Уиллоу усмехнулась.
— Возможно, она более подходит вашему сыну, чем я.
Голубые глаза Симоны сверкнули от гнева.
— Не дерзи, Уиллоу, — отрезала она. — Эта женщина ужасна, настоящая охотница за капиталом. Боже мой, она на несколько лет старше Расселла!
Уиллоу пожала плечами.
— Она ему, кажется, нравится.
— А какому бы мужчине она не понравилась? — презрительно сказала Симона. — Я не могла поверить, что то платье, которое было на ней за ужином, сшито по твоей модели, Дэвид не мог взгляд оторвать от ее выреза!
Ах вот что вывело Симону из обычного спокойного состояния! Значит, ее стопроцентно верный муж весь вечер глазел в вырез платья другой женщины. Уиллоу подавила улыбку, услышав об отваге Дэвида.
— Она кажется вполне приятной, — ответила Уиллоу. — Очень мило, кстати. Я уверена, ей понравится.
— Что? Ах, ты имеешь в виду куклу? — Симона кивнула, словно никогда в этом и не сомневалась. — Вообще-то мне просто надо было уйти оттуда.
Она тяжело опустилась на стул.
— Я так и подумала, — сухо заметила Уиллоу.
— От усилий, которые я прилагаю, чтобы развлекать эту женщину, у меня разболелась голова.
— Ее зовут Джемма, — насмешливо подсказала Уиллоу.
— Я знаю, как ее зовут, — огрызнулась Симона. — Никогда не прощу Расселла за то, что он привез ее сюда. Боже мой, а вдруг он на самом деле хочет на ней жениться?
Она побледнела от этой мысли.
Уиллоу задумалась. Она не освободится от Расселла, даже если он опять женится. Разве он не занимался с ней любовью вчера на пляже, пока чувственная Джемма Лэард ждала его в доме родителей? Но если у Расселла будет жена, он не сможет контролировать каждый ее шаг.
— Я думала, вы хотите ему счастья, — медленно проговорила Уиллоу.
— Да, но не с такой женщиной. Боже, нам уже приходилось мириться с абсолютно неподходящей… — Симона осеклась, поняв, какое оскорбление нанесла. — Мы никогда не ладили, — сказала она. — И незачем теперь притворяться, что это было не так, ведь время доказало, что я права. Но я теперь начала тебя уважать.
Уиллоу, с одной стороны, могла понять Симону, ведь все, что она делала, было, как та думала, для блага семьи. Но как человек, все время находившийся объектом сильнейшего неодобрения, Уиллоу очень не любила ее.
— Может быть, вы начнете уважать и Джемму Лэард, — усмехнулась она.
— Не следует так насмехаться надо мной, девочка, — отрезала Симона. — Если Расселл на ней женится, она станет мачехой Дани! И тогда Расселл может передумать и брать ее на выходные.
Уиллоу пришла в ужас, поскольку никогда не задумывалась над тем, что Дани придется когда-нибудь проводить время наедине с Расселлом, не говоря уже об этой ужасной женщине. После развода Расселлу было предоставлено право навещать дочь, но между собой они пришли к соглашению, что Расселл никогда не будет забирать Дани от нее на ночь. Ни за что! Да и Расселл никогда не пытался этого сделать. Ей надо обязательно поговорить с ним.
— Я забочусь о своем ребенке так же, как и ты о Даниэль, — вздохнула Симона. — И я знаю, что с этой женщиной он счастлив не будет.
Уиллоу сомневалась, что на свете существовала женщина, которая, по мнению Симоны, могла бы составить счастье ее сына, и все же в одном она была с ней согласна: Джемма Лэард не будет подходящей мачехой Дани.
Расселл, Дэвид и Барбара заняли место Джордана в бассейне рядом с Дани, и все четверо перебрасывались мячом, когда Уиллоу вышла из дома. Джордан растянулся в шезлонге рядом с эффектно одетой Джеммой Лэард.
— Какого черта она теперь делает? — задохнулась Симона, когда Джемма во время разговора нежно скользнула рукой по бедру Джордана.
— Нельзя же ревновать и своего племянника, Симона, — съязвила Уиллоу, хотя на самом деле интимность ласки Джеммы покоробила и ее. Ей не нравилось, что Джемма Лэард так трогает Джордана. А ведь ей было почти все равно, когда она поняла, что у Расселла, возможно, был с ней роман и во время их замужества.
Симона нахмурилась.
— У Джордана достаточно здравого смысла, чтобы не попасться на удочку такой женщины, как эта.
— А у Расселла его нет?
— Ради Бога, Уиллоу, забудь наши с тобой разногласия и подумай о том, что я тебе сказала.
— Простите, — рассеянно улыбнулась она. — Пойду-ка я к ним в бассейн.
— Да, конечно, — ответила Симона и неожиданно добавила. — Я бы даже была рада твоему возвращению в семью, если бы пришлось выбирать между ней и тобой.
— Интересно, почему это я не чувствую себя польщенной?
— А как, по-твоему, я должна была относиться к девушке, которая обманом женила на себе моего сына?!
— Вот вы и ответили на свой вопрос, Симона, — ледяным тоном сказала она. — Я была девочкой, а Расселлу было двадцать восемь. Так кто кого мог завлечь в брак обманом?
— Мужчина вряд ли сможет забеременеть! — презрительно проговорила Симона.
— Точно, — горько ответила Уиллоу и повернулась, чтобы аккуратно нырнуть в бассейн. Прохладная вода остудила ей голову. Она медленно проплыла в мелкий конец бассейна и присоединилась к остальным.
— Слава Богу, вот и замена, — с облегчением вздохнул Дэвид. — Мы с Барбарой проигрываем Расселлу и Дани.
Он передал ей мяч, потом отплыл к краю бассейна и выбрался из него.
Это была веселая игра, и они казались счастливой семьей. Однако все взрослые понимали, какие серьезные проблемы скрываются под этой внешней веселостью.
— У вас с мамой нашлись общие темы для разговора? — насмешливо спросил Расселл, когда Барбара и Дани вышли из бассейна выпить лимонада.
— Не совсем так. — Она быстро взглянула на Джемму Лэард, которая ластилась к Джордану.
Расселл проследил за ее взглядом.
— Иногда маме недостает чуткости, — медленно сказал он.
— И не только твоей маме!
Он пожал плечами.
— Подумай, как ты от этого выигрываешь, Уиллоу. Теперь даже ты кажешься ей хорошей снохой!
— А что эта женщина здесь делает? — вдруг спросила она.
— «Эта женщина» — моя гостья, — резко ответил Расселл, — и относиться к ней надо соответствующим образом.
— Я не была с ней невежлива, — покачала она головой.
— Никто не был невежлив, но и никто не был особенно любезен. Кроме Джордана. — Он наблюдал, как его двоюродный брат оживленно болтает с Джеммой Лэард. — По-видимому, Джордан еще не настолько стар, чтобы не оценить красивую женщину.
— А почему бы и нет? — огрызнулась она.
— Но ты всегда считала, что он старый.
— Просто потому, что была слишком юна.
— А теперь ты, значит, состарилась?
— Древняя старуха, — горько подтвердила она.
