из почти невесомых, но очень прочных трубок и натяжку пленочных лопастей требовались буквально секунды. Хотя пожалуй Никита не догадался бы сам, что весла потом нужно пристегивать к рюкзакам специальным торчащим из середины канатиком с карабином. Это чтобы ветром не унесло. А на воде весло пристегивалось к специальному ушку на деке байдарки рядом с местом гребца. Пока Никита собирал все четыре весла, Аня развернула пакет с самой байдаркой и разложила на земле. Байдарка была сделана из тончайшей прозрачной пленки невероятной прочности. Может пуля бы ее и пробила, но, к примеру, топором и стараться не стоило. А вес двухместного судна едва превышал килограмм. Пришлось перед надувкой и байдарку крепить за нос и корму к колышкам, тоже от ветра. Конструкция байдарки была каркасно-надувная, то есть с каркасом из надуваемых до нескольких атмосфер трубок из той же пленки. Так что вся сборка состояла в том, чтобы качать до полного опупения, пока трубки не станут достаточно жесткими, небольшой ножной насос, а потом перекрыть соединительные клапана. Почетную обязанность качания насоса Аня конечно предоставила Никите, как матросу. Да он и не протестовал даже про себя. Не мог же он позволить Прекрасной Даме заниматься таким нудным делом. Не по мужски бы это было.
В общем, Никита качал, а монотонная работа вызывала в нем такие же монотонные и бредовые мысли. Электричка снова пришла на станцию, и на берег высыпала новая толпа. И Никита неожиданно сообразил, что нигде еще в двадцать втором веке не видел одновременно столько народу. На корриде в Испании… нет, там пожалуй тоже было поменьше. Странно это: ему говорят, что Земля чуть ли не перенаселена, что на ней живет шестнадцать миллиардов человек. А он везде был в небольших компаниях, полупустых залах, малолюдных коридорах. По сравнению с этими домами-городами, Москва конца двадцатого века кишела людьми как муравейник. А сейчас нет этих толп и массовых сборищ. Да для них даже и места нет, если только как вот здесь, на природе. Все дело в этих гипердомах. Еще бы, на тысячу жителей одного этажа приходится площадь в четыре квадратных километра. Есть где аукаться.
Впервые такой проект Фирма разработала как эко-дом еще в середине прошлого века. Потом хотели строить их на севере России, где в обычных городах жить было не так и удобно. И в конце концов по иронии судьбы первый гипердом был построен во Франции. Тогда Фирма предполагала построить там одно из своих производств, а противники ее сумели провести через правительство запрет на продажу земли под поселок для работников. Ведь предприятия Фирмы не просто были успешными рыночными конкурентами, но демонстрировали совершенно иной образ жизни, иные отношения между работниками и нанимателями. Это была уже не экономическая, а политическая конкуренция. К счастью землю под само предприятие Фирма уже купила. Вот тогда и решили обойтись имеющейся довольно небольшой площадью, разместив там и производство и жилье для двухсот тысяч человек — намного больше, чем требовалось на самом производстве. И почти полностью роботизованная техника Фирмы построила чудовищное сооружение всего за четыре года, причем обойдясь для работы территорией лишь чуть большей основания самого дома.
Бездефектные монокристаллы, способные выдержать чудовищные напряжения в километровых конструкциях, были известны еще в двадцатом веке. А ученые Фирмы создали технологии, позволяющие получать их дешево и из самых распространенных материалов. Ведь почти всюду земля или скалы состоят в основном из кремния, кальция, углерода и железа, ну и конечно вездесущего кислорода. А разные горные породы получаются лишь разными сочетаниями этих самых распространенных на планете элементов. На использовании этого «подножного корма» и была основана строительная технология. Сначала на большой глубине, у дна подвала будущего дома, строился термоядерный реактор. Затем за счет его энергии вокруг выбирались породы и перерабатывались тут же, на месте, в строительные материалы. Дом рос одновременно вверх и вниз. Гигантский, километровой глубины, подвал был необходим, чтобы вес дома соответствовал вынутым из под него породам — сооружение как бы плавало в земле, не нарушая равновесия коры. А потом подвал использовался как вместилище экосистемы дома — для производства пищи в технологии клеточных культур, очистки воды и переработки всех отходов. Потом к ним добавили и другие производства — основу линии доставки. Так что дом-город даже кислородом снабжал себя в основном сам, за счет своих же биотехнологий и внутренних парков. Наружу выделялось лишь избыточное тепло реактора, создавая над каждым домом огромный столб теплого воздуха. Впрочем, даже тепловыделение гипердома было гораздо меньше, чем у соответствующих размеров города двадцатого века.
Конечно построить дом только из подножных материалов почти никогда не удавалось. Все зависело от конкретного состава горных пород. Что-то недостающее привозили, что-то избыточное увозили. Но это была обычно лишь малая часть используемых материалов. У современных домов сразу после пуска термоядерного реактора в путь из подвала отправлялись автоматические кроты, прокладывающие тоннели к соседним домам. Тоннельная транспортная сеть соединяла все дома одного континента, обеспечивая незаметные перевозки материалов и техники. Люди в принципе тоже могли пользоваться этими путями, но не пользовались — слишком медленно и скучно. По воздуху-то приятнее. У того первого дома внешние перевозки еще шли по обычным дорогам. Но все равно строительство произвело на французов необычайное впечатление. Тогда все были помешаны на экологии, а Фирма показала, как самая современная строительная технология может действовать не нарушая экологии. Ведь удивительным образом одним из «отходов» строительства был обычный кислород. Он высвобождался в процессе переработки горных пород и выпускался в воздух. Так что в окрестностях дома во время строительства дышалось легче, чем в лесах даже. И потом жители дома долго считали себя счастливцами, пока не появились следующие, еще более совершенные дома. Ведь на сотнях этажей на каждого жителя приходилась площадь куда большая, чем в обычных крупных, но плоских городах. А вот гигантские залы для собраний огромных толп в этих домах не проектировали. Жителям предлагалось общаться по сети или собираться в куче небольших кафешек на всех этажах и отнюдь не массовых спортзалах, где не было трибун для зрителей. Что неплохо соответствовало и традиционному индивидуализму французов, и принципу Общества: думающие люди не собираются толпами и не любят массовых мероприятий. Масса, толпа хороша для накачки политическими лидерами или поп- звездами. Но ведь накачка и надувательство — это синонимы. Зачем же думающий пойдет туда, где его будут надувать?
Гипердом произвел огромное впечатление в мире, обеспечив такую рекламу Фирме, какой не удалось бы добиться никакой покупкой телеканалов. Китай и Индия готовы были заплатить любые деньги за ноу-хау, но Фирма тогда оставила строительство и собственность на дома только в своих руках. Зато готова была строить их где угодно и в любом количестве. Были попытки подражания, но все кончилось не как с той украденной бериевскими шпионами атомной бомбой. То есть теми тысячами томов описаний различных технологий, которые якобы пересняли на пару микропленок и вывезли из Америки. Все равно эту технологию применить бы не удалось по причине отсутствия промышленной базы. Так что пришлось разрабатывать оригинальную технологию, приспособленную к своим возможностям. А вот с домами так не получилось, поскольку Фирма давно уже опережала всех остальных именно в разработке оригинальных технологий — не экономили они на образовании. Так что дома конкурентов строились очень долго, их бросали на половине, израсходовав все средства, они рассыпались сами или нарушали стабильность грунта. А дома Фирмы росли как грибы, постепенно втянув в себя почти все население Земли и распространив новый образ жизни на всю планету. Результатом этого стало кажущееся малолюдье в конце двадцать второго века отсутствие толп, массовых сборищ.
Никита уже почти уснувший наяву и стоя, продолжая качать, был очень резко вырван из своих монотонных грез — результата переутомления учебой. Это Аня схулиганила, сжала кулаки, оставив торчащими указательные и средние пальцы, заложила эти пальцы в рот и издала такой чудовищный звук, что Никита чуть не упал от неожиданности. Он вообще-то знал из старых фильмов об искусстве свистеть сквозь пальцы, но не знал никого владеющего им. И считал это искусство таким же преувеличением, как ковбойская меткость хороших парней из вестернов. А вот поди ты! Оказывается и на самом деле такое возможно. Нужно будет попросить Аню научить. Детство, конечно, перед кем теперь этим хвастаться, а хочется. А Аня, перестав свистеть, высоко подпрыгивала, размахивала руками и вообще проявляла все признаки щенячьего восторга. На кого это она так? А, вон на тех двух довольно симпатичных девиц. Наверное давние подруги. Конечно этот восторг — тоже спектакль. Здесь все играют какие-то роли, но посмотреть на это приятно. Тем более, что это подруги, не друзья.
— Никитка, ты, я вижу, и без меня справишься отлично, ты быстро учишься. — Аня с ласково и немного смущенно улыбалась Никите — Ты надуй вторую байдарку, только не забудь привязать. А я пойду поболтаю — мы два года не виделись. Я потом тебя с ними познакомлю.
