– Знаете, я подожду вас на лавочке, – предложил Натаниэль. – Бывшие коллеги очень своеобразно реагируют на мое появление.
– Это может затянуться, – предупредил Грузенберг.
– Ничего страшного. Свежий воздух, нежарко. У вас есть что-нибудь почитать? – Натаниэль оглянулся. На заднем сидении он заметил книгу в красной обложке. – О, по-моему, детектив. Можно?
– Ради Бога.
– «Убийство в первом чтении», – прочитал Розовски. – Хадива Гефен. Интересно?
– Театральная богема, – сказал адвокат. – Ничего, написано бойко. Вы любите детективы?
– Терпеть не могу. Но читаю регулярно. Так я возьму?
– Конечно.
Они вышли. Грузенберг отправился в полицейское управление, а Натаниэль с книжкой в руке пристроился на скамейке метрах в ста от входа.
Раскрыв ее наугад, Розовски с интересом прочитал, как главная героиня пришла в родной театр и обнаружила на сцене труп режиссера. Дальше шли описания ее злоключений. Натаниэль не столько читал, сколько пролистывал книгу. Как ему удалось понять, оставшиеся после описания убийства двести с лишним страниц посвящены были различным (главным образом, альковным) приключениям героини- рассказчицы.
«А кто же расследует убийство? – лениво подумал Розовски. – Хотя, чего гадать, скорее всего полиция».
Едва он успел подумать об этом, как над самым его ухом раздался знакомый голос:
– Привет, Натан, что ты здесь делаешь?
Розовски оторвал взгляд от книжки. Старший инспектор Алон, собственной персоной. Маленький, смуглый и как всегда чем-то недовольный.
– Привет, Ронен, – Розовски широко улыбнулся. – Я как раз тебя вспоминал.
– С чего бы это? – поинтересовался Алон, садясь с ним рядом.
– Ну, не тебя вообще, – признался Натаниэль, – а полицию. Вот… книжку листал. Новый детектив.
К книжке инспектор интереса не проявил.
– А что ты здесь делаешь?
– Я? Ну, вообще-то, дышу свежим воздухом. А что?
– В двух шагах от полиции? – подозрительно спросил старший инспектор.
– Разве? – Натаниэль удивленно огляделся по сторонам и воззрился на Управление, словно впервые его увидел. – Действительно. Что значит возраст. Начинаешь забывать собственную alma mater. Спасибо, что напомнил, Ронен.
– Пожалуйста. Значит, просто дышал воздухом и листал книжку?
– Ты мне не веришь? – спросил Натаниэль оскорбленно. – Я что, обманывал тебя когда-нибудь? И потом: что мне, собственно говоря, делать рядом с полицией?
– Вот именно, – повторил Ронен. – Что тебе, собственно говоря, делать рядом с полицией? А насчет обманывал или нет – уж лучше молчи, Розовски, пока я не вспомнил все твои проделки.
– Ничего я тут не делаю, – сказал Натаниэль. – Я в отпуске. Со вчерашнего дня. Гулял по городу, и ноги сами принесли меня к родному подъезду. Видимо, подсознательно меня сюда тянет.
– Да, как преступника на место преступления, – проворчал Алон. – У тебя сигареты есть?
Натаниэль протянул ему пачку «Соверена».
– Что новенького? – спросил он, поднося бывшему коллеге огонек зажигалки.
– Ничего новенького, – ответил Ронен. – Сегодня битых два часа доказывал невозможность освобождения подозреваемой. Ну, ты же знаешь наших законников: «Двое суток прошло, обвинение не представлено…» Адвокат еще попался из молодых, но тертый, – он огорченно махнул рукой.
– Что за история? – спросил Натаниэль равнодушным голосом. – Убийство?
– Дамочка всадила нож в бывшего супруга, – объяснил старший инспектор. – И сказала, что она ни при чем. Мол, так и было.
Розовски хмыкнул.
– Вон, кстати, она идет, – раздраженно сообщил Ронен, махнув рукой в сторону Управления. – Вместе с адвокатом. Ладно, – он бросил сигарету в урну. Не хочу я с ними встречаться. Пока, Натан. Заходи, поболтаем, – он быстрыми шагами направился к «форду» с красными номерами. К облегчению Натаниэля, «форд» рванул с места раньше, чем Грузенберг с Головлевой приблизились к его скамейке.
– На вас жалуются, Цвика, – сообщил он адвокату, после того, как тот представил Головлеву. – Инспектор Алон считает, что добившись освобождения госпожи Головлевой, вы помешали нормальному ходу следствия.
– Да?
– Чтобы не усиливать его чрезмерную подозрительность, предлагаю покинуть это идиллическое место, – предложил Розовски. – Не стоит давать ему пищу для очередного недовольства. Вообще он хороший парень, но ужасно не любит, когда я лезу, как он считает, в его дела. По-моему, он просто считает мой уход из полиции предательством по отношению к нему лично. Я вам не говорил, по-моему, Цвика, но в свое время он был моим учеником. Каковы ваши планы? – спросил он, глядя на Головлеву. Женщина пока что не произнесла ни слова. Она смотрела в сторону отрешенно-рассеянным взглядом. Лицо ее было спокойным. Или, скорее, равнодушным. «Да, она же не знает иврита, – вспомнил Розовски. – Наверное, это невежливо, но повторять все сказанное для нее…» – Так что? – снова обратился он к адвокату. – Куда вы собираетесь?
– Вы же хотели побеседовать с госпожой Головлевой, – напомнил ему Грузенберг.
– Ну не здесь же!
– Может быть, для начала отправимся к вам в офис? – предложил Цви. – Потом я отвезу ее к родственникам.
Натаниэль перевел его предложение Головлевой.
– Послушайте, – сказала вдруг она, – я ведь не просила нанимать частного сыщика. Меня никто не спрашивал. С какой стати я должна ехать куда-то и отвечать на какие-то вопросы? Пусть полиция занимается своими делами. А я займусь своими. Я хочу отдохнуть. И никого не хочу видеть. Скажите ему, чтобы он отвез меня домой.
– Что она говорит? – спросил Грузенберг.
– Так, ничего, – ответил Натаниэль. – Просто благодарит вас за внимание. И просит отвезти домой. Имеется в виду – Яффо. Собственно, я не возражаю. Можно задать несколько вопросов по дороге.
11
По дороге Натаниэль Розовски совершенно неожиданно вспомнил, что сегодня еще не завтракал и не обедал.
– Давайте заедем на несколько минут в кафе, – предложил он. – Тут, по дороге.
Грузенберг не возражал. Головлева, когда детектив обратился к ней, поморщилась, но промолчала.
– У меня гастрит, – сообщил Розовски извиняющимся тоном. – Я должен соблюдать режим питания. Это совсем недолго.
Она равнодушно пожала плечами.
– Вот и отлично… Остановитесь здесь, Цвика.
Они подъехали к кафе «Тоскана».
– Итальянское кафе, – сказал Натаниэль. – Вы составите мне компанию? Я буду чувствовать себя неловко, если вам придется ждать меня в машине.
– С удовольствием, – ответил адвокат. – Я, кстати, тоже не успел поесть. Только кофе – дома и у вас.
– А вы? – спросил Розовски. – Вас накормили в полиции?
– Накормили, – коротко ответила Головлева. – Я не голодна.
– Но кусочек пиццы с сыром и кофе?
Она согласилась без особого желания.
Девушка-официантка принесла заказ – три пиццы и апельсиновый сок. Розовски с удовольствием
