Рифмуется с радостью

Великий артист И.В. Ильинский (1901 – 1987) жил в квартире гораздо более скромной, чем требовал его ранг, но менять ее не хотел, потому что из окна была видна церковь, которую он посещал. Играя на сцене Толстого, он чрезвычайно выразительно произносил реплику, всегда вызывавшую овацию зала: «Россия не может жить без религии; в России без религии на сотни лет наступит царство денег, водки и разврата».

Е. Весник в своей книжке цитирует Иоанна Златоуста, всенародно любимая артистка Л. Целиковская ходила в церковь, артист Е. Стеблов признается, что молится даже на сцене; фразу из театрального фольклора, ставшую названием его книги «Против кого дружите?» – он относит к человеческим «единствам по горизонтали», в отличие от ощущаемого в церкви, особенно после исповеди и причастия, «единства по вертикали». Г.В. Свиридов в последние годы жизни сочинял духовную музыку, замечательный певец Александр Ведерников написал большую икону Николая Чудотворца для храма в поселке Белогорка под Петербургом, режиссер Марк Захаров с поэтом Андреем Вознесенским перед показом «Юноны» и «Авось» молились у Казанской иконы в Богоявленском соборе и – очевидное чудо – бдительные советские чиновники с первого раза разрешили к показу спектакль, в котором звучат православные песнопения, полощется Андреевский флаг и в финале все персонажи поют «Аллилуиа!».

Почему так притягательны произведения Агаты Кристи[55]? Очевидно, потому, что отличаются от прочих изделий детективного жанра безупречной нравственностью и почти философской глубиной; ее любимые герои благородны, отзывчивы к чужому горю и крайне щепетильны в вопросах морали. Конечно, в основе успеха богатство внутреннего мира самой писательницы, ее вера: она с детства полюбила Христа, Его примером утешалась в жизненных скорбях, изменах и обидах, каждое воскресенье посещала богослужение и часть дохода от изданий потратила на изготовление витража для своей церкви в Черстон Феррерс, Эксетер, причем мало того что дала деньги, сама искала эскизы и художника, отстаивала свой выбор перед епархией, а после испытывала «гордость и смущение», глядя на изображение в восточном окне Доброго Пастыря, Девы Марии с Младенцем, рыбаков в лодках, забрасывающих сети, и Иисуса, идущего по воде.

Многие, даже из писательского окружения, восхищались исключительной порядочностью и мужеством Б.Л. Пастернака (1890 – 1960): он пробовал говорить правду кровожадному вождю, отважно навещал семьи репрессированных, посылал деньги и продукты в лагеря; бесстрашие его происходило из абсолютного доверия божественному Промыслу. Любой самый церковный христианин позавидует его терпеливой незлобивости в отношениях с людьми. Одна забытая ныне писательница в пору травли его за «Доктора Живаго» в письме рвалась «пулю загнать в лоб предателю!», а он ответил: «благодарю Вас за искренность…»; блаженны кроткие. Перед смертью он исповедался и причастился.

Булат Окуджава (1924 – 1997) и Ролан Быков (1929 – 1998) крестились на смертном одре, но крещение как для одного, так и для другого стало итогом всего пережитого, передуманного, выстраданного; творчество того и другого носило, без сомнения, высокий нравственно-христианский характер.

Иные полагают, что появление «под занавес» религиозных запросов связано со страхом смерти: а вдруг и в самом деле там что-то есть, надо приобщиться на всякий случай. На самом деле прозрение зависит не от возраста, а от душевной и умственной зрелости: поумнев, человек по- другому, чем прежде, оценивает себя, его занимают иные, чем прежде, вопросы, у него рождаются иные, чем прежде, потребности: желание любить, молиться, каяться и исправляться. Надежда Павлович, зайдя однажды в православную церковь под Ригой, в Юрмале, увидела там известного поэта, друга и соратника Маяковского[56]; Н. Асеев стоял на коленях у правого клироса перед иконой; он молился, и по лицу его текли слезы».

Иногда грустные обстоятельства стимулируют глубокие размышления: библейский Иов, пока наслаждался благоденствием, никогда не задумывался о смысле бытия, просто работал, любил жену, растил детей; только потеряв богатство, здоровье и близких, на грани небытия, в страдании и страхе, оставшись наедине со своим я, он пробудился от сна, в который погружают земные заботы, и задумался о Боге, себе самом и своей вере. В конце каждый оказывается в подобной ситуации: жизнь прошла, ничего не изменишь; остается определяющий посмертную судьбу выбор: «да будет имя Господне благословенно» Иова или «прокляни и умри» его жены.

к оглавлению

Умному всё полезно

Всё позади, мы можем с тобой тихо поговорить

О том, как хорошо стареть и корни в землю пустить,

Мы нашли и Бога, и дом, и жену, нам весело вспоминать.

И я могу спокойно писать, а ты – спокойно читать.

Г. - К. Честертон[57].

Медицинская статистика утверждает, что мозг отказывает отнюдь не от перегрузок; психологическая теория неупотребления гласит: если способности, физические или умственные, применяются мало, они снижаются. Память ослабевает по той же причине: нейронные пути разрушаются, если не используются. Чтобы держать форму, нужна тренировка; стало быть, ради физического здоровья надо нагружать мышцы, а ради сохранения интеллекта больше работать головой. Всякому ясно: мозг – главный орган; если он отказывает, что проку в крепком теле, бесперебойном сердце, сильных руках; однако как раз о развитии и сохранении мыслительной способности заботятся меньше всего.

Глупость, конечно, молодит, до поры до времени, но люди, ведущие интеллектуально напряженную жизнь, оказывается, в большей степени защищены от нарушений умственной деятельности в старости – болезней Альцгеймера, Паркинсона и Хантингтона[58]. Дело не в образовании: что остается от многочисленных знаний, которыми нагружают в школе и вузе? разве таблица умножения, «Волга впадает в Каспийское море» да температура кипения воды; что же касается физических схем, химических формул, иррациональных чисел и правил правописания, их помнят лишь гении и специалисты; нет, речь идет о привычке размышлять, анализировать и хранить прозапас сведения, полезные для жизни.