Строгоновых, они были созданы, вероятнее всего, в 1793 году 12 июля того года архитектор писал заказчику из Москвы: «Отлас голубой я отъискал, но не отдают менее как по 1 руб. 20 коп., а ту малиновую для занавес в предспалну по 1 руб. 20 коп., о чем надеюсь получить от вас решительное приказание».[32]
Графиня Е.П. Строгонова скончалась в 1815 году и ее похоронили в Спасо-Андрониковом монастыре.
Поблизости сохранился Строгоновский проезд, указывающий на то, что здесь располагалась дача площадью примерно в 6 десятин.
Дом представлял собой протяженный корпус, поставленный торцом к высокому берегу Яузы. Шестиколонный портик композитного ордера в центре, а также портики тосканского ордера на крыльях обращены в сторону монастыря. Внутри еще сохранилась парадная анфилада комнат, кое-где уцелели старые печи, лепнина и двери.
Постройку приписывают P.P. Казакову. Этот зодчий был связан со Строгоновыми семейно и территориально. С 1774 года он для князя М.М. Голицына, женатого на баронессе А.Г. Строгоновой, перестраивал усадебный дом и конюшни в Кузьминках, а с 1785 года P.P. Казаков возводил звонницу Спасо-Андроникова монастыря (закончена в 1799 г.). Рядом со звонницей, в одном с ней стиле, построен особняк со службами «именитого человека» городского головы Петра Хрящева.
В 1793–1796 годах неподалеку отсюда Казаков возвел дом Строгоновых. С востока к нему, вероятно, вела липовая аллея, от которой остались лишь отдельные деревья. Планировка старого парка была пейзажной, ныне от парка сохранилось очень мало деревьев. На плане 1817 года у северной границы участка изображено существующее поныне здание. Ближе к берегу Яузы — пруд, и у южной границы какие-то постройки, вероятно, хозяйственного назначения.
В 1828 году владельцами усадьбы стали купцы Алексеевы, они построили здесь текстильную фабрику.
Не полагая обязательно углубляться в историю Братцева, расскажу о его дальнейшей судьбе.
Корсаков был охотник устраивать праздники в Братцеве. По сообщению А.Я. Булгакова, они всегда проходили там по воскресеньям. Один такой «обыкновенный воскресный праздник» 23 августа 1825 года он описал: «Фейерверк очень хорош. Кончилось все взятием крепости турецкой, построенной на берегу пруда, со множеством полумесяцев. На пруду являлись два брандера греческих (надобно думать. — С.
После смерти И.Н. Корсакова (1831) село унаследовал его сын Василий (1784 или 1786–1847), получивший отчество Николаевич и фамилию Ладомирский. Н.М. Колмаков писал по этому поводу: «Кажется, славянский Бог любви Ладо играл не маловажную роль в присвоении ему такой фамилии. Впоследствии Ладомирский сопричислен был к дворянам и получил от Корсакова большие имения в Черниговской губернии: м. Семеновка — Новозыбковского уезда и Гремяч — Новгородсеверского… В средине 1840-х годов Ладомирский сначала был дворянином Московской губернии, а потом состоял долгое время в должности черниговского губернского предводителя дворянства, имел трех сыновей: Василия, Николая и Петра, и двух дочерей, из коих одна, Зинаида, вышла замуж за князя Д.М. Голицына, а другая, София, — за графа A.A. Апраксина». Два последних брака показывают, что Ладомирские признавались светом и оказались связаны браком с родственниками Строгоновых, которые продолжали пользоваться усадьбой. Так, в 1841 году в Братцеве жил граф С.Г. Строгонов, сломавший ногу во время скачек по холмистым окрестностям и не расстававшийся впредь с палкой (ему удалось заполучить портрет Екатерины Петровны кисти И.Б. Лампи старшего). О том же свидетельствует брак Варвары Николаевны (1785–1840), супруги И.Д. Нарышкина и матери той самой Зинаиды, которая стала Юсуповой, затем и графиней де Шово.
В 1847 году владение перешло на некоторое время к П.А. Кологривову, второму мужу княжны П.Ю. Трубецкой, в первом браке княгини Гагариной. Считается, что именно она представлена A.C. Грибоедовым в образе Татьяны Юрьевны в «Горе от ума». Почему так произошло? Дело в том, что В.Н. Ладомирский, давшей имя Софья дочери, был женат на Софье (княжне С.Ф. Гагариной (1794–1855)), которая после смерти мужа (похороненного здесь же, при храме) и передала Братцево своему отчиму Кологривову. В 1852 году оно вернулось к ней, а после смерти (1858) досталось сыну, П.В. Ладомирскому, который, в свою очередь, уступил имение сестре, к тому времени графине С.В. Апраксиной (и Софья Федоровна, и Петр Васильевич были похоронены при Покровском храме поблизости от места упокоения И.Н. Корсакова). Вероятно, благодаря Софье Федоровне в 1860 году в старинной усадьбе провел несколько дней Н.М. Колмаков, которого именно это место побудило двадцать семь лет спустя издать знаменитое сочинение «Дом и фамилия Строгоновых. 1752–1887». К тому моменту Братцево перешло к одной из многочисленных ветвей князей Щербатовых.
Колмаков назвал владелицей усадьбы в 1887 году княгиню Софью (третья дама с таким именем в этой истории!) Александровну Щербатову, урожденную графиню Апраксину. Ее мать, П.Б. Четвертинская (1825–1899), супруга князя С.А. Щербатова (1804–1872), приходилась племянницей С.Ф. Ладомирской, урожденной княжне Гагариной. Надо думать, что Софья вторая завещала Братцево после смерти (последовавшей в 1880 году) Софье третьей, дочери своей двоюродной сестры Прасковьи.
Мужем Софьи Александровны стал князь Н.С. Щербатов (1853–1929), известный музейщик и археолог. Как и С.К. Нарышкин, он занимал должность егермейстера императорского двора. Щербатов оказался среди создателей Исторического музея. В декабре 1884 году он вступил в должность товарища Председателя Строительной комиссии создаваемого собрания, а в 1887–1908 годах занимал должность
