78
Отец Рендалл сидел за столиком маленького открытого кафе среди уличных торговцев с тележками. Они надеялись что-то продать даже в этот поздний час, вероятно, туристам из других часовых поясов, которые еще не успели адаптироваться к здешнему времени. Повсюду вокруг висели пестрые платки, одеяла и коврики. Отцу Рендаллу особенно нравилось смотреть на подсвеченные изнутри тряпочные сувенирчики, которые напоминали китайские светильники. Из открытой двери кафе доносились звуки скрипки. Играла дочка хозяина, его большого приятеля Ниссима Бен-Давида. С годами у нее получалось все лучше. Отец Рендалл отхлебнул из фарфоровой чашечки глоток своего любимого миндалевого чая. Этот напиток его всегда успокаивал, а сегодня ему нужно было успокоиться. За последние несколько дней Скарамуцци совсем с ума сошел — по несколько раз в день требовал от своих подручных найти и пристрелить Пипа, а теперь вот, кажется, похитил кого-то из американцев, приехавших сюда вести расследование.
Рендалл поставил на стол чашечку и посмотрел на часы. Лишь несколько минут он еще мог посвятить блаженному отдыху в спокойной обстановке. Скоро начнется пресловутое Собрание — причем начнется с псевдо-мессы, отправлять которую будет сам Скарамуцци. У отца Рендалла при одной мысли об этом богохульстве начинала болеть голова. А перед тем ему нужно было поговорить с Люко и аккуратно выспросить его, что он намерен делать с американцами. Может, не так все плохо, как он думает. Музыка утешала его, как прохладный ветерок.
Отец Рендалл вытащил из внутреннего кармана куртки портсигар и открыл его. При этом он задумчиво окинул взглядом развевавшиеся на ветру платочки и трепетавшие огоньки светильников. Но тут он увидел нечто такое, что заставило его выронить портсигар. Тяжелый портсигар упал на край блюдца, чашка подскочила, и горячий чай выплеснулся Рендаллу на колени. Святой отец вскочил, опрокинув стул.
Лишь на миг он отвлекся на ошпаренные колени и разбитый чайный прибор, но когда вновь поднял голову, видение исчезло. Нет, никаких сомнений — это точно был Пип. Вид у него был ужасный: голова вся в бинтах, глаза ввалились, кожа белая, как мел — но это был он.
Отец Рендалл выбежал из-за стола и поспешил — насколько позволяли его старые ноги — туда, где он видел своего приятеля. Пип был всего в десяти метрах от него, когда его лицо мелькнуло среди висящих платков, так близко… Добравшись до этой точки, Рендалл нигде не смог разглядеть Пипа — здесь кончалась базарная площадь, дальше шла узенькая восточная улочка.
— Пип! — крикнул в том направлении отец Рендалл. — Свяжись со мной, Пип!
Потом, понурившись, пошел обратно в кафе. Жена Бен-Давида Далия подняла опрокинутый стул. В дверях стояла притихшая юная скрипачка и с тревогой смотрела на священника. Он помахал ей рукой, попытался улыбнуться… И полез за бумажником: нужно было заплатить за чай и за все, что он разбил.
Голова уже не болела, но вкус во рту был такой, будто он из алюминия. Воду она давно выпила. Алиша сидела на койке, опустив голову на руки. Обстановка действовала на нее угнетающе. Ее мозг жаждал новой информации, Алише хотелось исследовать окружающий мир, каким бы он ни был. Она уже попыталась, дала себе волю. Стены каменного мешка оказались прочными — Алиша пыталась расшатать каждый камень, до которого могла дотянуться, поковыряла каждый шов кладки… Стальные прутья решетки стояли плотно — меньше чем на ширину ладони друг от друга — и были намертво вмурованы в пол и потолок. Замок тоже был приделан к решетке так, что не возникало и мысли его как-нибудь оторвать. Правда, до кнопок цифрового набора дотянуться было можно, но после трех неправильных вариантов кода включалась сирена. Громкий неприятный звук продолжался в течение двух минут, потом выключался. Алиша уже трижды приводила сирену в действие, но никто из охранников так и не появился, чтобы сделать ей замечание или хотя бы проверить, где она и что делает. Такое полное безразличие было хуже, чем неусыпная бдительность. Оно означало, что Скарамуцци уверен: ей не выбраться — из-под замка или из лабиринта, который якобы ее окружает. Может, и нет никакого лабиринта. Алиша считала, что ни одному слову Скарамуцци верить нельзя.
Больше всего ее озадачивала сама его затея: то, что Брейди должен встретиться с каким-то Пипом, взять у него папку с материалами и отдать Скарамуцци. Подразумевалось, что этот человек уже выходил с ними на связь. Может, она что-то пропустила? Когда это могло случиться? Алиша перебирала в памяти все возможные эпизоды, которые могли оказаться попыткой установить контакт: ищущие взгляды незнакомых людей, шифрованные записки на салфетках, непринятые телефонные звонки. Ничего похожего. С момента встречи в отеле «Мариотт» они с Брейди были практически неразлучны.
Нет, никто не пытался с ними связаться, это абсолютно точно.
Что за игру ведет Скарамуцци?
Он — сумасшедший, в этом нет никакого сомнения. Но при этом он хитер, страшен и обаятелен. И дело даже не в этом. Этот тип
«А что, если он и впрямь антихрист? — вдруг подумала Алиша, и эта мысль ей не понравилась. — Что, если Амбрози ошибся?»
Алиша не помнила, чтобы кардинал как-то объяснил, почему считает Скарамуцци жуликом или безумцем. Когда он поднимал на смех доказательства Скарамуцци (исполнение пророчеств), Алиша полагала, что Амбрози прав. Не потому, что он хороший специалист и знает, о чем говорит, а просто она не верила в то, что антихрист может прямо сейчас ходить по земле, посрамлять неверующих в него и строить планы мирового господства. Это сюжет для плохого кино. Но если ученые, религиозные деятели и даже правительства верят, что антихрист в конце концов явится, то почему не сегодня?
Может, они неправильно подходят к этой проблеме. Что, если…
Алиша почувствовала на себе чей-то взгляд. Она обернулась и чуть не закричала.
В нескольких сантиметрах от решетки стоял волк и, опустив морду, исподлобья смотрел на нее своими желто-зелеными глазами. Из его покрытой густой шерстью груди вырвалось негромкое рычание, верхняя губа задрожала и приподнялась, обнажив белые клыки.
Алиша поняла, что перед ней один из тех зверей — помесь волка и собаки, — которые помогали Викингу убивать людей и охотились на Брейди и Зака. Если не один из тех, то точно такой же. Бойцовая тварь, приученная убивать. Алиша встала с койки и отошла на шаг.
Волк зарычал громче.
Алиша заметила в коридоре справа какое-то движение. Из тьмы появился еще один собако-волк, за ним еще один. Последний подошел, цокая когтями по каменному полу, и встал рядом с первым, который все это время не отрывал взгляда от Алиши.
Задержавшийся в дверном проеме волк сделал несколько шагов вперед, давая дорогу тому, кто шел за ним — человеку. Тот неторопливо выплыл из тьмы на свет, как из глубины мутного пруда на поверхность воды. У человека была густая борода, почти сливавшаяся с меховой накидкой на плечах. Он был в вязаной шерстяной рубашке, кожаных штанах и высоких сапогах.
Это был Викинг. «Убийца Пелетье».
Он вышел в коридор и осмотрелся. Из-за плеча Викинга торчала длинная деревянная рукоять. Алиша содрогнулась при мысли, что это — то самое оружие, которым он убил Синтию Леб и всех остальных. Она представила, как он отводит руку назад, берется за рукоятку, взмахивает топором и одним ударом срубает голову с плеч.
Словно угадав ее мысли — так, наверное, собаки чувствовали ее страх, — Викинг шагнул вперед и взялся за рукоять.
79
Брейди забился в дальний угол спуска. Патрульная полицейская машина, приблизившись к
