исчезновения флагмана флота Содружества. Выяснилось, что Мэлл в этом вопросе настроен оптимистично. Он был немного знаком со всеми Древними еще со времен войны с Корпорацией, и тоже проникся к ним этим дурацким пиететом, характерным для сопляков из армии.
В терминал они прибыли через десять минут.
– Вот сюда, уважаемый Мэлл, док 91532, указывал дорогу Румм. Руководитель Мэлл опустил флаер перед входом в док.
– Как я могу отблагодарить вас, уважаемый Мэлл? – с чувством глубочайшего почтения вопросил Румм.
– Ну, что вы! – засмеялся Руководитель. – Какая благодарность? Пустяки, мне было приятно хоть чемто помочь вам!
– Но тогда, быть может, вы не откажетесь зайти на чашку кофе? Я категорически не могу отпустить вас просто так!
– Может быть, в другой раз, уважаемый Румм? – Руководитель бросил взгляд на хронограф. – Я собирался разобраться с накопившимися домашними делами…
– Обещаю не задерживать вас более пятнадцати минут! – поклялся Румм. – Считайте это ответным гостеприимством! Я покажу вам свою коллекцию образцов породы. Это увлекательное зрелище, поверьте! За многие годы шахтерского труда я побывал в различных частях Пространства Содружества и нейтральных систем. Вы сможете увидеть малую часть каждого астроида, что мне довелось разрабатывать.
– Хорошо, будь повашему, – согласился Руководитель.
Сенсоры системы безопасности космопорта мгновенно провели сканирование, и мужчины вошли в док.
– Отличная яхта, уважаемый Румм! – удивился Мэлл. – Право, не ожидал увидеть ничего подобного. Вы упомянули про небольшой катер.
– Я вложил в нее все мои сбережения, – ответил Румм. – Прошу вас, Руководитель.
Он подошел к люку, и автоматика, узнав хозяина, открыла дверь и выпустила небольшой трап.
– Добро пожаловать на борт, господа! – искусственный интеллект корабля приветствовал их приятным женским голосом. – Доброго вам дня, капитан.
– После вас, уважаемый Мэлл, – Румм сделал приглашающий жест. – Прошу вас, проходите.
Они поднялись на борт, и люк закрылся. Румм проводил Руководителя в каюткомпанию и указал на стену. Вся она от пола до невысокого потолка представляла собой большую выставочную экспозицию, густо заполненную небольшими кусочками минералов. Коллекция обошлась ему в круглую сумму.
– Около каждого образца имеется сенсор, выводящий голограмму с подробным описанием экспоната, – сказал Румм. – Пожалуйста, прошу вас, чувствуйте себя как дома, а я пока организую кофе.
Мэлл принялся с интересом разглядывать коллекцию, и Румм ввел короткую команду на консоли управления пищеблоком. Все было подготовлено заранее, и автоматический податчик выдал заказ практически мгновенно. Румм взял дымящуюся чашечку и подошел к Руководителю.
– Прошу вас, – он протянул Мэллу напиток. – Как вы находите мою скромную коллекцию?
– Спасибо, – Мэлл взял кофе и сделал глоток. – Очень занимательно! Я, конечно, не шахтер и не геолог, но… – он помедлил, – мне… – Руководитель тщетно пытался собраться с мыслями, – то есть я имел в виду… – он покачнулся.
– Что с вами? – подскочил к нему Румм. – Вам нехорошо, уважаемый Мэлл? – он осторожно забрал у него из рук чашечку и взял за локоть. – Присядьте, прошу вас!
Румм усадил Мэлла в кресло и тревожно склонился над ним.
– Все хорошо, – вяло протестовал Руководитель. – Вероятно… сказывается усталость…
Его глаза помутнели.
– Пожалуй… мне стоит… домой… – Мэлл закрыл глаза, и его тело обмякло.
Румм выпрямился и аккуратно поставил чашечку с кофе на столик, после чего коснулся едва заметного сенсора на кресле Мэлла. Силовое поле мгновенно сковало неподвижную фигуру.
Румм остановил яхту посреди космоса и взглянул на монитор. Мэлл попрежнему был без сознания, препараты хозяев не подвели. Теперь оставалось ждать, когда к нему придут. Хозяева сами выбирали точку контакта. Он посмотрел на радар. Вокруг, как обычно, не было никого, лишь небольшое облако мелких астероидов неподалеку. С тех пор, как его выпустили из больницы, Румм ежедневно после работы производил прогулочные полеты по одному и тому же маршруту, делая четыре остановки в одних и тех же местах, чтобы насладиться видом на систему. Очень распространенный в Солнечной системе вид отдыха. Некоторые корабли Патруля уже стали узнавать его яхту, и можно было сказать, что эта легенда ему удалась.
– Аварийный отсек принимает спасательные капсулы, – сообщил компьютер, и Румм вздрогнул от неожиданности.
Хозяева всегда появлялись незамеченными, и это одновременно успокаивало и пугало его. С одной стороны, он не рискует быть раскрытым какимнибудь случайно проходящим мимо кораблем, с другой – сознание собственной беззащитности наполняло его холодным липким страхом. Они могли появиться в любую секунду и убить его неожиданно. Но, даже находясь в самом сердце любого из объектов Содружества, он был всецело в их власти. Сознание этого каждую секунду напоминало ему о том, что держит его крепче любых силовых полей. Предательство. Румм ни о чем не жалел. Тогда, перед дымящимися под бронированными паучьими лапами останками людей, он сразу понял, что у него есть шанс. Раз его не убили в первую же секунду, значит, он еще мог сохранить свою жизнь. Когда один из Ваарси предложил ему сотрудничество, он согласился не раздумывая. И даже когда в воздухе повисла миниатюрная камера, записывающая все происходящее, он не дрогнул и спокойно передал остальным шахтерским партиям, что опасность миновала, и нападающие внезапно покинули систему. Это решило их участь. Но Румм был заинтересован в том, чтобы не осталось никаких свидетелей, даже больше своих новых хозяев. Своя жизнь дороже любых других. А Ваарси могли не только сохранить ему жизнь, но и вывести его на совершенно другой уровень существования. Поэтому сразу после заключения соглашения он, довольно улыбаясь, заявил:
– Вам очень повезло наткнуться именно на меня, уважаемый Ваарси, я смогу быть очень, очень полезен!
Чужих интересовали Серебряные Слезы. Румму было велено достать чертежи и описания сверхсекретного устройства, являющегося государственной тайной целой цивилизации. Любой другой человек на его месте пришел бы в ужас от сознания невозможности осуществить такое, но только не бывший офицер ДППЗ. Особенно если он некогда возглавлял инженерный отдел одного из многочисленных центров морализации. К моменту первого сеанса связи Румм уже разработал план действий, и подготовил техническую документацию, которую тайно хранил все эти годы. Он словно чувствовал, что когданибудь она ему еще пригодится.
Створы люка распахнулись, и в каюткомпании первыми появились четыре закованных в броню паука. Румму мгновенно стало не по себе. Огромные членистоногие вызывали в нем первобытный страх. Вслед за ними вошел Ваарси. Румм вгляделся в лицо Чужого, частично скрытое за лицевым щитком скафандра, который Ваарси никогда не открывал.
– Я счастлив приветствовать вас, господин Ва! – подобострастно заявил Румм.
Господин Ва сам изъявил желание называться этим именем еще в день уничтожения шахтерской партии. Из всех Ваарси, которых видел Румм, с ним разговаривал только он. Остальные выполняли какието другие функции, и Ва, похоже, был у них за главного.
Коротышка посмотрел на скованное защитным полем бессознательное тело Мэлла.
– Это директор военного завода? Он имеет доступ к интересующей нас информации?
– Нет, господин, – Румм принялся терпеливо объяснять то, что уже предлагал Ваарси во время их прошлой встречи. – Это начальник одного из отделов завода. Он не имеет особой информационной ценности в интересующей нас области. Но он очень удобен в качестве агента, не имеет семьи и большую часть своего времени проводит на работе. Через него мы сможем выйти на Директора, Главного Инженера или Технолога, если этого человека надлежащим образом подготовить. Вы изготовили устройство?
– Да, – Ва склонил на бок голову. – В точности. Мы даже провели испытания на пленном. Но он умер. Вы пытаетесь обмануть нас, уважаемый Румм?
При этих словах ближайшая пара пауков неторопливо двинулась к человеку.
– Нет, нет! – заторопился Румм. – Ни в коем случае! Я лично проведу морализацию, вы сможете убедиться прямо сейчас! Процедура сложна, и для ее успеха необходим опыт работы с системой!
Ваарси не пошевелился, но пауки остановились. Видимо, Чужие поддерживали между собой отдельную связь. Румм почувствовал, что за эти пару секунд полностью взмок. Он бросился к креслу Мэлла и отключил поле.
– Его надо поместить в морализатор прямо сейчас. Вся процедура займет менее получаса, после чего этот человек будет полностью лоялен и абсолютно надежен. Вы должны мне поверить, я сам заинтересован в этом!
Ваарси с интересом посмотрел в глаза Румму.
– Я тщательно изучил ваш отчет по данному устройству, уважаемый Румм, – большие глаза коротышки, не мигая, смотрели на Румма через гермошлем, вызывая у того нервную дрожь. – Если я правильно понимаю, это устройство запрещено Содружеством Людей. В случае успешного проведения процедуры, вы станете богом для этого человека.
Скажите, уважаемый Румм, вы планируете с нашей помощью поступить так с каждой особью человечества? Хотите стать богом для своего вида, подчинить себе целую цивилизацию? Румм покачал головой.
– К сожалению, господин Ва, это невозможно. Морализация воздействует на определенные участки головного мозга. Эта перестройка необратима, некоторые участки погибают, некоторые частично утрачивают свои функции. Человек, обработанный подобным образом, становится послушным рабом и добросовестным
