лирийцах обидело его до глубины души: 'Зачем нам царь, который собственный народ не уважает?' - раздражённо подумал он, скрывая крамольные мысли щитом.
Однако Корней ничего не заметил, да и не хотел замечать: о чём думают мелкие сошки, вроде Нила, его не интересовало. Высший маг считал, что раз мир даровал ему Лирию, то он может делать с этой страной всё, что угодно, и, воцарившись в Литтийском дворце, он попытался изменить лирийский уклад жизни по своему усмотрению. Но ничего хорошего из этого не вышло, да и утомительно было целыми днями проводить совещания, составлять указы и распоряжения, мотаться по стране с проверками. И Корней, махнув рукой на реформы, а, заодно и обязанности правителя, на всю катушку стал наслаждаться царскими правами и привилегиями. Вот и сейчас он шёл по Лирийскому дворцу, вяло поглядывал по сторонам и размышлял о праздничном меню - маг был уверен, что стоит ему выйти к лирийцам и приказать разойтись, они тут же послушаются его. Но вместо балкона, выходящего на площадь, ноги принесли мага в зал для аудиенций. По обе стороны малахитовой ковровой дорожки, несмотря на ранний час, стояли придворные и министры. Корней пробежал взглядом по их бледным лицам, презрительно скривился и уселся в мягкое кресло с высокой спинкой и широкими подлокотниками.
- С беспорядками в городе будет вот-вот покончено, господа, - безапелляционно заявил он и посмотрел на маршала Крейна: - Сейчас я прикажу лирийцам разойтись, и пусть солдаты проследят за точным выполнением моего приказа. Если найдутся непонятливые, хватайте и тащите в тюрьму! Посидят месячишко на голодном пайке - одумаются.
Не сказав ни слова, маршал поклонился и растворился в воздухе, а Корней зевнул, кисло посмотрел на подданных и повернулся к Нилу:
- Пойдёшь со мной!
- Как угодно Вашему величеству, - склонил голову министр: с каждой минутой царь раздражал его всё больше, и он от всей души пожелал мятежникам удачи.
Внезапно двери распахнулись, и по ковровой дорожке стрелой пронёсся гвардеец. Остановившись перед креслом царя, он перевёл дыхание и доложил:
- Лидеры восставших требуют аудиенции, Ваше величество!
Едва он произнёс эти слова, из коридора послышались шум и крики, двери слетели с петель, и в зал ворвались пятеро лирийцев. Корней криво ухмыльнулся: главари мятежников уступали ему в силе.
- Что у вас за проблемы, господа? - вальяжно развалившись в кресле, спросил высший маг и улыбнулся так, как обычно улыбался не в меру расшалившимся ученикам старших классов УЛИТа.
Однако улыбка, прекрасно успокаивавшая магов-подростков, не произвела впечатления на мятежников. Вперёд выступил Пафнутий, известный на весь Лайфгарм торговец магическими артефактами:
- Я говорю от лица лирийцев, собравшихся на площадях и улицах городов и сёл. Мы требуем Вашего немедленного отречения, господин маг. Если Вы добровольно откажетесь от лирийского венца, мы позволим Вам вернуться в УЛИТ и продолжить обучение магов, если нет, мы будем вынуждены арестовать Вас и заключить в тюрьму. Выбор за Вами, господин маг.
- Да как ты смеешь, несчастный купчишка, выдвигать мне, царю Лирии и высшему магу Лайфгарма, какие-то требования?! - возмутился Корней. - Стоит мне пошевелить мизинцем, твой наглый язык отсохнет! Крейн! Арестуй этого завравшегося купчишку, и остальных тоже!
Возле кресла царя тотчас же появился маршал:
- К Вашему сожалению, я не могу арестовать господина Пафнутия, поскольку, поддерживаю его требования, и скорее арестую Вас, господин высший маг.
Корней побагровел, как свёкла, и вскочил:
- Вы все арестованы за измену! Стража! Взять их!
В зал вбежали гвардейцы, но Крейн поднял руку, и они замерли у дверей.
- Спрашиваю последний раз, господин маг. Вы готовы вернуться в УЛИТ?
- Нет! - отрезал Корней, и губы его зашевелились.
Маг-учитель решился наконец использовать боевые заклинания и испепелить наглых бунтовщиков, но не успел: Пафнутий выбросил руку вперёд, и к нему метнулась белая змейка. Она обвилась вокруг шеи высшего мага и замерла, превратившись в матовый белый ошейник.
- Ларнит? - Корней рухнул в кресло и простонал: - Да пропади пропадом этот проклятый мир-предатель! И я вместе с ним!
- Отведите его в тюрьму, - скомандовал Крейн.
Гвардейцы подбежали к низложенному царю Лирии, подхватили под руки и потащили вон из зала. Придворные и министры проводили Корнея злорадными взглядами и, облегчённо выдохнув, посмотрели на маршала Крейна.
- Я возьму на себя обязанности наместника до возвращения царицы Вереники, - торжественно объявил маршал.
- А почему именно ты? - ехидно поинтересовался министр сельского хозяйства. - На роль наместника может претендовать любой из нас! Я предлагаю созвать совет министров и избрать наместника путём тайного голосования.
И в зале для аудиенций начал разгораться спор. Слово за словом, реплика за репликой, и вот уже придворные и министры орут, как резанные, пытаясь доказать собеседнику свою правоту. Увлечённые ссорой лирийцы не заметили, как в зале появилась Розалия. Она уселась в кресло с высокой спинкой, кивнула Крейну и Пафнутию, которые не принимали участия в словесной баталии, и тихо забарабанила пальцами по широким подлокотникам. Министр сельского хозяйства, стоявший ближе всех к трону, услышал негромкий стук и обернулся. Его оппонент, не получивший ответа на свою реплику, проследил за взглядом министра и замер. Следом за ним стали поворачиваться остальные лирийцы. Постепенно шум смолк, и когда в зале наступила полная тишина, Розалия заговорила:
- Я не допущу, чтобы Лирия погрязла в подковёрных интригах и бессмысленном дележе власти. Именем короля Годара я объявляю маршала Крейна наместником Лирии. Мы должны сохранить страну до возвращения законной королевы!
Некоторое время в зале было тихо, а потом раздался неуверенный голос министра сельского хозяйства:
- Но почему именно Крейн?
- В своё время Дмитрий назначил его своим наместником, и я не вижу смысла искать новую кандидатуру. А, если вы недовольны выбором Смерти, у вас остаётся право сообщить об этом непосредственно ему. Уверяю, Дмитрий вернётся и со вниманием выслушает вас, господа. Ещё вопросы имеются?
- Нет, - пробежав взглядом по обескураженным лицам придворных и министров, ответил Нил. - Мы признаём маршала Крейна наместником Лирии.
- Вот и славно. - Розалия улыбнулась и поднялась из кресла. - До свидания, господа!
Наместница короля Годара исчезла, а Пафнутий покачал головой и пробормотал себе под нос:
- Валя был прав. Его мамочка, даже не обладая даром, может править миром.
- Пожалуй, - согласился отличавшийся острым слухом Крейн, опустился в кресло, и размеренно заговорил: - Начнём с некоторых перестановок в правительственном кабинете, господа. Я отстраняю от должности, всех назначенных Корнеем министров и возвращаю портфели их предшественникам…
- С Лирией прошло как по писаному, - констатировала Розалия, усевшись в кресло перед камином, в котором светился волшебный экран Витуса. - Что в Инмаре?
- В отличие от Корнея, Михаил сопротивляется довольно успешно. Впрочем, смотри сама.
В камине вспыхнул магический экран, и в гостиной годарской наместницы зазвучал визгливый голос миротворца.
- Выметайтесь из моего дворца, иначе от вас мокрого места не останется! - вертя над головой огненный меч, орал он. - Я запомнил вас всех, смутьяны! Карающая длань коснётся каждого! Вы сдохнете, а я буду править вашей страной, и добьюсь того, что вы добровольно сдадите мечи на переплавку и займётесь мирным сельским трудом!
Изо рта высшего мага летели капельки слюны, и Розалия поморщилась:
- Он успел воспользоваться боевыми заклинаниями?
- Конечно. Наш миротворец быстро разобрался, что к чему. И без боя Инмар не отдаст.
