самому мирволил, разуверился на склоне лет в людях, как мало кому он доверял в изолгавшемся мире и как потому он был одинок и несчастен.
Да и он сам кому может доверить первостепенное дело, кому он может поручить мудрое попечение о своём сыне, которому уже в юных летах предстоит принять венец повелителя державы.
Умных немало, хотя бы тот же «ближний боярин» Шуйский. А вот преданных? Что у них, у царских приближённых, на уме, о том один Бог ведает! Всех государственных мужей Годунов знал наперечёт. Некоторые при нём возвысились, а другие, такие как Василий Шуйский и другие из того рода, с давних времен обретались в Царских теремах; или службы исполняли, или какие-то личные дела обделывали. Уж считай сто лет минует, как род Шуйских всё время около высшей власти крутится. Многих из них знал лично Годунов, о других был наслышан. И самый, пожалуй, «свой» — это Василий Шуйский. Они же с Борисом одногодки, им обоим уже за полвека перевалило, а это ведь время мудрости.
Никогда Борис не замечал в Василии поползновений чрезмерных, никогда он не подозревался в том, что хотел бы выхватить царский венец. Этот боярин был одним из первых, кто зимой приснопамятного 1598 года, после смерти благочестивого Царя Фёдора Иоанновича назвал преемника — Бориса Годунова. Со слезами на глазах умолял Бориса, чуть ли не в ногах валялся! Обращаясь к сыну, отец не только вопрошал, но и наставлял:
Отец дал сыну самый неподходящий совет; но ведь и выбора у него по-настоящему и не было. В своей предсмертной агонии Борис Годунов рекомендует в качестве «надёжного советника », человека действительно чрезвычайно умного и расчётливого, но хладнокровного и со лживой душой, измена которого в конце концов и решила судьбу юного Фёдора Борисовича. Именно он 1 июня 1605 года перед возбуждённой толпой скажет с Лобного места на Красной площади слова о том, что «Борис послал убить Димитрия, но Цесаревича спасли; вместо него погребён попов сын». Это был приговор Годуновым, который разгневанная чернь «разного роду» и привела в исполнение. Да и все остальные именитые бояре, «почтенные породой или славой», изменили и обрекли на гибель и молодого Царя, и его мать-царицу, став соучастниками неимоверного злодеяния — Цареубийства.
Чрезвычайно показателен следующий фрагмент царского наставления, раскрывающий, с одной стороны, понимание Пушкиным психологии верховной самодержавной власти, а с другой — миропонимания и психологии подвластных, то, что сейчас могли бы назвать проявлением «менталитета народа»:
Бурная и яркая жизнь Бориса Годунова завершалась. Пришли бояре и Патриарх. Последние слова Бориса Годунова, обращенные ко всем: «Простите ж мне соблазны и грехи и больные и тайные обиды. Святой отец, приближься, я готов». Под рыдание близких Патриарх совершил обряд пострижения; мир земной покидал не строгий и величественный Царь, а смиренный инок под именем Боголеп. Душа Царя Бориса отошла ко Господу...
Сцена кончины Бориса Годунова выдержана в сдержанных тонах. Здесь нет нарочитой патетики, страстной экспрессии, хотя, казалось бы, какие возможности тут открывались для творческой фантазии. Достоверных известий об этом моменте не сохранилось. Известно только, как Борис Годунов начал этот роковой день — 13 апреля 1605 года, закончившийся для него смертью «около трёх часов пополудни» (15 часов). Что происходило в преддверии смерти повелителя в Царских палатах — об этом, как говорится, «история умалчивает». Есть слухи и суждения, возникшие через годы и десятилетия.
Сама же фабула невольно завораживала и давала материал для буйного воображения: грозный тиран, отягощенный страшным преступлением — убийством невинного царскородного отрока, перед смертью, когда всё земное теряет всякое значение, должен был очистить душу публичным покаянием. Но этого не происходит; монолога венценосного злодея не существует. Пушкин же не писал трагедию «на манер греческой», он создавал русское эпическое полотно, строго документированное во всех главных событийных коллизиях. Потому Царь Борис просит простить его «за соблазны и грехи», за вольные или невольные «обиды». В этот не было ничего необычного: русские православные люди испокон веков перед кончиной просили прощения у всех за грехи и прегрешения. И Царь Борис Годунов покидал земные пределы как обычная душа христианская...
Последние три сцены пушкинской драмы лишены особой значимости и драматизма. Всё главное уже свершилось. Теперь только краткие исторические зарисовки, заканчивавшиеся убийством Фёдора Борисовича, его матери и торжеством Лжедмитрия. Не прошло и семи недель, как бояре клялись на кресте в верности Царю Фёдору, а теперь все дружно стали на сторону самозванца. В Русской истории начался период Кровавой Смуты...
Глава 2
Правда первопатриарха...
О Борисе Годунове немало сказано, написаны специальные монографические иccлeдoвaния^^ однако этот образ всё ещё слишком неясен и туманен. Подобное положение вряд ли и изменится; сохранились только те документы, которые сохранились, а основная их часть вышла из кругов противников Царя Бориса I. На появление каких-то новых свидетельств и материалов надежды практически нет никакой.
Если говорить резко и определённо, то можно резюмировать: Борис Годунов как личность остаётся исторической загадкой. Несмотря на многочисленность умозаключений и описаний, сам по себе этот человек в истории выглядит как молчаливо мрачная или, если мягче сказать, невзрачная фигура. И не более того. Он родился в 1552 году, стал Монархом в 1598 году, умер в 1605 году, то есть прожил 53 года, из которых о 46 годах, до самого воцарения, известно чрезвычайно мало. О некоторых периодах биографии, исчисляемых десятилетиями, не известно вообще ничего. В этом отношении данный случай не есть какое- то историческое исключение.
