«подробного руководства к действиям» для нового морского министра: Луи Баттенберг должен сменить Уилсона в качестве первого морского лорда — он «раскатает» всех противников Адмиралтейства в Комитете имперской обороны, Джордж Эгертон должен стать вторым морским лордом, Джеллико назначить заместителем командующего Отечественным флотом с тем, чтобы он смог стать «будущим Нельсоном» и т. д. 47. В письме к виконту Эшеру от 3 января 1912 г. Фишер хвастался: «Между прочим, Вы видите — я играю первую скрипку. По счастью, Уинстон очень восприимчив... 16 адмиралов отправлены на металлолом, а я популярен более чем когда-либо!» 48.
Особенно живое участие Фишер принял в скорейшем продвижении по службе своего друга и протеже Джона Джеллико. 5 декабря 1911 г. Черчилль по указке Фишера назначил Джеллико через голову 20 адмиралов (в списке из 22 вице-адмиралов Джеллико по выслуге лет стоял на 21-м месте) вторым флагманом Отечественного флота. Занимаемая должность в случае войны автоматически делала его главнокомандующим всеми военно-морскими силами в водах метрополии. Фишер очень радовался за своего любимца. В тот же день он писал Памеле Маккенна: «Мой милый ангел, ...теперь я могу передать вам то, что произошло только одним словом — «Джеллико!»49.
Некоторых людей Черчилль подобрал только по своему усмотрению, и в ряде случаев его выбор оказался исключительно удачным. Это, прежде всего, относится к кандидатуре личного секретаря морского министра по делам флота. Этот ответственный пост Черчилль предложил самому молодому контр-адмиралу на флоте — 40-летнему Дэвиду Битти. В данном случае министр поступил вопреки настоятельным советам своих морских лордов. Последним не нравилось, что Битти слишком быстро продвигался по службе. Кроме того, молодому контр-адмиралу недавно был предложен пост второго флагмана Атлантического флота, но Битти отказался., Согласно традиции, в таких случаях альтернативные назначения не предлагались, и он должен был отправиться на берег и «сесть» на половинное жалованье 50. Скорее всего, отговорки морских лордов были чисто формальными, и за всем этим стояли более серьезные опасения. Адмиралов беспокоило то обстоятельство, что у Битти «слишком много интересов на берегу». Красавец контр-адмирал с мужественным лицом и чеканным профилем, всегда элегантный, стройный и подтянутый, действительно уделял много времени светским развлечениям. А его недавняя женитьба на дочери владельца самого большого универмага в Чикаго Этель Филд, принесшая Битти 8 млн. ф. ст. приданого, наводила многих на мысль, что бравый моряк вскоре вообще распрощается с военной службой.
Тем не менее, Черчилль решил взять Битти в Адмиралтейство. Возможно, морскому министру импонировало, что контр-адмирал, несмотря на молодость, имел солидный боевой опыт. Он командовал канонерской лодкой в верховьях Нила во время завоевания Судана и принимал участие в военных действиях против Китая в 1900 г. Битти, как и Черчилль, имел талант оказываться в нужное время в нужном месте. Словом, между ними было что-то общее, и они прекрасно сработались. Говорят, при первой встрече Черчилль сказал Битти: «Вы выглядите слишком молодо для адмирала». На что моряк, бывший на три года старше своего нового шефа, не замедлил ответить: «А вы выглядите слишком молодо для морского министра»51. В дальнейшем Битти произвел на Черчилля самое благоприятное впечатление своими глубокими познаниями в морской стратегии и тактике, умением выделить в проблеме главное и стремлением не злоупотреблять профессиональным жаргоном.
Новый секретарь по делам флота, конечно же, был не без недостатков, Многим бросались в глаза его высокомерие и надменность. Но как бы то ни было, в годы первой мировой войны Дэвид Битти оказался лучшим боевым адмиралом британского флота. В двух крупнейших морских сражениях, в которых ему довелось участвовать, Битти чудом остался жив. Его флагманский корабль — линейный крейсер «Лайон» — дважды был превращен германскими дредноутами буквально в груду металлолома и дважды едва не взлетел на воздух. Битти везло. С конца 1916 г. и вплоть до завершения войны он уже командующий флотом в водах метрополии. После войны он прекрасно зарекомендовал себя на посту первого морского лорда и осуществлял руководство морской политикой Великобритании в течение необычайно длительного срока — с ноября 1919 г. по июль 1927 г.52.
Другие служебные перемещения, сделанные Черчиллем на свой страх и риск, едва не поссорили его с Фишером окончательно. Речь шла о присвоении очередных званий Беркли Милну, Реджинальду Кастенсу и Хедуорту Мексу. Милн был совершенно бездарным флагманом. Именно он упустил Гебена в самом начале войны, дав ему возможность прорваться в Турцию, что, в конечном счете, подтолкнуло эту державу к выступлению на стороне Германии. Мекс был скорее придворным интриганом, нежели флотоводцем, а Кастенс продолжал оставаться одним из главных критиков реформ Фишера. Черчилль не мог не знать всех этих обстоятельств. Возмущению Фишера не было предела «Боюсь, это будет мое последнее послание к вам вообще, — писал старый адмирал Черчиллю 22 апреля 1912 г.,— мне очень жаль, но я полагаю, вы сильно повредили военному флоту этими тремя назначениями, и что заставило вас обмануть мое доверие не могу даже предположить...» 53.
Письмо Фишера было оскорбительным по содержанию, но Черчилль не собирался рвать отношения со старым грубияном. Примерно через месяц примирение состоялось. Во второй половине мая Черчилль отправился в круиз по Средиземному морю на яхте Адмиралтейства «Эншантресс». Помимо морского министра в путешествии приняли участие еще много других высокопоставленных лиц. Там были, премьер министр Асквит со своей дочерью Вайолет (впоследствии Вайолет Бонхэм-Картер. — Д. Л.), супруга Черчилля, первый морской лорд принц Луи Баттенберг и три секретаря морского министра Дэвид Битти, Эдди Марш и Джеймс Мастернон-Смит 54.
Путешествие носило скорее увеселительный характер, но у Черчилля была и конкретная цель — встретиться с Фишером в Неаполе. Яхта Адмиралтейства подходила к острову Эльба, где Черчилль посетил дом своего кумира Наполеона и осмотрел его посмертную маску. Битти, будучи человеком действия, умирал от тоски, Луи Баттенберга путешествие также не особенно радовало. Черчилль, без умолку, говорил о море и военном флоте и о тех великих делах, которые ему предстоит совершить. Супруга Черчилля показалась Битти дамой несколько глуповатой. Старый Асквит ко всеобщему восхищению своих слушателей зачитывал вслух большие отрывки из путеводителя Бедекера. Асквит держался настолько «просто», что Битти всякий раз испытывал некоторую неловкость, когда на берегу иногда приходилось представлять его как премьер- министра Великобритании 55.
24 мая «Эншантресс» бросила якорь в заливе Неаполя. Пока праздные путешественники совершали утреннюю прогулку по Неаполю, Битти увидел, как «старый негодяй» Фишер карабкается на борт адмиралтейской яхты 56. Этот визит очень живо описан в дневниковых записях Вайолет Асквит от 24 и 25 мая, опубликованных в ее воспоминаниях об Уинстоне Черчилле. «Возвратились на яхту к обеду — а там лорд Фишер, собственной персоной! Я изучала его с минуту, пытаясь определить его настроение и обнаружить в нем хоть искру кротости. Его глаза все время сверкали как уголья, зажигаясь всякий раз от его же собственных шуток. Он был дружелюбен к папе и принцу Луи, но, мне показалось, немного зол на Уинстона. Мне он пересказал кучу анекдотов, историй, хохм и шуток, какие можно было услышать разве что от биндюжников (теперь я думаю, что «великие люди» ведут себя так всегда — или только с женщинами?)» 57.
Фишер в душе был очень польщен уделенным ему вниманием. В распоряжение старого адмирала была предоставлена его прежняя каюта первого морского лорда. Черчилль откровенно льстил ему, и они часто «запирались» вдвоем для обсуждения неотложных проблем военного флота. Когда подошло время расставаться, Черчилль и Фишер уже вновь были большими друзьями. Судя по дальнейшим шагам, предпринятым Черчиллем в деле наращивания британской морской мощи, его неапольское свидание с Фишером было плодотворным. Влияние старого адмирала во многом сказалось на морских программах 1912—1914 гг. Еще в 1909 г. Фишер принял революционное решение установить на дредноутах типа «Орион» вместо традиционных 305 мм орудий длиной 50 калибров, 343 мм пушки длиной 45 калибров. Это резко увеличило точность артиллерийской стрельбы, причем вес снаряда возрос в 1,5 раза 58.
«Я немедленно решил пойти на порядок выше, — писал Черчилль. «Во время регаты я намекнул на это лорду Фишеру, и он с жаром принялся доказывать: «Не меньше чем 15 дюймов для линкоров и линейных крейсеров новой программы» 59. Так родилась идея создания знаменитого «быстроходного дивизиона» линейных кораблей. Новые дредноуты типа «Куин Элизабет», закладка которых предусматривалась программой 1913 г., имели выдающиеся по тем временам тактико-технические данные. При водоизмещении в 27 500 т и основательном бронировании, они имели необычайно высокую для таких
