ударил снова. Его голова двигалась с поразительной быстротой, и струи плазмы точными ударами загоняли летучую мышь в угол. Тринадцатый пошевелился. Правая сторона тела не слушалась. Он уперся в пол левой ногой и сжимающей нож рукой и, собрав силы в кулак, мощно оттолкнулся от пола, рассчитывая на слабую гравитацию. Прыжок удался, и человек подлетел к плюющемуся огнем дракону. Алекс прикинул оставшееся до цели расстояние и повторил рывок. Дракон заметил движение, но среагировать уже не успел. Человек врезался в длинную шею и, вкладывая в удар инерцию движущегося тела, размашистым движением вогнал плазмонож в горло рептилии. Алекс повис на рукояти, направляя движение клинка по окружности шеи, и из разреза полыхнул сноп искр и хаотичных разрядов. Дракон взбрыкнул и замертво рухнул на пол, придавливая человека. Тринадцатый выбрался изпод чешуйчатой шеи и, превозмогая боль, влез на нее почти верхом. Он поудобнее перехватил плазмонож и, наваливаясь всем телом на клинок, несколькими движениями отрезал дракону голову. Алекс попробовал пнуть ее правой ногой, но та не слушалась. Пришлось пнуть левой. Голова откатилась, и человек, словно в рупор, заявил в обезглавленную шею: – Эй, Хренпоймискока, вылезай оттуда.
Он попробовал пошевелить правой рукой. Тот же эффект. Тело уже не чувствовало боли, правая половина туловища была скована жутким холодом. Сознание подернулось легким туманом, медленно, но неумолимо накатывалась слабость. Симбионты срочно мобилизовывали все ресурсы организма ради спасения человека. Тринадцатый тряхнул головой, разгоняя туман. Сейчас не время.
– Вылезай, недоделанный всадник без головы, или я разрежу эту дрянь прямо на тебе, – устало сказал он. – Не жалуйся потом, если порежешься.
Он лениво ткнул рукоятью ножа в брюхо неподвижно лежащей рептилии.
– Ты же не думаешь, что я поверю в твою смерть, – Тринадцатый попытался встать на ноги. – Твои солдаты, сопровождая меня по коридору, топали так, что стены тряслись. Кто же строит себе корабль, дрожащий от собственных шагов? Для того чтобы пройти в люк, им приходится пригибать голову. Кто же делает люки не по росту? Твои ученые двигались неуклюже, а когда переволновались, даже не попадали в кнопки. Им непривычны боевые доспехи, они больше привыкли к научному оборудованию. Поэтому и не смогли справиться с нами. Да ты и сам плоховат для бойца, ты ведь привык командовать, а не драться. Дальше продолжать?
Ему так и не удалось встать, и он просто подполз поближе к брюху.
– Так что вылезай из скафандра, или я вытащу тебя оттуда сам, – он с силой вогнал клинок в основание лапы.
Туша динозавра зашевелилась, и на ней появились расходящиеся швы. Спустя секунду скафандр открылся, и на свет показалась бледнозеленая, почти белесая, четверолапая тварь, отдаленно напоминающая не то тритона, не то хамелеона. Длинное, почти трехметровое, хрупкое хвостатое туловище заканчивалось относительно короткой шеей, которую венчала нелепая голова с выпученными глазами.
– Ты все равно ничего не изменишь, Низший! – тварь забегала глазами по сторонам. – Твой вид обречен. Скоро здесь будут воины, и ты умрешь.
Вузэй попытался метнуться в сторону, но Тринадцатый, ожидая чегото подобного, схватил его рукой за шею за мгновение до побега. Длинное тело рванулось и повисло, стиснутое железной хваткой человека.
– Не торопись, мой глистоподобный друг, – Тринадцатый, опираясь на здоровую ногу и на зажатого в кулаке лидера Вузэй, на четвереньках пополз в дальний угол помещения. – Свяжись со своими и вежливо попроси их не входить сюда. Иначе я просто сожму руку и оторву тебе твою мягкотелую голову. А потом взорву вон ту штуку, – он указал на висящее над лабораторным столом устройство. – Мне пришлось вживить себе под кожу чип управления, мина взорвется либо по моему желанию, либо в момент моей смерти. Здесь всего две мегатонны, но так уж вышло. Мы собрали ее из того, что было в нашем распоряжении, ты уж извини за столь неэлегантное оформление, но экранирующий контейнер был только один.
Он замолчал и перевел дыхание. Вузэй пищал от боли всякий раз, когда человек на него опирался, и Тринадцатый, воспользовавшись коротким отдыхом, потряс зажатым в кулаке Величайшим.
– Тебе никто не говорил, что твой писк раздражает? Ты не мог бы пищать пореже?
– Низший, ты не даешь мне дышать и причиняешь боль! – прохрипел Вузэй.
– И не говори! – Тринадцатый сокрушенно покачал головой, – у меня это извечная проблема. – Он чуть ослабил хватку на горле. – Ну, как? Стало больше комфорта?
Он продолжил ползти, сжимая в руке Чужого. Гдето здесь должен быть Чебурашка. Тринадцатый снова потянулся сознанием к мышонку, но тот не отвечал, лишь слабый, почти призрачный образ боли шел откудато из этого угла. Алекс изо всех сил старался пробить накатывающую на сознание пелену тумана и полз дальше, всматриваясь в обожженный пол.
– Мне больно, человек! – вновь прохрипел Вузэй. – Чего ты хочешь?
– Заткнись, – посоветовал ему Тринадцатый. – Я ищу друга. И для тебя будет лучше, если я его найду. Потом и поговорим. Если доживешь, величайший из головастиков.
– Алекс! Алекс! Ты меня слышишь! Прием! – вдруг затрещал помехами эфир, и качество связи сразу же наладилось.
– Как любезно с твоей стороны перестать блокировать связь! – Тринадцатый вновь остановился для отдыха.
Двигаться становилось все труднее. Правая часть тела словно превратилась в ледяную глыбу, мозг сверлила монотонная боль, на глаза то и дело накатывал туман. Если б не повышенный радиационный фон, он давно был бы, в лучшем случае, без сознания. Одной только тепловой энергии тела при таких повреждениях симбионтам не хватало.
– Да, солнце мое, принимаю тебя, – устало ответил Тринадцатый.
– Что с тобой? Ты в порядке? – испуганно воскликнула Алиса. – Почему у тебя такой голос? Ты ранен?
– Бывало и хуже, – ответил Алекс. – Как обстановка? – Он вновь пополз, продолжая поиски.
– Корабли спаялись намертво, – ответила Алиса. – Я сделала все, как планировали. Стыковочных отсеков больше не существует, там теперь единое месиво из двух кораблей температурой в пятьдесят тысяч Кельвинов. Расстыковать нас не сможет даже чудо. У меня за переборкой остались трое Вузэй, а прямо напротив, стоят шесть их крейсеров. Скажи мне чтонибудь приятное, Алекс.
– Все будет хорошо, скоро будем дома, – с трудом выдохнул он. – Увидишь точку перехода, давай туда.
– Не это!
– А чего еще? Я мог бы сказать, что люблю тебя, но ты и так об этом знаешь. Поэтому не мешай мне работать! – проворчал Алекс.
– Знаю! – расцвела Алиса. – Но очень хотелось услышать еще раз. До связи, – она отключилась.
– Если ты думаешь, что мы откроем тебе нольпереход к Детям, Низший, то ты еще примитивнее, чем я считал раньше, – заявила ящерица. – Даже под страхом моей смерти мы…
– Сказал же, заткнись! – зло оборвал Вузэй Тринадцатый и приложил его об пол.
Вузэй заверещал и немедленно замолк, выпучивая и без того огромные шары глаз еще сильнее. Тринадцатый полз дальше. Наконец, он нашел то, что искал. В самом углу, на обожженном полу, лежала скомканная обугленная тряпка. Алекс засунул Вузэй себе под колено, освобождая единственную действующую руку, сгреб мышонка в горсть и попытался дотянуться до его сознания. Мышонок не отвечал. Тогда он набрал код на аварийной консоли управления. Бронекомбинезон вскрылся на левой части груди, и сероводород обжег кожу, на какоето время, проясняя сознание. Тринадцатый подобрал с пола застывшую каплю расплавленного потолочного материала, и острым краем сделал длинный глубокий надрез на грудной мышце. Из пореза медленно потекла густая черная кровь. Алекс как мог, разложил обожженное тельце на кровоточащем порезе и закрыл комбинезон. Тело мышонка было обжигающе ледяным. Тринадцатый прислонился спиной к стене и вытащил изпод себя хрипящую ящерицу
– Эй, король глистов, ты еще жив? – он потряс ящерицу за шею. – Можешь не отвечать, я вижу, что живой. Слушай мое предложение. Сейчас твои друзья открывают нам точку перехода в систему Солнца, как можно ближе к Земле, и мы прыгаем туда. Там я отпускаю тебя и всех твоих коллег. Можете вернуться восвояси. Если ты согласен, я жду портал в течение тридцати секунд. Если нет – наши два корабля превращаются в маленькую звезду. Как там ты говорил? Делай свой выбор!
Вузэй зашевелился.
– Ты ничего не изменишь этим, Низший! – заявила ящерица. – Мы можем уничтожить твой корабль и тогда…
Тринадцатый сжал руку, и писк ящера перешел в хрип.
– И тогда я взорву тут все к вашей матери, и черт с тобой, с человечеством и со всей Вселенной вместе взятыми, – он ослабил хватку. – Ты мне надоел, Живущийфпопка, выбирай, ты либо согласен, либо мертв. Я жду полминуты. Время пошло.
– Мы сегодня уже сталкивались с вашим неразумным самопожертвованием, и я знаю, что ты не блефуешь. Но фокус с ловушкой из станций у вас больше не пройдет, – несколько странно ответил Вузэй. – Зато это примитивное свойство, противоречащее выживанию, упростит ваше уничтожение, – он помолчал, ожидая реакции, но человек уже не обращал на него внимания. – Я согласен на твои условия. Более того, если ты выполнишь свое обещание и сохранишь нам жизнь, мы обещаем отсрочить уничтожение вашего вида на одни земные сутки. Вы сможете провести их со своими самками, раз это для вас столь важно.
– Договорились, – согласился Алекс. – И скажи своим, чтобы не торопились закрывать переход. Я позволю тебе вернуться только через него.
Он пытался проникнуть в сознание мышонка, но ледяное тельце под бронекомбинезоном не подавало признаков жизни. Тринадцатый с трудом подавил в себе желание раздавить мягкую голову Вузэй. В этот момент ожил
