полк Нифлунгов строить,
далече ныне
дружинные люди,
рыжих гор Рейна8
бесстрашные вои!»
18 Семерых посек Хёгни
оружием острым
и восьмого ринул
в огонь горячий.
Как отважный должен
борониться твердо,
так Гуннара Хёгни
боронил от врагов.
19 Схватили Гуннара,
друга бургундов9,
в железа заковали
и руки связали.
20 Жизнь откупить
предложили отважному,
злата просили
у сильного гота.
21 «Лишь дайте мне сердце
Хёгни сюда,
из груди кровавым
у храброго вынув,
гладковострым ножом
у княжого сына!»
22 Вынули сердце
живым у Хьялли,
кровавым на блюде
вынесли Гуннару.
23 Молвил тут Гуннар,
предводитель мощных;
«Сердце вы резали
робкому Хьялли, —
сходно ли с сердцем
храброго Хёгни?
Лежит на блюде —
жалко дрожит,
лежало в груди
оно вдвое дрожа».
24 Смехом Хёгни
смерть свою встретил,
дал сердце себе
живому иссечь —
кровавым на блюде
вынесли Гуннару.
25 Гордо молвил Нифлунг,
Гуннар смелый:
«Дали вы мне сердце
доблестного Хёгни —
схоже ли с сердцем
хилого Хьялли?
Лежит на блюде —
и тут не дрожит,
лежало в груди
оно совсем не дрожа.
26 Из очей людских ты, Атли,
исчезнешь скоро,
точно как сокровище
их очей сокрыто!
Мною одним
ныне утаен
Нифлунгов клад:
нет уж Хёгни!
Живы были мы оба —
жило сомненье,
ныне один я —
нет его боле!
27 Распри рудою
Рейн овладеет,
славный поток —
наследьем Нифлунгов:
в водах пусть светятся
роковые обручья,
чем на запястьях
сиять у чада гуннов!»
28 «Пленный связан!
подавайте телегу!
и в ней далече
удила грызущий
смелого князя
к смерти влек.
29 Шурин грозный,
над Глаумовой гривой
меж шипами битвы
полем ехал Атли.