истребителей шесть транспортных самолетов.
— Товарищи, горючее! — вскрикнул Хлобыстов.
Все вскочили, загорланили, в воздух полетели пилотки.
Самолеты сделали круг и пошли на снижение.
— Хлопцы! Это же горючее!.. — с волнением произнес Волобой и заспешил к взлетно-посадочной полосе.
От него не отставали Будыкин и Викентий Иванович. Когда они подбежали к приземлившемуся самолету, открылась дверца и показался Державин. Ступив на стремянку, он помахал рукой, не спеша спустился. Среди прибывших Волобой узнал генерала Притулу — начальника политотдела штаба Забайкальского фронта. За ним сошел незнакомый приземистый полковник. Лица у всех были праздничные — то ли от улыбок, то ли от яркого солнечного света.
— Ты еще здесь, батенька мой? — недовольно спросил Державин, здороваясь с Волобоем. — А командующий фронтом говорил: «Догонишь Волобоя в Мукдене, передавай привет. Только вряд ли, говорит, его там застанешь: он будет уже в Порт-Артуре».
— Обидно шутите, товарищ генерал, — поморщился Волобой. — Какой Порт-Артур! Я и здесь-то не в полном составе — одна голова.
— Это как понимать?
— Вы же растрясли меня по всей Маньчжурии: третий батальон оставил у гнилых болот, второй — у верхнего моста. А здесь автоматчики и два танка.
— И все на авиацию небось обижаешься: горючее тебе не подвезла? На авиацию обижаться грех: только танковой армии Кравченко она завезла около тысячи тонн[24]. Тысяча тонн по воздуху! На маршруте бригады Жилина невозможно было приземлиться — так ему горючее пришлось сбрасывать на парашютах. Вот как!
— Кравченко что не воевать: с ним замкомандующего фронтом идет, генерал Ковалев. Вон какая поддержка!
— Не обижайся, Евтихий Кондратьевич, — примирительно сказал Державин. — Ну что поделаешь? Дожди, грозы. Птицы с мокрыми крыльями тоже не летают. Распогодилось — вот и получай долг, догоняй Жилина.
От самолета пахнуло соляркой. Волобой втянул этот приятный для него запах и облегченно вздохнул. Автоматчики взялись разгружать самолеты, выкатывать бочки. Гиренок, потирая ладони, кинулся заправлять свой танк.
Державин и офицеры направились к зданию аэродрома.
— Значит, обижаешься, что тебя растрясли? — спросил Державин.
— Был такой грех, — признался Волобой. — Не хотелось дробить силы. Ведь мощь бригады, вы сами знаете, в сжатом кулаке.
— Верно. А ты сумел бы дотянуться сжатым кулаком до аэродрома?
— Фронтовой опыт, однако...
— Он учит не повторять зады. И не топтаться на месте.
В помещении аэродрома Державин набил табаком свою маленькую трубку, разостлал на столе карту и заговорил о событиях, известных в штабе и неизвестных пока здесь — в передовом отряде. Говорил и тут же показывал трубкой на карту. Штаб фронта перебрался в Ванемяо, 15-я армия вместе с амурскими моряками овладела крупнейшим сунгарийским портом Цзямусы. А вчера наши десантники уже захватили Харбин. Дальневосточники с часу на час должны ворваться в Гирин. Танковые клинья, что идут навстречу друг другу с востока и запада, смыкаются.
Потом трубка генерала пересекла извилистые линии Большого Хингана, прошла через Калган и уткнулась в Ляодунский залив. Монгольские цирики с передовыми отрядами Плиева вышли к морю, отрезали Квантунскую армию от японских войск в Северном и Центральном Китае.
— Выходит — конец войне! — обрадовался Русанов.
— Да, командование Квантунской армии просит нас о прекращении военных действий, — сообщил Державин. — Вчера наши десантники захватили в плен в Харбине начальника штаба Квантунской армии Хату Хикосабуро и доставили его в Хабаровск к главкому маршалу Василевскому. Японский генерал прямо с ходу начал ратовать за прекращение военных действий.
— Так в чем дело? — развел руками Волобой. — Мириться так мириться.
— А дело в том, что Ямада желает мириться особым способом. Он хочет, чтобы мы остановились на занятых рубежах и не трогали больше остатки его армии. Мир без сдачи в плен.
Державин заговорил о позиции союзников. Оказывается, главнокомандующий союзными войсками генерал Макартур тоже против нашего быстрого продвижения в Маньчжурии. Волобоя вначале это очень удивило, но потом он понял: удивительного ничего нет. Войну на Востоке Макартур планировал закончить примерно через год и потому не спешил подвозить сюда свои войска, вел бои в основном на Тихом океане. Он рассчитывал, что русские будут продвигаться два ярда в сутки — как двигались союзники там, на Западе. И вдруг этот молниеносный удар! Япония ошеломлена. Азия забурлила, как вода в половодье. Кто же будет держать ее в узде, если японцы сдадутся в плен, а морская пехота союзников находится за тысячи миль?
— На днях генерал Макартур попытался даже остановить наше продвижение в глубь Маньчжурии, — продолжал Державин. — Вы спросите: каким образом? Очень просто: отдал приказ прекратить военные действия с Японией и направил этот приказ — куда бы вы думали? — в наш Генеральный штаб!
— Для исполнения, как в свою дивизию! — засмеялся Волобой. — Вот это здорово!
Потом Державин рассказал о перехваченной радиограмме Хирохито в штаб Квантунской армии, странном молчании генерала Ямады.
— Двое суток мы пытались вступить с ним в связь, а он молчит как рыба, да и только. А нам некогда играть в молчанку. — Державин нахмурился: — Нам надо разоружать японские дивизии. И немедля.
Волобой сдержанно вздохнул, посмотрел на карту Маньчжурии, на извилистую линию фронта, куда вышли передовые подвижные отряды. Красные клинья, обозначавшие наступающие войска, воткнулись в разлившиеся реки со взорванными мостами и широкими поймами, в озера и болота, превратившиеся в непроходимые моря. Как же в таких условиях преследовать и разоружать японцев?
Словно бы угадав мысли Волобоя, Державин изложил план командования. Десантные отряды отправятся к жизненным центрам Маньчжурии воздушным путем — захватят железнодорожные узлы, аэродромы, морские порты, разоружат тыловые гарнизоны, штабы войсковых объединений. Такие десанты будут высажены в Чанчуне, Дальнем, Порт-Артуре и многих других местах [25].
Затем генерал подошел к главному. Оказалось, доставка горючего в бригаду — дело лишь попутное. Сейчас надлежит погрузить в самолеты батальон автоматчиков и лететь в Мукден — старую столицу Маньчжурии. Там стоит штаб 3-го фронта Квантунской армии. Как японцы встретят наш штурмовой отряд — неизвестно. На обращение Малиновского не отвечают и гарантий на перелет не дают. Но что делать? Надо же в конце концов выяснить, чем они дышат. Если встретят в штыки, десант займет круговую оборону. Авиация прикроет сверху. Сутки надо продержаться. А завтра к Мукдену должна подойти танковая бригада Жилина.
— Прошу построить батальон, — приказал Державин.
Пока шло построение, инструктаж, подготовка к вылету, Державин, прохаживаясь у самолетов, расспрашивал Викентия Ивановича о последних боях, о новостях из дому, о гибели Ветрова, которого знал еще по боям на Халхин-Голе.
Десантники готовились к операции. Старшина Цыбуля привез на бронетранспортере патронов, гранат и даже несколько комплектов обмундирования. У расторопного старшины все было запасено на непредвиденный случай. А случаев таких на войне оказалось много. У Забалуева сползла с плеч прогоревшая гимнастерка, у Баторова снесло течением пилотку, Юртайкин ходит в прожженных брюках, Посохин — без ремня. С этим старшина мириться не мог и быстро приодел своих бойцов. Смотри, Маньчжурия, на советских орлов!
Вдоль взлетно-посадочной полосы бегал расстроенный Драгунский. Он никак не мог понять: берут ли в батальон раненых? После истории у Ворот Дракона он не желал бы стать жертвой коварного врага. Ему
