От Эдо до Токио и обратно. Культура, быт и нравы Японии эпохи Токугава

Супругу сёгуна хоронили через двадцать дней после ее смерти. По территории замка коляску с гробом везли служанки женской половины, а от ворот до храмовой усыпальницы — мужская прислуга. В помещениях курили фимиам, и похоронная “плачущая коляска” накигурума громко скрипела, символизируя плач замка по ушедшей хозяйке. В одежде провожающих главным цветом был белый. Траурная процессия двигалась к храму через весь город пешком. Фрейлины ехали в паланкинах, другим маршрутом, отдельно от мужчин. Заупокойный обряд отправляли в храме по буддийскому канону, но знатных покойников не кремировали. В течение всего периода Токугава в Японии сохранялись и кремация, и захоронение, но их место в общественной жизни было неодинаковым. К кремации, одобряемой буддизмом, часто прибегали простолюдины. Конфуцианская же идеология кремацию не поощряла и предписывала хоронить покойников в земле. При Токугава официальные, в том числе похоронные ритуалы исполнялись в соответствии с требованиями неоконфуцианства, ставшего чем-то вроде государственной религии. Таким образом, знатных людей в основном хоронили, а простолюдинов — сжигали. К концу эпохи Токугава кремация окончательно сдала свои позиции, однако позднее этот обычай восстановили по практическим соображениям. Так сложилась традиция, по которой сёгунов и их жен отпевали по буддийскому обряду, а хоронили — по конфуцианскому.

Косметический набор из приданого Тиёхимэ. Лак, золото

Смена хозяйки женской половины была вторым по значимости событием в жизни замка после смерти сёгуна. После похорон следовала рассылка подарков от имени умершей всем, с кем она контактировала при жизни. Адресатов было много: вся высшая столичная знать, начиная с родственных сёгунам “трех великих домов”; руководство бакуфу; породнившиеся с семьей сёгуна удельные кланы и так далее. Древний обычай, направленный на продление благодарной памяти об ушедшем человеке, принял в замке Эдо королевский масштаб. Супруга сёгуна распоряжалась практически всем, что было на женской половине, поэтому от ее имени рассылались предметы и произведения высокой художественной ценности, изделия самых известных мастеров Японии. Подарки должны были радовать. С таким расчетом их и подбирали.

К этому рубежному моменту приурочивали и кадровые перемещения на женской половине. Временно нанимавшиеся служанки низших рангов оставляли службу. Это было самое подходящее время и для ухода фрейлин: новая хозяйка еще не вошла в дом, и увольнение не расценивалось как дезертирство. И те, кто уходил, и те, кто оставался, получали щедрые премиальные: от 200рё золотом фрейлинам 1-го ранга до 10 рё прислуге 20-го. Даже этой минимальной суммы (около 10 тысяч долларов США) городской девушке было достаточно, чтобы устроить свою жизнь за пределами замка.

Другую легальную возможность перемещения из замка фрейлины получали после замужества дочерей сёгуна. Дочери обычно становились невестками влиятельных удельных князей и как члены семьи селились в их столичных резиденциях. Князья строили молодым отдельные хоромы, а замок Эдо обеспечивал богатое приданое и несколько десятков человек прислуги из своего штата. За девушкой закрепляли младшего госсоветника, который от имени бакуфу следил за ее делами и оказывал поддержку. Одно из самых крупных в истории приданых досталось старшей дочери третьего сёгуна Иэмицу по имени Тиёхимэ (1637–1699) — 5 тысяч рё золотом и 122 человека обслуживающего персонала [Фукаи, 2008].

Послесловие

Писать о прошлом, которого сам не видел и не испытал, всегда трудно. Особенно, если это прошлое другой страны и другой культуры. Сохранившиеся о нем сведения, во-первых, неполны, во-вторых, не всегда точны, в-третьих, всегда субъективны. Потому что оставлены нам такими же простыми смертными, которые по части объективности далеко не боги. Это даёт некоторые основания для экстремальных утверждений вроде того, что изучать историю вообще нет смысла, ибо объективно познать прошлое невозможно в принципе. Такие утверждения делаются регулярно, но исторические книжки все равно пишутся, а некоторые их еще и читают.

Причин тому, видимо, две. Первая: эволюционно-биологически обусловленное любопытство разумного животного под названием “человек” ко всему непознанному. Вторая: обусловленная тем же самым наша способность оперировать неполным и неточным знанием. Без нее многие поколения наших предков просто не выжили бы в мире, о котором они мало что знали. Но зато они понимали, что знание прошлого помогает в настоящем — вынесенная на обложку книги восточная мудрость тому свидетельство. Так что любой читающий эти строки имеет полное право считать себя типичным представителем разумного человечества. Впрочем, как и автор этой книги, взявшийся писать о том, чего сам не видел. У него, у автора, вышеназванные эволюционнобиологические черты тоже присутствуют.

Что из этого следует? То, что по ходу чтения книги у читателя на совершенно законных основаних могли и должны были возникать сомнения: а точно ли так вй было на самом деле? А бывало ли по- другому?

Конечно, бывало и по-другому. Что-то происходило не так, как описано в книге, но сведения об этом либо не сохранились, либо оказались недоступны автору. Искренне надеюсь, что принадлежащий к разумному человечеству читатель это понимает. Свою главную задачу автор видел в том, чтобы не написать того, чего в действительности не было вообще. Если это удалось, значит, был смысл складывать слова в предложения, абзацы и главы этой книги.

Цитируемая литература

На русском языке:

Богданович Т. А. Очерки из прошлого и настоящего Японии / История Японии. Сост. С. Шумов, А. Андреев. М.: Монолит-ЕвролинцТрадиция, 2002 (1905).

Венюков М. И. Извлечения из законов Гогенсамы / Обозрение Японского архипелага в современном его состоянии. Ч. 3. С.-Петербург, 1871.

Головнин В. М. Записки о приключениях в плену у японцев. М.: Захаров, 2004 (1816).

Дайдодзи Юдзан Будо сёсинсю = Наставление вступающему на Путь воина // В кн.: Идеалы самураев / У. Уилсон. СПб.: Евразия, 1999. С. 163–319.

Де Воллан, Григорий В стране восходящего солнца / Книга японских обыкновений. М.: Наталис, 1999 (1906).

Зибольд, Кемпфер, Тунберг и др. Впечатления путешественников конца XVII — начала XIX века / Книга японских обыкновений. М.: Наталис, 1999. С. 319–358.

Ксавье, Франциск Письмо в штаб-квартиру ордена / Книга японских обыкновений. М.: Наталис, 1999 (1549).

Мечников Л. И. Япония на переломе. Владивосток: Издательство ДВГУ, 1992 (1881).

Сиба Ёсимаса Тикубасё // В кн.: Идеалы самураев / У. Уилсон. СПб.: Евразия, 1999. С. 68–82.

Ходзё Соун Двадцать одно правило Ходзё Соуна // В кн.: Идеалы самураев / У. Уилсон. СПб.: Евразия, 1999. С. 104–111.

Шрейдер Д. И. Япония и японцы / Книга японских обыкновений. М.: Наталис,