тем далёким временам, когда на Оплоте ещё шумели древние дикие джунгли. Правда, ставят их всё реже... Большинство Владык и Хозяев уже избавились от атавизмов, и деревья им кажутся просто чуждыми деталями пейзажа, довольно неприятными на вид. Или даже отвратительными, это уж на чей вкус...
Однако эти деревья особенные. Это единственная на планете роща настоящих живых деревьев, заключённая под циклопическим прозрачным куполом. Говорят, позапрошлый Повелитель очень любил прогуливаться именно в этой роще... Впрочем, я не особо интересовался пристрастиями позапрошлого Повелителя. К чему? Мёртвые древности не интересны... Вот про своего предшественника я мог бы много чего рассказать, поскольку изучал это дело до тонкостей. Потому что любая ошибка тогда могла стоить мне жизни.
И сейчас, как тогда, любая ошибка может стоить мне жизни.
Из-за поворота тропы, змеящейся между деревьями, выступает знакомая фигура.
- Живи вечно, мой Повелитель.
- Рад видеть тебя, Сорок Пятый. Присядем, - я киваю на скамейку, затаившуюся под сенью деревьев.
Вообще-то Сорок Пятый с неодобрением отнёсся к идее устроить рандеву в реликтовой роще. Разве мало специальных хорошо защищённых помещений во дворцах, раскиданных по всему свету? Эти деревья невозможно нормально просветить, в зарослях можно спрятать не то что 'муху'...
Начальник охраны он начальник охраны и есть. Как будто всё упирается в 'мухи'. Между тем перевороты свершаются только тогда, когда мятежник уверен, что сможет взять власть, более того - удержать её.
- Докладывай.
- Хоэн ничего не знает, Повелитель.
- Точно?
- Абсолютно. Как и то, что авария устроена намеренно.
Я некоторое время размышляю. Что ж... Всё к лучшему. Хоэн, конечно, тот ещё жулик, но в данном случае наименьшее из зол. Любая из возможных замен только ухудшит общий расклад.
- Что ж, Хоэна следует отпустить.
Сорок пятый тяжело вздыхает.
- Это невозможно, Повелитель. Собственно, отпускать-то и нечего... Не поможет даже замена тела. Нейросканер превращает любого в протоплазму.
- Грубая работа, Сорок пятый. Это тебе не кто-то, это Бессмертный, Носящий имя. Ты здорово осложнил мне задачу.
- Я виноват, мой Повелитель. Однако в данном случае я должен был быть уверен до конца. Поскольку Пятьсот двадцать пятый до сих пор не найден, ни живым, ни мёртвым.
- Как это возможно?
- Я сам удивлён, мой Повелитель. До сих пор я полагал, что этого просто не может быть.
- 'Нюхачей' использовали?
- Разумеется. Ни один из роботов так и не взял след. Что косвенно подтверждает предварительные выводы - беглец ушёл на 'летающей тарелке'. Притом это был не простой аппарат. Поскольку его никто не видел. Все же спецмашины, оснащённые системами невидимости, я проверил. Ни одна из них не приближалась к месту катастрофы в тот момент.
- Как насчёт оснащения обычной гражданской машины?..
- Вероятно, так оно и есть. Однако эта задача не под силу трёхзначному инженеру, мой Повелитель. Скажу больше - сделать спецмашину так, чтобы абсолютно никто не узнал об этом, задача непростая даже для Бессмертного. Очень непростая.
Я размышляю. Действительно, это на дикой планете мохнорылых можно хоть телепорт соорудить, и никто из аборигенов не узнает. Разумеется, любой Бессмертный без труда может заказать себе спецмашину, но вот обойти службы и системы контроля... Значит, всё-таки можно?
- Я работаю над этим, мой Повелитель, - словно угадав мои мысли, невозмутимо говорит начальник охраны. - Если моя догадка насчёт 'тарелки' верна, мы найдём. Однако это не всё.
- Что ещё?
- Я проанализировал записи разговоров через интеркомы и прочие средства связи. Вырисовывается очень интересная картина, мой Повелитель. Настолько интересная, что я рискну попросить тебя лично прослушать кое-что.
Сорок пятый извлекает плоскую коробку мини-компьютера, раскрывает её.
- Вот с этого места, пожалуй.
Я вслушиваюсь в скрипучие голоса.
- Не вижу пока ничего интересного. Обычные переговоры спецов-технарей.
- Терпение, Повелитель.
Я снова вслушиваюсь.
'... Мой господин, здесь Семь тысяч сто восьмидесятый. Я на месте'
'Хорошо'
Пауза.
'Прощай, Пятьсот двадцать пятый'
Сильный треск.
- Это конец записи, Повелитель, - начальник охраны отключает машинку. - Признаюсь честно, вначале я рассматривал как основную версию случайной аварии. Мало ли, ты же знаешь этих наших теперешних специалистов...Это объясняло бы по крайней мере отсутствие каких-либо активных действий заговорщиков после взрыва. Но вышло всё много интереснее. Этот Семь тысяч сто восьмидесятый - сообщник Пятьсот двадцать пятого, очевидно.
- Кто такой?
- Ничего особенного, бригадир элит-монтажников. Контакты сейчас проверяем, естественно.
- Как он смог уйти из реактора в самый момент взрыва?!
Начальник охраны отвечает не сразу.
- Ты невнимательно слушал, мой Повелитель. Он же попрощался.
- Ну и?..
- Он никуда не ушёл. Он был там в момент взрыва.
Я скрипуче смеюсь.
- Диверсант-самоубийца? Ты сам-то веришь в то, что говоришь?
- Приходится верить, мой Повелитель. Я потряс спецов, чтобы прояснить картину аварии. Этот Пятьсот двадцать пятый, вероятно, отключил охранные системы с главного пульта, а сообщник в это время был послан для проверки этой их центральной камеры... впрочем, я полагаю, это легенда.
- Зомби?
- Возможно. Тела нет, анализ на всю эту химию провести невозможно.
- А если... биоробот?
- И это возможно, мой Повелитель. Хотя получить такое изделие, в точности копирующее облик конкретного Истинно Разумного, притом в глубокой тайне, пожалуй, не проще, чем спецаппарат-невидимку... Но это всё возможно, Повелитель. А вот что невозможно.
Сорок пятый делает паузу.
- Как хочешь, мой Повелитель, но смысла в этой диверсии я не вижу. Если бы авария была устроена с целью выманить тебя, то, во-первых, не было никакой гарантии, что уловка сработает, и во-вторых, мы бы сейчас не разговаривали.
Я киваю. Он прав.
- Допустим, кто-то решил помешать тебе, полагая, что дальше твоё устранение будет проблематично. Тогда сразу после аварии должна была быть попытка переворота. Не успели подготовиться? Тоже возможно. Но расчёты показывают, что риск такой акции чрезвычайно велик. Гораздо проще и безопаснее было бы перехватить управление этой штуковиной в нужный момент. Тихо и без излишних эффектов.
Я снова киваю. Сорок пятый имеет право и обязанность говорить всё, даже обсуждать со мной же
