заклинания с ядовитыми газами, парализующие заклинания с удушением… Правда, тёмные маги не подозревали, что их заклинания изучает и отклоняет добрых два десятка квалифицированных волшебников и волшебниц. Майоров, Палиас и Веселов тоже не бездельничали — они раз за разом ставили постоянно трескавшиеся и уплывающие щиты. Магия у тёмных была очень мощной. Убедившись через минуту отчаянной пальбы в том, что их заклинания не приносят нахальной троице никакого вреда, тёмные маги вскочили на мётлы и помчались к студентам, чтобы подавить их на близком расстоянии. У них могло получиться, защищаться от нападения со всех сторон — это совсем не то, что закрывать втроём щитами узкий сектор обстрела. Александр уже изготовился обрушить на чужаков всю мощь парализующих заклинаний университета, как вдруг почувствовал, что камни под его ногами шевелятся. Он оглянулся.
Вся почва вокруг — как внутри аномальной зоны, так и вокруг неё — шевелилась, камни перекатывались сами собой и складывались в фигуры невысоких, под метр ростом людей. Другие камни катились по фигурам и складывались в дубинки у них в руках. Армия каменных карликов пришла в движение и принялась строиться повзводно и поротно. Тёмные маги от удивления на секунду приостановили атаку. За эту секунду позади них выросла уже знакомая студентам фигура сияющего великана, а армия карликов принялась наступать на восседающих на мётлах злодеев. Те обрушили на них магию всех стихий: огонь, воду, торнадо, холод — каменные карлики выстояли. Под действием жара или холода некоторые камни рассыпались на части, но тут же собрались в новых карликов. Пока внимание тёмных магов было привлечено карликами, сияющий великан позади них приблизился и поднял свою дубину. А затем — Бац! Бац! — быстрыми точными движениями стал сбивать магов с мётел прямо под дубинки армии. За какую-то секунду десяток тёмных оказался под ударами дубинок. Тёмная масса строя карликов переползла через них, оставляя после себя только большие красные пятна.
Оставшиеся тёмные маги, только теперь заметившие великана, разделились: одни принялись колдовать, насылая воздушный щит на армию карликов, другие поставили защитные щиты от великана. Ставили щиты наспех, Александр только успевал фиксировать заклинания: тёмные поставили всё, что знали. Какой-то из щитов сработал, и великан остановился (а может, просто не захотел приближаться). Армия карликов тоже забуксовала. Тёмные решили, что справились с угрозой, и двинулись к Веселову — возможно, подумали, что это он наслал на них этих созданий. Тут кто-то из девчонок снял щиты тёмных. Эффект был самым ошеломительным: великан и гномы рванули к тёмным, которые не ожидали внезапной атаки, и мигом посшибали их с мётел. Через секунду от дюжины магов ничего не осталось. Великан исчез, а вот армия каменных гномов разделилась пополам. Одна половина двинулась на группу Веселова, вторая — на прикинувшихся шлангами и покрышками замаскированных студентов.
— Может, они нас поблагодарить хотят? — предположил Майоров.
— Вода и холод, — скомандовал Александр оп каналу связи, — давайте их в лёд закатаем.
Сам он запустил обнаруживающие заклинания. Заклинания накрыли полянку между ними сетью из цветных линий и высветили очень неожиданную картину. Над армией каменных гномов парили полупрозрачные женские фигуры с ужасающими лицами. Ужасное в лицах было то, что посреди красивых правильных лиц находились совершенно мёртвые, невидящие глаза. Александр обернулся — такие же фигуры парили и над площадкой с 'побитыми камнями'. Некоторые из этих фигур плотно прилипли к бегающим по площадке магам. На некоторых магах висело сразу по две.
Над полем боя сгустилась туча и пролилась ливневым дождём, затем в небе открылось окно абсолютного холода, и вся пролившаяся вода мигом замёрзла. С таким же успехом они могли бы тушить пожар бензином: каменные гномы мигом выбрались из ледового плена, зато куски отколотого льда сами начали складываться в ледовых великанов ростом в два — три метра.
— Это кто же это сумел природные стихиалии настолько испоганить, что у них глаза оказались выжжены? — с ужасом прошептал Константинос Палиас. Как и Александр, он смотрел не на гномов, а на женские фигуры над полем боя.
Совсем недавно им прочитали лекцию о том, что — по предположениям — в природе существуют некоторые формы жизни, состоящие из того же материала, что и человеческие души, только эти души связывались не с человеческими телами, а с обширными районами леса или степи, в которых растения смогли образовать сетевую структуру. Считалось, что эти существа умеют управлять и оптимизировать жизнь своего растительного мирка, и что их можно увидеть при определённых условиях в виде полупрозрачных фигур людей. В предположительном ключе говорили о том, что стихиалии могут чувствовать людей и даже вступать с ними в контакт, только не через слова, а через чувства. Говорили, что иногда это может быть даже опасным, например, стихиалии иногда, радуясь детским восторгам от новых красивых уголков природы, могут уводить детей далеко от дома, туда, откуда те не могут вернуться самостоятельно. Ваулина клялась, что видела стихиалии и даже общалась с ними явным образом.
Тут же они видели не просто стихиалии, а существ, вырванных из своей среды чужой злой волей и превращённых в оружие. Существ, которые сами могли использовать мощную магию и повелевать стихиями — притом совершенно неосознанно. Суть происходящего ужасала.
— И как с ними бороться? — спросил Майоров.
— Может, попробуем их расколдовать? — предложил Веселов.
— Ты опытный доктор, знаток устройства стихиалей? — спросил Палиас.
— Попробуем их успокоить. Кто хорошо поёт — начинайте песню Ваулиной… ту, вторую, не ту, от которой все сознание теряют, а от которой все плачут от умиления, — попросил Александр по внутренней связи.
— Они же звуками не общаются? — удивился Палиас, — Надеешься, они наши чувства услышат? Их же в боевые машины превратили, что им наше умиление?
— Надеюсь, — коротко ответил Веселов.
Сухие деревья, покрышки, валуны и пни нестройно затянули песню Ваулиной номер два. В этот момент раскрылся портал переноса, и на сцене появились Максим Прохоров, Ольга Ваулина и Мэри — подруга Максима. Александр поймал себя на мысли: 'И кто отпустил Мэри с занятий? Занятия ещё не кончились'. Ваулина удивилась, услышав свою песню, но решила, что раз её поют, значит, это кому-то нужно, и решила подпеть. С её помощью дело пошло на лад: расчувствовавшиеся стихиалии замерли в воздухе, каменные и ледяные воины сначала застыли, а затем рассыпались. Находившиеся вне 'побитых столбов' стихиалии, покачиваясь, потихоньку вернулись в свой мир, и там принялись кружиться в такт мелодии. К Александру подползло, перебирая корнями, сухое дерево и голосом Анюты Тихонович спросило:
— И долго нам так петь?
— Можно прекратить, — сказал Александр. Всё это время он лихорадочно запускал в зону изучающие заклинания и пришел к некоторому решению.
Хор деревьев замолк, продолжала мурлыкать песенку одна только Ваулина. Обитателям каменистой зоны этого оказалось достаточно: они продолжали покачиваться в такт мелодии.
— Что-нибудь нашли про эту зону? — спросил Александр с надеждой у подошедшего Прохорова с товарищами.
— Одни легенды… да и то предположительные. Скорее всего, дело не в самих каменных столбах — с ними неясностей вагон, но основная наша проблема не в них, а в том, что на этом месте когда — то была большая битва, и тут осталось слишком много магии. Впрочем, это тоже предположения. Давай про легенды по порядку: Про эти места — 'Побиты столбы' — издревле ходят легенды, что это воины, за плохое поведение превращённые в камень. Сейчас болгары верят, что это бывший турецкий отряд, который сжег жителей деревни, а поутру на месте деревни обнаружились вот эти столбы. Но и до прихода болгар, а тем более турок, у фракийцев бытовали похожие легенды. Где здесь правда — неизвестно, историческая память немагов заканчивается на двух тысячелетиях назад. Зато у волшебников есть в архиве записи о том, что некогда один маг рассказывал другому магу, что в юности слышал, как его учитель говорил, что есть около города Месембр, что находится на острове, удивительное место, в котором находятся живые камни, и что у них там целый город. Древний Месембр — это современный болгарский Несебор. А вот про это место он говорил или нет — вопрос.
— Живые камни! — дружно заскулили Веселов, Палиас и Майоров, — Только этого нам не хватало!
— Теперь про битвы. Войн здесь было что дождей. Но таких, которые могли бы нас заинтересовать,
