— Но почему?!
Вася нагнулась к его уху и злым шепотом зашипела:
— Русский царь — мой отец. Я не собираюсь предавать родного отца!
— А я не собираюсь предавать будущего тестя! — вспыхнул я тоже.
— Даже за… — Фил что-то подсчитал в уме. — За три миллиарда долларов, 'Ягуара', дачу на Канарах и звезду в жены?
— Даже за это, — кивнули мы.
— Ну что ж, — 'Джеймс Бонд' с притворным огорчением сунул обе руки за пазуху и… неожиданно выхватил два бронебойных пистолета с глушителями; наряд корабельного кока лопнул, уступая место бронежилету из наноматериала. — Тогда вас ликвидирую я.
— Ооой! — вырвалось у всех, включая Волка, доселе молчавшего. Вот это я и называю 'попали'!!!
К тому же, на одном плече у него была до боли знакомая татуировка 'К.Б.'…
Вы правильно поняли, до берега мы добирались уже вплавь. Как спасались? Да очень просто. Со страху пробили перекрытие и свалились в трюм. Оттуда побежали за вещами, получив таким образом некоторую фору. Благодаря этому успели напялить на себя легкие панцири и разжиться в суме кое-каким оружием. Потом, неловко отстреливаясь, старательно наматывали круги по палубе, спасаясь от 'Джеймса Бонда'. Пару раз сшибли с ног сэра Уинстона, перебили все, что только можно было перебить, уронили в воду за бортом запас корабельной провизии, сломали половину приборов, попутно стырили ром из трюма и для храбрости выпили по чуть-чуть… потом еще по чуть-чуть… потом еще по чуть-чуть… Потом запели что- то невообразимое, расцеловали капитана, свернули руль, упоили вдребезги шпиона, так, что он шатался по палубе и орал: 'Боже, храни королеву!' После этого мы с ним вместе отправились искать Кощея; найдя его в лице несчастного сэра Уинстона, сделали тому строгий выговор, наказав больше не заниматься угоном транспортных средств (бедняга непонимающими глазами смотрел на нас, пытаясь понять, в чем мы его обвиняем), и, насильно отшлепав по пятой точке, отпустили на свободу. В понимании пьяного в дым Фила 'свобода' находилась за бортом. Это еще хорошо, потому что мы с Волком под действием рома предлагали упечь 'гада' в кабинку с электрическим стулом, которой нам представился туалет, и запереть там, 'чтобы знал'!
Ну а в общем-то, вроде бы ничего такого страшного мы и не наделали. Потому и не поняли: а за что, собственно, рулевой и выловленный-таки из моря капитан, посовещавшись с матросами, выкинули нас за борт?!
Морская вода слегка отрезвила, и на берег наша троица вылезала уже более-менее в здравом уме. Отдышавшись и просохнув (в обоих смыслах), устроили совет. Славу Богу, вроде бы, на этом берегу находился город. Премудрая наша царевна опознала в нем, ко всеобщей радости, Нью-Йорк. Это уже само по себе было более чем счастливым известием: мы в Тридевятом государстве, а значит, полдела уже, считай, сделано! Осталось еще полдела: найти местные спецслужбы, — кажется, ФБР? — договориться с ними (весьма сомнительно…) и добраться до Кощеева царства на Аляске. И потом еще третья половина дела: добыть царский ковер и угробить Кощея. Угу. Это учитывая то, что он взаправду Бессмертный, и один черт ведает, где его смерть таится! Нет, что-то я, конечно, слышал. Вроде бы Кощей наркоман, и некоторые шутники утверждают, будто смерть его на конце иглы! Ха-ха. Очень смешно. Так я и поверил, что Бессмертный террорист умрет в один прекрасный день от передоза! Да и то, что он наркоман, — тоже, знаете ли, вилами по воде писано. Есть еще одна версия: будто бы иголку по-другому применять нужно. То ли в сонную артерию ему воткнуть, то ли еще в какую-то точку… ну да я в акупунктуре не силен. Может, этим Прекрасная займется? Она же у нас изучала одно время восточные единоборства, это откуда-то оттуда. Факт лишь тот, что люди утверждают, будто смерть Кощеева — на конце иглы. Что это значит, какая игла, где ее взять — не представляю! Вызвался, блин, на свою голову… Впрочем, отступать уже некуда. 'Позади Москва'.
Стали думать, что делать. До этого как-то все спецслужбы сами нам на головы сваливались, да еще с мешком проблем, а тут нас даже прохожие как будто не хотели замечать. Шли и шли себе мимо, даже внимания не обращая на странную троицу, рассевшуюся на набережной.
— Первым делом неплохо бы где-нибудь остановиться, — внес дельное предложение Волчик. — И хорошо бы уладить с документами.
— Где предлагаешь остановиться? В 'Палас Отель'? — съязвил я. — Хоть одну местную гостиницу знаешь?
— Нет, а откуда? — сладко улыбнулся мой лохматый напарник. — Я думал, ты знаешь.
— А я думал, ты знаешь…
— Индюк тоже думал, и влип, — вставила царевна. — Вы не догадались у прохожих поспрашивать?
— А можно?
— Эх, вы… нет уж, я без вас справлюсь. Я девушка красивая, мне никто не откажет.
— Ты чем там заниматься намереваешься? — подозрительно скосился на нее Волк.
— Спрашивать, где гостиница. А ты что подумал?
Тот покраснел сквозь шерсть и в результате схлопотал пощечину, да такую, что помчался приложить к щеке что-нибудь холодное у воды.
— А что такого-то, — затравленно донеслось до меня оттуда. — Уж и поинтересоваться нельзя…
— Волк прав, — подтвердил я, многозначительно оглядывая девушку. — Но ты, главное, там выбирай экземплярчики поприличнее! А то подберешь еще какого-нибудь старикашку, которому бы уже не о девочках думать, а зубы вставные привинчивать и волосенки последние считать…
Хлоп!
— За что?!
— Догадайся с трех раз, сквернословная макака! Рот бы с мылом вымыл!
— Зачем? — не понял я. — Мне вроде целоваться ни с кем не нужно. А тебе — да, тебе эта процедура, ох, как пригодится!
Хлоп! Хлоп!
— Ай, за что? Я имел в виду твою язвительность…
— Рассказывай тут, шимпанзе бритый! Сам вон к каждой девке клеишься! Вот возьму и все Настюше расскажу!
— Ах, так?! Да я… да я… а я тебя на нашу свадьбу не приглашу, вот!
— Очень страшно. Испугал. Больно надо было. И как нашу благопристойную, воспитанную Настеньку угораздило влюбиться в такого хама, дурака, лентяя и…
— Да я сейчас как заеду тебе по уху! Молчала бы лучше, сама ты мартышка крашеная!
Далее ссора развивалась по известному сюжету. Слово за слово, она мне в нос, я ей по уху — и пошло-поехало… зеваки, собравшиеся поглазеть на потасовку, даже и не думали нас разнимать; так что, к тому моменту, как наша 'Мисс Цианистый калий' отправилась выяснять насчет гостиницы, мы оба были уже в совершенно неузнаваемом виде…
Волк вернулся с береговой кромки, где лечил свою пощечину, и обомлел, поскольку ничего не видел:
— Оп-па… Вань, че это с тобой? Я уходил — ты вроде нормальный был. Взгляни в зеркало! Ух, вот это фингал…
— На себя посмотри, — ответил я ворчливо, прикладывая к ушибленному глазу любезно сунутую кем- то из зевак запотевшую от холода банку 'Кока-Колы'.
— Кто это сделал?! Ух, я ему… я ему покажу, как наших бить!
— Волк, это сделала вон та злобная тетка, — я со скрытым злорадством указал ему на направляющуюся к нам Василису. Ее бы сейчас даже родной батюшка бы не узнал… мой верный защитник помчался пулей к 'злобной тетке'. Я тихонько похихикивал в сторонке: моя коварная месть наконец-то свершилась!
Вася, конечно, узнала, где находится ближайшая гостиница. Вот только отказалась с нами разговаривать. Гм, я ее понимаю… Нам с Волчиком только и оставалось, что шептаться за ее спиной о том,
