сгинь!
Небритый и девочка валятся, как куклы - парализатор не различает тесную цель. В несколько широких шагов Фииа оказывается рядом, внезапно резко наклоняется и сразу опускается на колени рядом с девочкой.
'Она не дышит!' - улавливаю я мысль экзаменуемой.
- Биологическая смерть человека наступает быстро, - невозмутимо отвечает Эйю вслух.
Не тратя более время на возмущение, Фииа приступает к реанимации. Искусственное дыхание 'рот в рот', непрямой массаж сердца...
- Нет, ты погляди, что делается! - не в силах сдержать возмущение, говорит Ирочка. - Это же имитация, биоробот!
- Ты считаешь, нужно было доставить на полигон живых людей? - столь же невозмутимо возражает инструктор. От возмущения Ирочка даже поперхнулась.
- Готово, дышит, - Фииа встаёт, с отвращением отплёвывается. - Гадость какая!
- Поздравляю, зачёт, - наш инструктор непробиваем, как корпус 'Мгновенной смерти'. - Отдыхай.
- Разумеется, я подам официальную жалобу, - говорит Фииа, продолжая отплёвываться. - Я понимаю, максимальный реализм, качественная подготовка и всё такое... Однако платить тебе и составителям этой вот, с позволения сказать, экзаменационной подборки ни в коем случае не следует. Не заслужили.
- Что делать, - чуть улыбается Эйю. - А теперь Иолла!
Ирочка идёт к столу, берёт билетик. Вглядывается в плывущий сверху вниз в окошечке текст.
- Это немыслимо, невозможно!
- Невыполнимых заданий в экзаменационной подборке нет, - невозмутимость нашего инструктора меня уже просто бесит. - Кого ты возьмёшь в напарники?
- Ну уж точно не тебя, Эйю! - резко бросает Ирочка.
'Рома... Ты понял?'
'Не волнуйся, родная моя. Там был настоящий Иван, а тут хилый имитатор. И мы опять вместе'
Мы уже стоим на исходной позиции. Оба в боевых скафандрах... которые сейчас перестанут быть боевыми.
... Он шёл почти так, как ходят люди. Неискушённый взгляд земного прохожего вряд ли выделил бы его из толпы. Но я уже достаточно насмотрелся на всех этих 'Иванов' и 'Иварсов'. Я мгновенно и издали нашёл бы его даже в час пик на Арбате.
И, словно отвечая моим мыслям, вокруг запестрели прохожие, возникшие ниоткуда. Разумеется, это голограмма.
Вводная была проста, как древесная дыня. Этот 'Иван' идёт по свои делам из пункта А в пункт Б, где, собственно, и должен совершить своё чёрное дело. Мы обнаружили его только что, и нет времени звать подмогу. Внутри у него неслабый заряд самоликвидатора - да, да, в последнее время такие штуки стоят на всех 'Иванах' в обязательном порядке. Наша задача - остановить 'Ивана', уничтожить, да ещё и не допустив массовых жертв. Если бы место было безлюдным, задача была бы элементарной, но...
Ирочка права, права - ситуация совершенно немыслимая. Открытое появление ангелов в людном месте и бой подручными средствами с чудовищной биомашиной - такого не может быть просто потому, что не может быть никогда... Однако в жизни порой случается даже то, чего быть не может.
Лёгкий холодок пробегает по телу, что в данном случае означает - включен 'гаситель'. В зоне действия 'гасителя' никакие выбросы энергии и взрывы невозможны, и потому из всех видов оружия рабочими остаются только наши руки, ноги и крылья против лап 'Ивана'. Единственный плюс - острые 'пырялки', окантовывающие переднюю кромку крыльев, даже без усилителя способны перерубить стальной лом. Да ещё пассивная защита скафандра и пузыри шлемов способны в случае чего смягчить чудовищный удар лапы с металлокерамическими костями внутри.
- Ап! - раздаётся команда.
Мы взлетаем одновременно.
Я сажусь перед носом у 'Ивана', моя жена за его спиной, но такой нехитрый приём не проходит - биоробот одним движением разворачивается и уходит в сторону, избегая удара с тылу. Нас теперь отлично видно - маскировка отключена. Голограммы послушно изображают панику, 'Иван' же, напротив, сохраняет завидное хладнокровие, и на лице его вежливая улыбка - ну ясно, он очень рад нас видеть.
И внезапно робот бросается на Ирочку.
Время будто загустело, стало вязким, словно смола. Медленно-медленно движется лапа биоробота с растопыренными когтями, выдвинутыми из таких человеческих пальцев...
Взрыв в голове!
Я пришёл в себя так же внезапно, как и вышел. Обрубки 'Ивана' пытаются расползтись, но Ирочка отшвыривает их в кучу, одновременно издавая пронзительный визг, от которого мурашки по коже. Очевидно, именно от этого визга тени-голограммы резво разбегаются из поля зрения, как тараканы.
'Взлёт, Рома, взлёт!!!'
Ноги сами подбрасывают меня вверх. Как это неудобно, летать в скафандре, как мешают 'пырялки'... И в этот момент прекращает работать 'гаситель'.
Взрыв! Если бы там был настоящий 'Иван', нас бы заметно тряхнуло, наверное, несмотря на включившуюся защиту. Однако и так звуковой эффект неслабый... Всё?
'Нет, не всё. Сейчас я разберусь с Эйю, а у остальных составителей этих милых тестиков ещё есть время раскаяться!' - это Ирочка.
- Поздравляю, зачёт! - говорит нам обоим инструктор, когда мы, злые и распаренные, приземляемся рядом. - Молодцы, просто молодцы! Вам выпал самый трудный билет, но вы справились. Обычно режутся из-за несогласованности - в одиночку одолеть эту тварь с деактивированным скафандром практически невозможно...
'Рома, ты спереди, я сзади. Неужто уважаемый Эйю крепче того 'Ивана'?'
Глава 3
Уравнение с неизвестными
- Папа, гляди, как я ещё могу!
- Ай, молодец!
Мауна резвится вовсю - переворачивается, кувыркается, и наконец повисает на одной ноге, уцепившись пальчиками ступни за перекладину. Розовые культяпки на спине смешно трепещут - рефлексы крылатого существа уже дают о себе знать. Тренажёры для маленьких ангелов напоминают лес висячих гимнастических трапеций и колец, торчащих из стен упругих резиновых палок и прочих загогулин. Да, одна из комнат нашего жилища превращена в натуральный тренажёрный зал, правда, самораскладывающийся и самоубирающийся.
- Папа, а я вот так вот ещё умею!
- Ну ты вообще у меня!
Нечаянная радость тоже принимает активное участие в гимнастическом шоу - отчего не развлечься? Зверюшка висит в кольце, хлопая крыльями, и у меня возникает стойкое ощущение, что вот-вот она заявит на чистом русском языке: 'Попка дурррак!'
'Ира, Ир...'
'Ау, любимый?'
'Она высоко забралась, под потолок. Ну как упадёт?'
'Не упадёт, ангельские дети - не человечьи, Рома. Врождённая ловкость. А если даже вдруг, так высоты недостаточно, чтобы сломать себе что-либо, у нас крепкие кости. Поплачет и опять полезет'
'А ты скоро?'
Шелестящий бесплотный смех.
'Соскучился?'
'По тебе - всегда. Если бы не Мауна Романовна, уже бы зачах от тоски'
Меня словно обдаёт теплом костра.
