Только самые крайние могли проехать мимо.
— Что, что это значит?! — взволнованно спросил Роди.
— Я думаю, так показывается дальность действия оружия. Мы сможем попасть в них, когда они будут между зеленой и красной дугами. Только я не знаю, как оно действует. Надо попробовать, чтобы не получилось, как с той длинной штукой, — сказал изобретатель.
— Но они же еще не доехали!
— Значит, отпугнем! Всё лучше, чем подпустить их к кораблю и вдруг оказаться беспомощными. — Шави решительно подошел к «окну» оружия.
Роди встал рядом. Изобретатель коснулся нарисованной кнопки, и они услышали очередь глухих хлопков, раздавшихся снаружи. Непроизвольно посмотрели на закрытые броневыми ставнями обзорные окна, но, конечно, ничего не увидели. Бросились к изображению, передаваемому «глазом». Гетманы почти достигли зеленой дуги, а значит, скоро будут на бархане. Больше ничего не происходило. Ни взрывов, ни вспышек или огненных шаров.
Роди подскочил к управляющему креслу, сел в него, вызвал прямоугольник и поднял ставни. Шави подбежал к окнам, взобрался на стол и прижался к стеклу лицом, закрываясь от света ладонями.
— Не вижу! Гаси! — велел он.
Несколькими касаниями Роди погрузил комнату во тьму, слегка разгоняемую отсветами «живых окон». Наступила тишина. Только изобретатель сопел, пытаясь разглядеть происходящее снаружи.
— Не понимаю, — пробормотал он. — Должно же быть хоть что-то…
Роди спрыгнул с возвышения и взглянул на изображение гетманов. Они находились почти у самой зеленой дуги, на которой теперь замигали какие-то черные точки.
— Мины! — вдруг догадался Шави. — Мы раскидали мины! Но только одну линию, они прорвутся…
Времени на размышление не осталось.
— Шави, я к пулемету! — крикнул Роди и бросился прочь из комнаты.
Быстро преодолев ставшие уже почти родными коридоры, он поднялся по железной лестнице к выходу и открыл дверь. В лицо пахнуло ночной прохладой. Роди окинул взглядом гребень бархана, где вот- вот должны были появиться враги. Но едва различимая на фоне звездного неба песчаная вершина пока была пуста.
Не дожидаясь, когда глаза привыкнут к темноте, Роди на ощупь прошел к скобам, ведущим наверх, взобрался по ним и направился к пулемету. Почти сразу споткнулся о какой-то выступ и упал, но тут же поднялся и двигался дальше пригнувшись, выставив руки перед собой. Наконец пальцы коснулись пулеметной опоры. Выпрямившись, он взялся за рукояти, навел длинный ствол на гребень и замер в ожидании.
Сердце колотилось в груди. Казалось, что спусковые рычаги раскалены и обжигают кожу на пальцах. Во рту пересохло. На лбу выступила испарина. Взмокшая рубаха мгновенно напиталась ночным холодом и неприятно липла к телу.
Гетманы всё не появлялись. Пот стал заливать глаза, но Роди боялся моргнуть, чтобы не пропустить момент, когда враги покажутся.
Вдруг вершина бархана озарилась яркой вспышкой. Свет резанул по глазам, ослепив. Роди зажмурился, и тут по ушам ударил грохот взрыва. За ним второго, третьего, четвертого…
Корабль задрожал. Роди отпустил рукояти пулемета и испуганно присел, зажав уши руками. Приоткрыл глаза и увидел еще вспышки, расходившиеся вправо и влево. Взрывы гремели один за другим, иногда сливаясь, примерно там, где на зеленой дуге мигали черные точки.
Роди увидел, как через вершину бархана перевалили несколько темных силуэтов.
Гетманы!
Он сразу поднялся и снова встал за пулемет. Всадников оказалось совсем мало. На некоторых горела одежда. Бока ящеров сочились кровью, чешуйчатая шкура свисала лохмотьями, но подгоняемые седоками, они мчались к кораблю. Роди отмечал все это краешком сознания. Весь мир для него сейчас сконцентрировался в пулеметных рукоятях и тугих спусковых рычагах, которые не сразу поддались нажиму его пальцев. Он почувствовал в груди болезненный укол беспокойства и сдавил рычаги изо всех сил.
Звуки выстрелов перекрыли грохот взрывов. Первые заряды ушли выше целей, и склон бархана отзывался песчаными фонтанами на каждый промах.
Роди сместил прицел ниже. В гаснущих на гребне отсветах кровавые ошметки, полетевшие от тел нападавших, казались черными. Люди, ящеры… Зарядам было все равно, кого рвать на части. Как и самому Роди. Сознание словно отключилось, его всецело поглотила огненная буря, бушевавшая вокруг. Он реагировал на любое движение. Как только гетманы появлялись в поле зрения, накрывал их шквалом очередей. По бортам вспыхнули фонари и осветили бархан. Только теперь он смог различить цвет, в который окрасился песчаный склон, — багровый.
Роди перестал давить на рычаги, лишь когда не осталось ни одного врага. Наступившая тишина оглушила сильнее, чем раскаты взрывов. Он почувствовал, что, если сейчас отпустит рукояти, обязательно упадет, поэтому еще какое-то время стоял, держась за пулемет.
Постепенно Роди стал различать звуки — позвякивание катающихся под ногами гильз, шорох осыпающегося песка, жалобный рев искалеченных ящеров… но ни одного человеческого голоса. К горлу подступила тошнота. Разжав пальцы, Роди медленно сел, потом на четвереньках подполз к краю крыши, спустился по скобам, свесился с борта и опорожнил желудок. Привалился спиной к тросам ограждения.
— Ты ранен?! — Из корабля появился Шави, быстро подошел и начал осматривать друга.
— Я в порядке, — обессиленно произнес Роди.
— Ты молодец! — похвалил Шави. — Десяток всадников прорвались через мины, а дальше ты их встретил!
— Десяток? — переспросил Роди.
— Да! — Изобретатель хлопнул его по плечу. — Пошли, я отведу тебя к Айзе. Тебе надо передохнуть, а то выглядишь…
— Как будто меня два дня жевала гонза, а потом на нас обоих сел манис, — закончил за него Роди. — И вряд ли дирижабль исправит это. Даже на полной тяге.
— Чего? — встревоженно уставился на него Шави.
Роди засмеялся, запрокинув голову. Изобретатель, бормоча что-то себе под нос, помог ему подняться и отвел в корабль.
Остаток ночи Роди проспал рядом с Айзой, а Шави дежурил в комнате управления.
Вопреки ожиданиям и надеждам, после ночного разгрома гетманы не отступили и не свернули лагерь. Обитатели корабля наблюдали за ними с самого утра, но не заметили даже намека на то, что враги собираются уходить.
— Почему они остались? — недоумевал Роди. — Дураку же понятно, что нас не взять.
Шави пожал плечами. Они сидели в креслах и смотрели на «живое окно».
— Может, заставим их передумать? — воинственно предложил Роди.
— Не выйдет, — покачал головой изобретатель. — Ни одно оружие до них не достанет. Я ночью все просмотрел.
Пришла Айза и принесла всем по контейнеру с «лучезаркой», села в уголок и не мешала разговору мужчин.
— И что теперь делать? — задал вопрос Роди. — Сколько мы сможем отбиваться от них? День, два, десятину? Заряды когда-нибудь кончатся.
— Не стоит забывать и о еде с водой, — добавил Шави.
— Надо уезжать отсюда.
— Надо! Только как?! Я сколько ни бился, так и не смог заставить корабль двигаться. Ума не приложу, как это удалось тебе!
— Я тебе уже показывал.
— Помню, что показывал, но какой итог? У тебя точно так же ничего не получилось.
Хлопок запустившегося летающего «глаза» заставил их замолчать и повернуться к обзорным
