спит?
— Поговорить о леди Саквейра.
Тиорин уселся в кресло напротив. Это было что-то новенькое: таверсы никогда не вмешиваются в дела эргов, они просто идут за победителем; закон, пришедший от начала времен, и так было и будет…
— Я понимаю, что не должен говорить вам об этом, милорд, — осторожно начал предводитель клана, — и точно также осознаю, что в вашей воле наказать меня…
Эрг поморщился. Мало того, что Юдин вообще завовел речь о леди Саквейра — он еще и начал издалека…
— Говори.
Пальцы Юдина, дрожа, сомкнулись на черном забрале, а Тиорин успел подумать, что таверс в людском обличье куда как больше похож на самого обыкновенного смертного, чем можно было предположить. И вот, Юдин глубоко вздохнул — и выпалил скороговоркой:
— Она принесет вам большое горе, милорд.
В первое мгновение Тиорин утратил дар речи. Юдин молчал, и в глазах его метался страх — но уже не за себя, отнюдь, и это было хорошо видно и понятно хозяину Айрун-ха. Неприятный холодок дурного
