Душевные состояния в христианской психологии

духом, поиски не Бога, а 'духовных утешений', самоопьянение, которое принимается за 'состояние благодати', невероятная легкость, с которой человек становится 'созерцателем' или 'мистиком', 'мистические откровения' и псевдодуховные состояния /Лазарь архим. 1997, с.65/. Настоящая же христианская духовность обладает качествами ненавязчивости и даже неприметности, ибо специально старается быть такой.

Особым типом прелести является 'мнение'. Как писал о нем свят. Игнатий (Брянчанинов): 'Этот род прелести — ужасен… Одержимый этою прелестию мнит о себе, сочинил о себе 'мнение', что он имеет многие добродетели и достоинства, — даже, что обилует дарами Святого Духа' /Игнатий (Брянчанинов). Т. 2. 1993, с.245/; 'Приписывающий себе духовные делания, добродетели, достоинства, благодатные дары, льстящий себя и почитающий себя 'мнением', заграждает этим 'мнением' вход в себя и духовным деланиям, и христианским добродетелям и Божественной благодати, — открывает широко вход греховной заразе и демонам' /там же, с.246/; 'Зараженные прелестию 'мнения' встречаются очень часто. Всякий, не имеющий сокрушенного духа, признающий за собою какие бы то ни было достоинства и заслуги, всякий, не держащийся неуклонно учения Православной Церкви, но рассуждающий о каком либо догмате, или предании произвольно, по своему усмотрению, или по учению инославному, находится в этой прелести' /там же, с.247/. Противоположным 'мнению' является состояние нищеты духа: 'От Бога имеем и бытие, и пакибытие, и все естественные свойства, все способности, и духовные и телесные. Мы — должники Богу! Долг наш неоплатим! Из такого воззрения на себя образуется само собою для нашего духа состояние, противоположное 'мнению', состояние, которое Господь назвал нищетою духа, которое заповедал нам иметь…' /там же, с.248/.

Крайней степенью прелестного мнения является ересь, которая 'может периодически возобновляться как типологически устойчивое пленение ума' /Гаврюшин. 1997, с.25/. В ереси соединяются воедино многие негативные духовно-психические состояния: мнение, самообольщение, гордыня, своеволие и т. д.

Состояния прелести, самообольщения, мнения и ереси приводят к духовной и телесной деградации человека: 'Прелесть действует первоначально на образ мыслей; будучи принята и извратив образ мыслей, она немедленно сообщается сердцу, извращает сердечные ощущения; овладев сущностью человека, она разливается на всю деятельность его, отравляет тело, как неразрывно связанное Творцом с душею' /Игнатий (Брянчанинов). Т. 2. 1993, с. 229–230/. В этих состояниях нередко проявляются различные аномальные психофизиологические феномены: деперсонализация, особые ощущения тела — легкость, невесомость, полет и т. д. Святитель Игнатий (Брянчанинов) приводит несколько подобных примеров:

— старец, находящийся в прелести, отсек себе кисть руки, полагая исполнить этим евангельскую заповедь, и рассказывал всякому, кому угодно было выслушать его, что 'отсеченная кисть руки соделалась святыми мощами, что она хранится и чествуется благолепно в Московском Симонове монастыре, что он, старец, находясь в Площанской Пустыне в пятистах верстах от Симонова, чувствует, когда Симоновский архимандрит с братиею прикладываются к руке' /там же, с.237/;

— Молодой монах, находящийся в прелести, жил в пустыне далеко от скита, за заливом. Однажды вечером, в осеннее время, он посетил старцев скита. Когда он прощался с старцами, они предостерегали: 'не вздумай пройти по льду, лед только что встал, и очень тонок'. Монах отвечал тихим голосом, с наружной скромностью: 'я уже легок стал' /там же, с. 251–252/. Но стал легок он только по своеобразным ощущениям своего тела. Он все-таки пошел по льду, провалился и утонул;

— Афонский монах, впавший в прелесть, рассказывал еп. Игнатию: 'сколько уже раз, когда я стоял на молитве, приходила мне живая мысль, что ангелы восхитят меня, и поставят на Афоне!' /там же, с.239/. Духовный опыт свят. Игнатия позволил ему предугадать подобное состояние монаха. Приведенное выше откровенное высказывание монаха произошло после следующего диалога еп. Игнатия с ним: «При продолжении беседы говорю ему: 'смотри, старец! будешь жить в Петербурге, — никак не квартируй в верхнем этаже; квартируй непременно в нижнем'. Отчего так? возразил Афонец. 'От того, отвечал я, что если вздумается ангелам, внезапно восхитив тебя, перенести из Петербурга в Афон, и они понесут из верхнего этажа, да уронят, то убьешься до смерти; если ж понесут из нижнего, и уронят, то только ушибешься'» /там же, с.239/.

Похожее явление известно и по собственному описанию основателя старообрядчества — протопопа Аввакума: 'В нощи вторые недели, против пятка, распространился язык мой и бысть велик зело, потом и зубы быша велики, а се и руки быша и ноги велики, потом и весь широк и пространен под небесем по всей земле распространился, а потом Бог вместил в меня и небо, и землю, и всю тварь' /Аввакум. 1960, с.200/.

Основными внутренними причинами прелести являются неправильные действия ума, или неправильные действия сердца /Игнатий (Брянчанинов). Т. 2. 1993, с.255/. Кроме того, важную роль при этом могут играть и действие страстей тела (плоти), и негативные прилоги темных духовных сил.

Но в борьбе с прелестью, как и в любом сложном деле, Бог помогает человеку своей благодатью. Так что, по мнению святителя Феофана Затворника, значение прелести не нужно чрезмерно и преувеличивать: 'Прелести нечего бояться. Она случается с возгордившимися… кои начинают думать, что как зашла теплота в сердце, то это уже и есть конец совершенства. А тут только начало, и то, м. б., не прочное. Ибо и теплота, и умирение сердца бывают и естественные, — плод сосредоточения внимания. А надо трудиться и трудиться, ждать и ждать, пока естественное заменено будет благодатным' /Феофан Затворник. Вып. 2. 1994, с. 195–196/.

Исходя из всего сказанного, к состояниям, если и не идентичным, то, по крайней мере, достаточно близким состояниям прелести, можно отнести и различные 'измененные состояния сознания': психоделические состояния, наркотические и мистические экстазы (исступления), 'откровения', просветления, общение с 'голосами', космическим разумом, инопланетянами и т. д.

О необходимости осторожности по отношению к 'необычным' духовно-психологическим состояниям писали и пишут как современные и дореволюционные христианские авторы, так и авторитетные древнехристианские аскеты:

— 'Все свои козни, сети, капканы злые духи облекают в самые красочные привлекательные одежды. Поэтому мы, христиане, стараемся быть очень недоверчивыми ко всем 'сладким', 'приятным', 'особенным' своим душевным состояниям, не принимаем без тщательных проверок никаких 'откровений', 'видений', 'просветлений', 'явлений', 'блаженных состояний' и т. п. необычностей' /Лазарь архим. 1997, с. 49– 50/;

— «Дело духовное не в восторгах: самое лучшее его проявление есть 'дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно'» /Феофан Затворник. Вып. 5. 1994, с.181/;

— 'Есть действия от крови, кажущиеся для неопытных действием благодати, а оно не благое, и не духовное, — оно из падшего естества нашего, и познается потому, что порывисто, горячо, нарушает мир в себе и ближних. Действие духовное рождается из мира и рождает мир… Всякое разгоряченное чувство — кровяное! Не сочти усердием, ревностию по благочестию, любовию к Богу и ближним. Нет — это движение души, произведенное в ней нервами, кровию. А кровь приводится в движение душевными страстями, которые — орудия и цепи миродержца…' /Игнатий (Брянчанинов). Т. 7. 1993, с. 86–87/. Он же: 'Святая истина извещевает сердцу тишиною, спокойствием, ясностью, миром, расположением к покаянию, к углублению себя…' /там же, т. 4, 1993, с.453/;

— 'Всякий помысл, которому не предшествует тишина смирения, не от Бога происходит, но явно от левой стороны. Господь наш приходит с тихостию; все вражеское бывает со смущением и мятежем' /Варсонофий Великий, Иоанн. 1995, с.16/.

И по библейскому слову Бог является в тихом веянии: 'Господь пройдет, и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы пред Господом, но не в ветре Господь; после ветра землетрясение, но не в землетрясении Господь; после землетрясения огонь, но не в огне Господь; после огня веяние тихого ветра' (3 Цар. 19, 11–12).

К измененным состояниям сознания относится и модный сегодня на Западе 'психоделический опыт', распространенный в первую очередь в трансперсональной психологии. Вот что в последней пишут о нем: 'Психоделический опыт — это путешествие в новые области сознания. Сфера действия и содержание этого опыта беспредельны, а его отличительной особенностью является выход (трансценденция) за пределы