едва на меня падает
Пишешь о брате своем, упоминаешь о чистоте сердца его и правоте деяний; в чем же еще нужно мудрого совета? к оным качествам его деяний нужно только иметь смирение и самоукорение; все свои дела добрые приписывать Божией помощи, а не своей силе, или разуму; себя же считать неключимым рабом, по заповеди Господней, которая ясно повелевает:
Что я значу? Ты много приписываешь мне: вразумить и утешить токмо Бог силен, по вере их; они с верою приходят, а мое дело токмо с готовностью отвечать на вопросы; а что? — Этого я не знаю. Бог силен вразумить и омраченное мое сердце, для пользы ищущих оной; и ежели они не получат никакого утешения и пользы за толико подъятый ими труд, то припишите моему недостоинству и молите за меня, да не осужден буду, — говоря, а сам ничтоже благо творя; а ежели чем воспользуются, то пусть приносят благодарение Господу, утешающему и пользующему Своих рабов. О братце твоем Д-е мы говорили с матерью К.; я нахожу, ему лучше продолжать службу, хотя и трудно, и предлежат искушения, но Бог силен ему помочь и избавить от искушений, токмо да не надеется на свои труды и силы, а все да приписывает Божией помощи и да не ищет наград. Награда великая — чистота совести, но со смирением. Вышедши в отставку, он не может быть покоен, привыкши к деятельности; да в праздности еще более страсти будут на него нападать и могут повергнуть; а теперь занятия и случающиеся скорби много помогают и удерживают от поползновений. Пусть он следит за собою, где случится какое-нибудь поползновение мысленное или другого какого рода: то должен знать, что непременно предварила оное гордость, не светская, но духовная, и такая, которая тайно действует в сердце нашем, но обнаруживается нашими падениями или скорбями. Да благословит Господь его благое произволение. Напоминать ему, чтобы, при делах благих, напоминал себе слова Божии:
Пишешь, что живешь в рассеянии и нерадении и желаешь душевно поспешить в монастырь: это хорошо, что стремишься в то место, где указано тебе Богом проходить подвиг и приобретать спасение. Но подвиг наш состоит не в одном заключении в стенах, посте, молитве, поклонах, послушании и прочем, — но надобно искать от сих деланий плода смирения. Не худо прочитать тебе в Добротолюбии св. Петра Дамаскина во 2-й книге 9 слово о деве, проходившей делание и не имеющей плода смирения; что ей мудрый старец изрек? Ежели будешь иметь в виду стяжать любовь и смирение, то не попечешься ни о чем. Любовь даже и истинную пользу свою предпочитает ближним, а смирение укрепляет своего обладателя и подает утешение. Вот наш весь подвиг должен быть обращен на сии добродетели. Но к стяжанию их надобно понести большой искус от браней вражьих, что ты и на себе познала, не могши стать против видов честолюбия; и не разобрав их, думала, что правильно скорбишь; а когда бы при первом прилоге укорила себя, то враг не имел бы на тебя такой силы повергнуть тебя в скорбь и роптание. Надобно б отнести к воле Божией, что, видно, еще нет на сие воли Его, чтоб тебе быть определенной, или было бы тебе оное не на пользу. А хотя бы делали сие и для оскорбления тебя, то все они только то делали, что им Бог попустил, к твоему искусу и обучению, и они суть орудия промысла Божия. 'Стяжи веру, да попереши враги твоя', — пишет св. Исаак. Вот тут-то и нужна вера, чтоб видеть промысл Божий, действующий над нами, а не считать людей виновными; да и в чем же? — в том, что отнимают от нас те вещи, коими бы мы могли себя повредить, — честолюбие. Смотрением Божиим это послано.
Читая первое твое письмо, нахожу в нем ропот и нетерпение в болезни твоей и помысл, будто ты отвергнута от служения церкви и обители. Помысл сей вражий и прививается к тебе от гордости. Не лучше ли думать, что Бог, любя тебя, посетил болезнью, в коей ты найдешь спасение, и что Бог, предвидя немощь твою душевную, сохранил тебя, через болезнь, от многих бед, искушений и скорбей. Ты, думая служить Церкви и обители, сделалась бы рабою честолюбия и самомнения и прочих грубых страстей, могущих не спасти, а погубить душу. Скажи лучше с Давидом: 'Благо мне, яко смирил мя еси, яко да научуся оправданием Твоим' (Пс.118:71). Во втором письме твоем, — что ты несколько посмягчилась, познала свою немощь, но все еще хочешь видеть себя в бесстрастии: до этого далеко; ты еще и не была на войне, как должно. Воин духовный падает и восстает, приемлет раны и не отступает от подвига, а когда стяжет смирение, через свои немощи, тогда и успокоится, имея сердце сокрушенно и смиренно. Мы и при всех своих падениях не отступаем от осуждения ближних; что ж бы было при исправлении нашем? Опять скажу и о себе: 'Благо мне, яко смирил мя еси'. Прошу помолиться о мне, вас поучающем, а сам ничто же благо творящем
Желание подать изнемогшему твоему бренному составу облегчение целительными средствами понудило тебя оставить на время поприще спасительного твоего подвига — св. обитель. Что делать? — Не унывай. Принимай средства, в надежде на помощь Божию; ежели угодно Ему, то подаст тебе исцеление или облегчение; а ежели не угодно облегчить, то старайся с праведным Иовом взывать ко Господу: 'Яко же Господеви изволися, тако и бысть; буди имя Его благословенно во веки' (Иов.1:21); но ропота, сколько можно, остерегайся. Ты не понимаешь тайного о тебе попечительного отеческого промысла Божия; при твоем самонадеянии, ты могла бы много погрешить, бывши здоровою: то, может быть, Господь смотрительно попустил тебе быть больной, да вменится тебе вместо дел, трудов и подвигов обучения иноческого. Ручаешься ли за себя, что не увлеклась бы страстью честолюбия? И сколько бы через сие
