– Не сомневаюсь, генерал. Нормальная женщина против такого, как вы, мужчины устоять не в состоянии.
– А ненормальных нам и не нужно, – поддержал генерал светскую беседу.
Лидия взяла баронессу под руку:
– Наслышаны про ваши с Аркадием трудности. Просто ужасно, после десяти лет демократии мы все еще не доверяем людям.
– Да какой там демократии, – отозвался старший Арсанов, – только болтают, а делают что хотят, как и раньше.
– Я просто не знаю, что делать, – пожаловалась баронесса. – У меня троюродный брат Ян, полковник голландской армии, так он уже три раза ездил в Санкт-Петербург. И у него нет никаких трудностей с его начальством. Он у них, по-моему, вообще не спрашивает.
– Я пригласил одного моего знакомого, депутата Госдумы, – сообщил генерал. – Надеюсь, что он нам поможет.
– Это кого? – заинтересовался Розум. – Сазонова?
– Его. Знаю, знаю, Алексей, скользкий тип, но обладает большими возможностями. Что ж поделать, если у нас телефонное право все еще процветает. Без таких, как он, не обойтись. А вот и он, легок на помине.
Сазонов пружинистой походкой шел по дорожке от своего «мерседеса». В руке он нес букет белых роз. Еще два алых букета в специальной корзинке нес за ним его водитель, еле поспевая за подвижным депутатом.
– Белые розы невесте. – Сазонов поцеловал ручку баронессе, вручая белый букет. – А красные розы – хозяйке и доченьке. – Депутат повторил процедуру дважды с Лидией и Еленой.
– Подарки не принес, жду приглашения на свадьбу, – хитро улыбнулся Андрей Степанович.
– Ну, без тебя разве обойдутся? – усмехнулся генерал.
– Считайте, что вы уже приглашены, – милостиво известила баронесса галантного кавалера.
Розы пришлись как нельзя кстати к праздничному столу.
– Ну что, культура, поможешь нашему новому родственнику? – перешел к делу Арсанов после многочисленных тостов за жениха, невесту и бельгийско-российскую дружбу.
– Я вот что подумал, – с готовностью поделился Сазонов, – может, мы нашего капитана к военному атташе российского посольства в Брюсселе прикомандируем? Месяцев на пять-шесть? А там видно будет.
– Голова! – Генерал значительно покачал указательным пальцем в сторону Сазонова. – Отличная идея. А что для этого требуется?
– Во-первых, официальная бумага из Министерства обороны с обоснованием и заданием на командировку. Здесь твоя помощь нужна, Роман Платонович. – Арсанов согласно кивнул. – А во-вторых, распоряжение на прикомандирование от Министерства иностранных дел. Это я беру на себя.
– Ой, как здорово, – тихо обрадовалась баронесса, боясь спугнуть удачу, – а это возможно?
– Для кого-нибудь другого нет, а для вас, баронесса, нет ничего невозможного, – поклонился Сазонов Эмилии.
– И когда это можно осуществить? – спросила баронесса. – Когда Аркадий может приехать в Брюссель? Я вас не тороплю, Андрей Степанович, но все же хотелось бы хотя бы приблизительно знать.
– Ну, ничего гарантировать я не могу, но у меня совместное заседание с коллегией МИДа в четверг, так что на следующей неделе, я думаю, Аркадий получит приказ, если наш генерал не подведет, конечно.
Арсанов замахал руками:
– Я не подведу.
– Так что на конец ноября можете назначать свадьбу, – ободрил молодых Сазонов.
– Андрей Степанович, вы гений. Я у вас в долгу на всю жизнь. – Эмилия прижала руки к груди.
– Осторожнее с ним, баронесса, – предупредил Арсанов, – он таких заявлений не прощает.
– А я никакого прощения и не ищу, – весело парировала баронесса. – И разрешите мне сейчас же сделать официальное заявление. Мы с Аркадием приглашаем вас всех к нам на свадебный ужин в Брюссель. Официальные приглашения я вышлю, как только мы определимся со сроками.
Стояла тихая и солнечная погода, редкая для этого времени года, и пить коктейли гости вышли на воздух.
– Ну, что там у вас слышно с саблями, Алексей? – спросил Сазонов, подойдя к Розуму.
– Вам и это известно? – удивился Розум.
– Мы друг друга пока мало знаем, Алексей, но я вас могу заверить, что все, что меня интересует, во всяком случае в России, становится мне рано или поздно известно. Да вы не напрягайтесь так, в вашей организации утечек нет. Это мне Разуваев по старой дружбе шепнул. Мы с ним старые друзья, не один пуд соли съели.
– Не утерпел, значит, профессор, проболтался?
– Ну, вы слишком многого хотите от старого профессора. Вы его в такое возбуждение ввели, что он до сих пор трясется. Шутка сказать, такие раритеты!
– А вас они тоже чисто из профессиональных соображений интересуют?
– А что тут удивительного? Я ведь тоже доктор искусствоведения, как и профессор. Хотя на экспертизу вы мня не пригласили.
– Я эти вопросы не решаю, – сухо ответил Розум.
– Да знаю я прекрасно, кто у вас вопросы решает. Мне для этого ваша помощь не нужна. Вы мне вот что скажите: как будут решаться вопросы собственности на эти вещи?
– Я не знаю, – пожал плечами Розум. – Эти вещи сейчас проходят по уголовным делам об убийстве барона и похищении баронессы фон Ройбах. Дальше будет решать юридическая экспертиза.
– Но вы понимаете, что Лена и ее мать могут претендовать на эти вещи как наследники Каратаева?
– Да, я знаю, но право наследования надо еще доказать.
– Вот в этом я и могу вам помочь.
– Извините, но ничьей помощи в этом я не ищу, – твердо ответил Розум.
– Послушайте, Алексей, я прекрасно знаю, что вы настоящий офицер, человек чести. Но, положа руку на сердце, неужели вы верите, что вам, ну не вам, Лене с Лидой, отдадут эти ценности? Ну скажите, верите?
– Не очень.
– А я вам могу сказать со знанием дела – не отдадут ни при каких обстоятельствах. Передадут в фонд какому-нибудь музею. Музей сам произведет оценку. И поверьте, это будут какие-нибудь смешные копейки, ничего общего не имеющие с реальной стоимостью вещей. Но и этих денег у музея не окажется. Где вы видели сейчас в России музей с деньгами? И будет он вам выплачивать помесячно тысяч пять. Рублей.
Но мало того, на оборудование системы безопасности для таких ценных экспонатов денег тоже не будет. Их положат в запасник. И будут они там лежать годами. Пока их оттуда не сопрут, заменив на копии. Сейчас реплики можно сделать тысяч за десять, от оригинала не отличишь. А оригиналы вывезут за рубеж. Но вы исправно будете получать от музея по пять тысяч в месяц.
– Ну, не так-то просто их вывезти.
– Для кого? Для вас? Может быть. Но не для тех, кто их будет вывозить. Этих людей никто никогда не досматривает. А теперь скажите мне, как вы считаете, это справедливо? По отношению к Лене, к Лиде? Ведь сабли, вне всяких сомнений, их наследство. Вы же сами прекрасно знаете. И все документы Архипа Каратаева на владение коллекцией в целости и сохранности. И оставил он их своим прямым наследникам. Не Панину, не баронессе, а именно Лене с Лидой.
– Знаете, – прервал депутата Розум, – даже если все, что вы тут описали, правда, я все равно ничего предпринимать не собираюсь. Пусть будет как будет.
– А это не нам решать, дорогой мой подполковник. Вы у Лиды спросили? Согласна она просто так выкинуть на ветер целое состояние? Лично я в этом сильно сомневаюсь.
Тут Розум полностью разделял сомнения Сазонова. Представить, что Лида легко смирится с потерей состояния, было трудно.
– Ну хорошо, а что вы предлагаете? Выкрасть сабли у Стригункова?
