- Как есть, л'лэрд! - искренне сокрушался мужик. - Неделю лудит - не просыхает! Уж и травками отпаивали, и к бабке водили, а хоть бы хны! Больная совсем! И чесотка у неё, и чумка у неё, и это... ожирение...

  - Мозга? - насмешливо подсказали из свиты.

  - Оно самое!

  Небрежно брошенные монетки звякнули точнёхонько под ногами.

  - На вытрезвитель обоим, - невозмутимый Остроух кивнул остальным. Над мостовой зависли клубы желтоватой, удушливой пыли.

  Оборванец повернулся, и Алесса поняла, что зря обозвала его мужиком. Скорее, молодой мужчина чуть моложе тридцати и очень даже привлекательный, несмотря на густую щетину и размазанную по лицу грязь. Волосы у него были пепельными, а глаза - колко-серыми. Как мило! Тут она вспомнила, что собиралась рассердиться и уже открыла рот, но незваный помощник опередил.

  - Дурища! Не видела, кто это?!

  - Хмырь болотный, собака лесная!.. Паскудная! - после некоторого молчания добавила Алесса, спуская пар.

  - Точно дура! - искренне изумился парень. - Это же принц Савиэль из Ветви Багряного Клёна.

  - Гмм... - Алесса немного остыла и на повторную 'дуру' почти не обиделась. - И что бы он сделал? Убил прямо здесь?

  - Будет он о тебя саблю марать! Но сбежалась бы стража, отволокла тебя в тюрьму и попользовала всей гурьбой на полную катушку. Такой ночлег устраивает?

  Алесса сглотнула.

  - Ты вообще, зачем мне помогал? Я просила?!

  Неопределённо хмыкнув, оборванец нагнулся за разбросанными монетами: тремя серебряными полушками и двумя золотыми империалами.

  - Эти сколками не бряцают, - заметил он.

  - Всё мне?! - Алесса растерянно глазела на монетки, упавшие в её ладонь.

  - Тебе, - парень сердито блеснул сталью глаз, и пошёл восвояси, считая камни на мостовой.

  Знахарка ссыпала монетки в кошель и шагнула в сторону глянувшегося красным домиком переулка, когда услышала яростное:

  - Куда идёшь, глупая?! Люди в 'Вечном зове' останавливаются, а нелюди - в 'Кабаньей голове'! Это прямо вниз по улице, дальше - направо, а там поспрашиваешь. Язык, небось, не худо подвешен!

  Дома в квартале тесно лепились друг к другу, образуя похожие на коридоры улочки, которые ветвились неравномерно и не всегда накрест. Тогда на остром углу красовался вазон либо колодец, а то и деревянная тумба с пришпиленными объявлениями самого разнообразного содержания. Сперва Алессе показалось, будто стены домов расписаны, а то и вовсе выложены мозаикой, но, подойдя ближе, она поняла, что ошибается. Штукатурка была дешёвенькой и потому охотно крошилась, но хозяева, ленясь замывать облупленные места, мазали прямо по неровному сколу. Художница склонила голову набок: халтура, конечно, но всё равно издалека красиво. Да и черепица смотрится нарядно - красная, зелёная, коричневая - и в тон ей выкрашены оконные рамы и двери.

  Раз за ней увязался хмырь бандитского образа, но тут Алесса не сплоховала. Оправляя поклажу, широко зевнула, 'забыв' прикрыть отращенные клыки. Хмырь испарился.

  К 'Вечному зову' она выбралась усталая, уверенная в том, что без проводника придётся туговато... И захохотала. Какой-то умник прибил рядом с вывеской деревянное сидение от нужника. Может, посчитали, что сойдёт за подкову? 'Кабанья голова' отыскалась чуть ниже по улице: приземистый двухэтажный постоялый двор с корчмой и конюшней, и на вывеске действительно красовалась кабанья голова, жареная, с зажатым в пасти яблоком.

  - Сожалею, барышня, но мест нет! - из-за стойки горестно заявил рыжий гном, едва она переступила порог. Горестно оттого, что оценил добротное платье клиентки, а кошель размерами внушал уважение.

  Хозяин врал: несмотря на сумерки, в корчме было немного... нелюдно. Трое орков из последних сил пытались обдурить в карты гнома, возле лапищи которого красовалась горка меди, шапка и полупустой штоф. За столиком в дальнем углу ели мясо двое мужчин в чёрных мундирах с серебряным шитьём по вороту-стойке и обшлагам. Один из них поднял на вошедшую блестящие жёлтые глаза. Варги.

  'Эге! Да хозяин-то расист!' - сообразила пантера.

  - Правда? А, может быть, одна комнатушка найдётся? - Алесса улыбнулась, демонстрируя клыки, и гном тут же радушно осклабился в ответ. - У меня есть деньги.

  - Одна... найдётся! - возвестил гном тоном фокусника, выудившего из шляпы голубя: хоп! - Ровно для вас и берёг! Уверен, милая барышня, в цене мы сойдёмся...

  - Мгм, - неопределённо кивнула Алесса. Каждому неверрийцу известна прописная истина: если владелец заведения гном, то шансы на сделку, выгодную для обеих сторон, практически равны нулю.

  - Гей, Белык! Подь сюды, сородича обслужишь! - глотка у гнома оказалась лужёной.

  И в зал вошёл медведь. То есть, не медведь, конечно, а беар, здоровенный и чёрный, с белым воротничком на груди.

  Когда Белык, заверив, что Перепёлка будет устроена по-королевски, потащил сумки наверх, Алесса припомнила свой интерес.

  - А в мундирах кто был?

  - В мундирах? А-а, это варги из гвардии.

  Алесса непонимающе нахмурилась.

  - Императора нашего придумка. Папенька его покойный, чтоб ему, клятому, на том свете огнем рыгалось, едва всю страну не сгубил... Так сын старается теперь, мира да лада хочет. Нас с тобой, вон, людьми сделал, документы выдал... А в личке у него теперь и орков полно, и эльфов, что помоложе. Но остроухи сюда не ходят. Эта... Элита, вот!

  - В какой такой личке?

  - В личной охране.

  - У меня там лучший друг служит.

  - Эээ... Хорошо, - после некоторой паузы заулыбался медведь.

  'Всё-таки полезная штука - репутация!' - подумалось знахарке, когда за ужином к столику подошёл сам хозяин с белоснежным полотенцем через руку и в свежем накрахмаленном фартуке без единого пятнышка.

  - Уютно ли у нас любезной госпоже? Жалоб не имеется?

  - Нет-нет, что вы, уважаемый! Всё просто чудесно, благодарю...

  - Тогда, быть может, и с женихом к нам придёте? Уж попотчуем на славу!

  - Всенепременно... - блаженно вздохнув, Алесса обмакнула желтоватый пшеничный мякиш в мясную подливу - свежую, пряную. И в цене они с гномом сошлись.

  

  ***

  

  Иногда случается так, что в день, к которому готовишься с особым, лишь тебе ведомым трепетом, бог Удачи вдруг решает зло поглумиться. Платье, разглаженное влажной губкой, за ночь высохло и отвиселось, а теперь немым укором лежало на кровати. Через полстраны ехало оно в сумке, но захватить туфли Алесса не догадалась.

  - Дура ты, Леська, ой, ду-ура! - сокрушалась знахарка, туго шнуруя сапоги.

  Поразмыслив, решила взять карету фасона ради. Уже на подъезде к Дворцовой Площади лошадь умудрилась споткнуться левой ногой об идеально гладкую дорогую брусчатку.

  'А-а-а! К неприятностям!' - запаниковала пантера.

  'У извозчика они точно будут', - вздохнула девушка, глядя вслед хромающей кобылке.

  Алесса медленно, с кошачьей грацией оправила платье. Пускай грудь подкачала, зато не будет падать в обморок, как тётки в корсетах, да и не тощая она, а вовсе даже хрупкая. Вилль парень видный, да разборчивый, и в женщинах пуще всего ценит естественность!

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

1

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату