Рифмуется с радостью

плохая память, к тому же всё относительно: М.М. Бахтин (1895 – 1975) в 75 лет наговорил на магнитофон целую книгу воспоминаний, легко и свободно оперируя сотнями имен, названий и событий, наизусть на разных языках цитируя стихи и притом жалуясь на забывчивость, потому что в молодости он обладал чрезвычайно редкой способностью с одного прочтения запоминать целые страницы текста. Утверждают, что с возрастом замедляется реакция, скорость усвоения информации, ну так что, старики в КВН не играют и утрата быстрого реагирования никакого ущерба не приносит.

Президент Франции Ф. Миттеран (1916 – 1995) поражал окружение блистательной памятью: в 78 лет, уже больной раком, на приеме в честь кавалеров ордена Почетного легиона он каждому из двенадцати награжденных посвятил десятиминутную речь, сходу, без шпаргалки, называя точные даты их жизни и карьеры.

Память поддается тренировкам и обучению: полезно просто что-нибудь запоминать, например номера телефонов или символы азбуки Морзе, заучивать стихи, а еще лучше псалмы, тропари и молитвы: как удобно: ожидаешь очереди в поликлинике, едешь в троллейбусе, сидишь на рыбалке или охотишься за грибами, а душа возносится «в горняя», заодно упражняя мозг.

Чрезвычайно опасна тенденция уйти в свои немощи, погрузиться в саможаление: болит то одно, то другое, почему никто не не выслушивает, не сочувствует, не помогает; в сущности, срабатывает привычка надеяться на внешнее: вот дадут новую таблетку и хворь пройдет, хотя разум подсказывает: это старость, она известно чем заканчивается.

Многие люди никогда не становятся взрослыми, кое-как, машинально, без цели, влачатся по жизни, уклоняясь от бремени забот и ответственности. Годами они аккуратно читали газеты, пристально следили за политикой, вникали в экономиче­скую ситуацию и гадали, к лучшему или худшему обернутся перемены, привыкнув всего ожидать от обстоятельств и проклинать их жестокость по отношению к бедному маленькому человеку. Выйдя на пенсию, они весь день ходят в пижаме и домашних тапочках, непрерывно едят, ради здоровья горстями пьют таблетки и с утра до ночи общаются с телевизором, отводя душу в злобных комментариях ко всему, что говорят и показывают по ящику. «Быть заносчивым и грубоватым в молодости, ничего не создать в зрелом возрасте и опасаться смерти в старости значит быть ничтожным человеком» – говорил о таких Конфуций. Увы, можно оставаться физически живым и здоровым, и в то же время пребывать в анестезии, бездушным, бесчувственным, фактически бессознательным.

Чрезвычайно важно хранить себя от эгоцентризма, который имеет тенденцию под занавес обозначиться ярко и отвратительно. Можно лишь завидовать тем, кто в трудах на благо других просто не замечает тягот возраста: «Не знаю что со мной, такая слабость, еле на ногах стою, или это уже старость?» – в 90 лет недоумевала няня, живущая среди многочисленного семейства Л.Н. Толстого.

Один светлый человек, М. И. Макаров (1906 – 2004), в возрасте далеко за 80 по праздникам ездил через всю Москву с двумя пересадками в малый Донской собор, где пел на клиросе и читал паримии; когда Церкви передали Данилов монастырь, он стал неоценимым консультантом при восстановлении, т.к. в детстве, до революции, ходил туда в воскресную школу. Михаил Иванович писал стихи, книги- воспоминания, ежедневно гулял с правнучкой, словом, служил ближним, как мог. «Только те люди счастливы, которые не думают о себе. Зато это самый прочный вид счастья. Его не ест червь, не подпаляет огонь», – утверждал В.В. Розанов («Мимолетное»).

Ф. И. Тютчев до последнего дыхания сохранял живейший интерес к природе, политике, ко всему окружающему; доктора предписывали поменьше читать и думать, но он упрямо жил как всегда, не желая, по словам его зятя И. С. Аксакова, «признавать власти недуга над своим умом и дарованиями… мыслительный механизм без умолку стучал и работал в его голове». После инсульта, разбитый параличом, страдая от сверлящей головной боли, он поражал посетителей и врачей блеском остроумия, диктовал пространные письма, непрестанно сочинял стихи и жадно слушал Евангелие, которое просил жену читать ему ежедневно. До самой смерти он сохранял полное сознание.

К.И. Чуковский на протяжении многих лет устраивал в Переделкине спектакли, «костры» для окрестных ребятишек; даже после 80, одолевая «старческий склероз», «предсмертную тоску», о которых тогда же писал в дневнике, усталость от бессонниц, сопровождавших его всю жизнь, он надевал индейские перья, выходил к детям и ликовал, радуясь их чудесным лицам и талантам. «Дедушка Корней» всегда общался с детьми на равных: «Мы помчались по песчаному берегу, сначала упражнялись – кто дальше прыгнет, потом на одной ноге, потом стали загадывать загадки». Он даже «Библию для детей» составил и, более того, пытался издать, в советское-то время!

Беда, если человек с возрастом теряет любознательность и способность увлекаться, поддавшись страху потерять что имеешь, если сойдешь с насиженного места, двинешься в неизведанное, начнешь что-то новое, а вдруг не получится. Сегодня телефон и компьютер страхуют от глухого одиночества; интернет открывает широкие возможности получать информацию и читать что угодно и как удобно, увеличивая буквы. Для кого-то еще важнее заявить о себе, высказать свое мнение, поучаствовать в дискуссии, поспорить и получить ответ; даже слабые и еле живые способны участвовать в разнообразных форумах, общаться, изливать душу, приобретать единомышленников и собеседников.

Признак старости – ощущение упущенных возможностей, навсегда оставленных в прошлом; слово «поздно» означает зияние между возрастом и опытом; в этом смысле дряхлость души может наступить и в 30. А вот пример противоположный: в 2008 году российские СМИ перед началом учебного сезона дружно прославили 62-летнюю красноярскую, кажется, пенсионерку: в молодости ей не удалось получить высшее образование; решившись восполнить пробел, она сдала ЕГЭ и поступила в институт, с правом учиться на бюджетные средства. Что значит «поздно»? Кому поздно? Может быть, поздно для карьеры, но разве знания не самоценны? Они обогащают сами по себе, насыщая жизнь, давая ей новое содержание. Пока человек учится, он молод и перспективен, хотя бы для себя самого.

В наши дни существует уйма всяких курсов: иностранные языки, история искусств, музыка, информатика; Валентина К. на седьмом десятке осваивает компьютер, а Наталья Г. записалась в студию Андрияки, всю жизнь мечтала рисовать, а теперь появилось время. Одна москвичка пошла платить за квартиру, перед ней в очереди старушка заполняет квитанцию, вносит за какие-то фельдшерские курсы; глаза веселые, молодые; эта москвичка так ободрилась, даже в газету написала, сделав несколько удивительный вывод: чего нам кризиса бояться!

Иные старики, бывает даже ученые и образованные, решительно отвергают мобильник и компьютер: интернет? лучше книжку почитать, я – консерватор, будто доблесть какая пугаться удобного новшества, давно освоенного дошкольниками-внуками. Консерваторы часто влачатся в давно убитом браке, не желая нести психологическую нагрузку при пересмотре супружеских отношений. Консерватор найдет тысячу причин никогда не задуматься о глубинных смыслах человеческого бытия; о вечности он скажет лишь с иронией, пора, мол, о душе подумать. Консерватор избегает любой ситуации, связанной с риском, для него комфорт заключается в прочности привычного, поскольку задача обживания любой terra incognita нарушает покой, требует сосредоточения сил, пересмотра привычных уютных позиций: «а старость ходит осторожно и подозрительно глядит» (Пушкин).

Фобии эти скорей всего от зависти: нынешним лоботрясам все легко дается, а мы-то! мы надрывались,