– А меня назвали в честь Саши Самарина, двоюродного брата Архипа.
– Я так и думала.
– Мама его любила до самой смерти.
– А ее правда Стасиком называли? – осторожно осведомилась Лена.
– Правда. Наш милый Стасик. Это у нее подпольная кличка была. Так она шутила.
– Александра, мы недавно нашли старые письма Архипа Каратаева. В основном его распоряжения перед отъездом из России.
– Так, и что там в этих письмах?
– Я хочу вам прочитать отрывок из одного письма: «Вся собственность, принадлежащая мне в России, остается у вас с Сережей при любых обстоятельствах, в соответствии с распорядительными бумагами, которые вы получили через Михаила Захарьина».
– Да-да, дядя Миша, я его помню, он в Париже жил, – радостно подтвердила Александра.
Лена продолжила:
– «Часть вещей бригадира я передал нашему милому Стасику при нашей последней встрече. У них как раз была оказия в Швецию через их родственника, шведского посланника. Они будут возвращены вам или вашим наследникам по первому требованию. Чтобы их получить, вам надо связаться…» – тут, к сожалению, письмо оборвано. Вам случайно ваша мама об этом ничего не рассказывала?
– Да, я все знаю, она передала вещи Каратаевых в Швецию.
– Так, может быть, вы что-нибудь знаете об их дальнейшей судьбе?
– Знаю, все я знаю, – охотно подтвердила графиня Риденбергер.
– В передаче Архипа, по нашим сведениям, должно было быть старинное оружие, и мы хотим его найти. Вы нам поможете?
– А что его искать? Приезжайте и забирайте, если вы наследница Лены Каратаевой.
– Так эти ценности у вас?
– У меня. А у кого же? Архип специально их не забирал. На том отрывке, что вы потеряли, он велел своим наследникам по поводу переданных им вещей связаться с моим дедом Лео фон Аугстрозе и оставил его стокгольмский адрес. Поэтому он ничего и не забирал и завещал маме передать их его прямым наследникам, если таковые объявятся. А вещи держать бессрочно. Дед и мама уже умерли, а адрес остался тот же. Так что я сижу и жду вас здесь уже больше шестидесяти лет.
– Боже мой, и адрес тот же?
– Тот же, тот же. Кстати, у вас e-mail есть?
– Да, я сейчас вам продиктую.
– Ну вот и отлично. Я вам вышлю адрес. Вы приезжаете в Стокгольм в любое удобное для вас время. Покажете адрес таксисту, и он вас привезет прямо ко мне. И заберете свое наследство. Заодно и познакомимся.
– Ой, спасибо вам большое! Я прямо не знаю, как вас благодарить!
– А благодарить не надо. Я же вам ваши вещи отдаю, а не свои. Вы лучше мне в ответ на мой e-mail, я его прямо сейчас посылаю, вышлите свой номер телефона. Я буду изредка вам звонить, а то я русский забывать начала.
– Конечно-конечно, звоните. Спасибо вам огромное, Александра. До свидания.
– Лешка, кажется, вещи нашлись. – Лена неуверенно смотрела на Розума. – Аугстрозе хранили их все эти годы.
– Ну конечно, нашлись, а куда они денутся. – Розум прихлебывал кофе и искал что-то по телевизору, переключая каналы.
– Сейчас ты этим пультом по голове заработаешь, Розум. Ты слышал, что я сказала? Сабля нашлась! И мы можем ее забрать.
– Ну конечно, заберем, не оставлять же, – не отрываясь от телевизора, пробурчал Розум и тут же вскочил с кресла, перехватывая разъяренную Усольцеву, надвигавшуюся на него с явно недружественными намерениями. – С тобой уже и пошутить нельзя. Ну все, все, – смеялся Розум, целуя изворачивающуюся Лену. – Ура, мы победили! Идем пить шампанское!
– Такими темпами, Розум, ты скоро «Лукойл» обгонишь, – ворчал Суровцев, когда Алексей пришел к нему просить добро на поездку в Швецию. – Станешь первым российским офицером- миллиардером. Ты хоть уверен, что на этот раз сабля настоящая?
– Практически уверен, Владислав. Несомненно, речь идет о вещах из письма Архипа. И Аугстрозе хранили их все эти годы.
– Да, удивительно, что у них за более чем восемьдесят лет ни разу не возникло искушения их прикарманить, – продолжал ворчать политически некорректный Суровцев.
– Нам просто повезло. Семья финансово исключительно благополучная, и за это время никогда не испытывала материальных проблем. Одно из богатейших семейств Швеции.
– Ну, по богатейшим семьям мы им сейчас большую фору дать можем, но я бы нашим богатейшим семьям и червонца не доверил.
– Что ж ты хочешь? Старая школа, – развел руками Розум.
– Ладно, – вздохнул генерал, – надо так надо. Я позвоню в МИД, чтобы тебе с визами помогли. Но я очень надеюсь, что на этом твои сабли, Розум, кончатся.
Однако звонок в МИД не понадобился.
– Какой МИД? – удивилась Александра. – Не надо никакого МИДа. Скажите, что вы от меня, и вам сразу дадут визы.
– Вас что же, и в посольстве знают? – засомневалась Лена.
– Лена, Швеция маленькая страна. Здесь все друг друга знают. А Аугстрозе были в родстве еще с королевской династией.
– Так вы в родстве с королем Швеции? – поразилась Лена.
– Нет, ну что ты, не с этими французскими выскочками Бернадоттами, а еще с Пфальцами. Карл XII – наш родственник, – гордо возвестила Александра.
Имя Александры Риденбергер на работников шведского посольства подействовало завораживающим образом.
– Она ваша родственница? – удивленно спросил работник консулата, разглядывая приглашение, посланное по e-mail.
– Мой прапрадед Архип Каратаев был двоюродным братом Александра Самарина, жениха матери Александры, Анастасии фон Аугстрозе.
– А-а, так вы родственники старого барона, – решил консул, не очень разобравшись в хитросплетениях родственных связей Каратаевых.
– Да, его. Барона Лео фон Аугстрозе, – сдалась Лена, решившая прекратить эти генеалогические упражнения.
– Через час ваши визы будут готовы, – улыбнулся просителям радушный консул. – Передавайте привет графине.
– Надо же, – подумала Лена, – они, оказывается, и улыбаться умеют.
Визы получили в пятницу после обеда, а вечером на розумовской «волге» уехали на дачу. В понедельник утром в «присутствии» секретарша передала Розуму, что его ищет Суровцев.
– Прибыл? Садись. Вот, полюбуйся. – И Суровцев положил на стол перед Розумом лист бумаги.
Это была оперативная сводка. В ней сообщалось, что в субботу поздно вечером в Стокгольме, на Рыцарском острове, было совершено проникновение в дом Александры Риденбергер, в девичестве фон Аугстрозе. Утром хозяева уехали в свое загородное поместье Лиденхольм и находились там до конца воскресенья. Прислуга была отпущена на выходные. Таким образом, в момент происшествия никого в доме не было. Дверь была вскрыта отмычками. Сигнализация предварительно отключена. Все указывало на то, что работали профессионалы высокого класса.
– У них что же, замок механический? – удивился Розум.
– Замок механический, старинный, ему чуть ли не двести лет. На Рыцарском острове дома не грабили уже лет сорок. Последнее ограбление, которое там помнят, – это ограбление, которое описано в книге Астрид Линдгрен, в доме, на крыше которого живет смешной человечек с моторчиком.
