Сравнить господина Нинхау с этим существом было равносильно смертельному оскорблению, так ругались торговцы на местном базаре, имея в виду своих детишек.
Бедный господин Нинхау оцепенел с пяти шагах от двери. Не угроза испугала его, то был вовсе не испуг, именно сравнение его с этой самой писклей заставило дядю застыть на месте и впасть в отчаяние. Господин Нинхау вырабатывал свой дивный, по его мнению, утонченный голос, с юности, чтобы быть приятным в общении.
Он никак не мог осмыслить ее слова, в его голове, ну ни как, умещалось выслушанное только что порицание.
Вердана проследовала мимо него в зал, где слуги пытались пристроить платье обратно на почетное место.
— Погодите!
Стало пусто, и только топот сбежавших слуг нарушал тишину.
— Я его надену. Непременно надену.
Схватив наряд, она начала отрывать самые яркие и не гармонирующие с фоном куски, лоскутья летели в разные стороны. За лоскутьями последовали нелепые и узкие для ее рук рукава, потом слишком длинный подол.
— Урсу! — позвала она. — Зови! Кого там. Я буду одеваться!
К изумлению всех, кто участвовал в надевании императорского подарка на Вердану, а так же наблюдавшие тайком слуги были введены в недоумение. Вердана потребовала надеть этот наряд поверх ее одежды. По завершении ритуала одевания господин Нинхау почти лишился чувств, а старый Урсу с облегчением выдохнул и кивнул. Он жестом приказал удалиться всем слугам, они остались втроем. У него было немного времени, чтобы полюбоваться на госпожу. Урсу не разбирался в моде, но ему было приятно смотреть на статную, высокую хозяйку. К стати сказать, Урсу согласился с тем, что те куски ткани, которые она оторвала были совсем лишними. Вердана оставила цвета своего клана, пару синих лоскутьев на плечах, а рукава ее оранжевой рубахи от нижнего одеяния очень уместно смотрелись в замен оторванных.
Она скосилась на Урсу, он откровенно выдал свое впечатление.
— Нравиться? — серьезно спросила она. Слуга кивнул. — Иди за мной. До того, как уйду, хочу дать тебе поручения.
Вердана сделала шаг, наступила на подол, зарычала, рванула еще кусок, так чтобы ничто не мешало ходьбе, швырнула его в сторону и потом стремительно удалилась в сопровождении Урсу.
Господин Нинхау вздрогнул, ожил и кинулся на пол, распластавшись на остатках платья племянницы.
— Сумасшедшая! — прошептал он. — Варвар! Чудовище! Дикость! Безумная, совсем безумная! Горе мне! Горе нам всем! И это наша будущая императрица!
В отчаянии господин Нинхау стал собирать цветные лоскутики, когда все кусочки не поместились в его руках, он все бросил и стал выбирать самые яркие. Постепенно он увлекся лоскутками, рассматривал самые яркие, забыл о своем горе и грядущем позоре для рода, решив приспособить что-нибудь из обрывков для своего наряда. Он запихал несколько понравившихся за пазуху, а два тут же приспособил к своему парадному платью. Остатки, нужно сказать немногие он побросал обратно в сундук, закрыл крышку и засуетился, опасаясь опоздать во дворец.
Пока дядя «совершенствовал» свой наряд Вердана успела отвести Урсу в свою комнату, всучить ему обратно дневники со словами:
— Спрячь на место. Запри в той комнате. К вечеру отправь всех слуг их дому, полагаю, они готовы убраться отсюда из-за меня. Пусть никого не будет. Потом принеси в библиотеку все веши моей прародительницы, если не сможешь их расставить, как мы ставили, пусть будут на столе. Урсу, если я не вернусь завтра к вечеру, ты должен уничтожить записи и эти предметы.
— Но как же вы не вернетесь? Как я смогу?
— Сможешь. Должен. Или прогоню со службы, — пригрозила Вердана.
— Как же, госпожа! — взмолился слуга.
— Увидишь на крыше Рушалу, не удивляйся и не гони его оттуда. Ясно?
— Я сделаю, госпожа моя, — согласился Урсу.
— Вот и умница, — неожиданно мягко похвалила она, взял слугу за шею, потрепала по затылку, коснулась кистью клейма на лбу.
Ошарашенный такой нежностью слуга, не отрываясь, смотрел на хозяйку. Ее глаза будто светились изнутри, он млел от этого взгляда.
— Я попробую вернуться. Не спеши выполнить мое поручение, только в случае, если в дом придут солдаты.
Урсу испугался.
— Ни слова больше. Дядя идет.
Она не позволила дяде войти, открыла дверь и вышла. Урсу остался в комнате один. Он стоял с желтыми тетрадями в руках и не мог сойти с места.
Вердана, грозная и величественная, проследовала мимо дяди, не удостоив его даже взглядом. Господин Нинхау оглядел наряд племянницы и почувствовал себя дурно.
Глава 8. Визит ко двору
Она не взяла в сопровождение никого из слуг, она просто не нуждалась в них. Не зачем придерживать подол хозяйского платья, если он едва достает до земли. Не нужно нести подношения, их Вердана не удосужилась запасти. Она не взяла с собой ничего, кроме оружия ловко скрытого под одеждой. Нервный припадок господина Нинхау был очень кстати. Вердана направилась во дворец одна.
Урсу прикрыл за ней ворота и потер свой старый лоб.
— Она не вернется, — печально сказал он.
Рушала мелкими шажками перебежал двор и приблизился к старику.
— Она станет императрицей? — спросил он.
— Что ты болтаешь! — Урсу замахнулся иссохшей рукой, а Рушала приготовился принять побои. Но Урсу во время одумался, припомнив благоволение хозяйки к этому нищему.
Урсу изобразил презрение и пошел в дом.
И тут Рушалу бросило в жар от догадки. Он приоткрыл ворота и юркнул в щель. Он мчался по узеньким улицам, минуя парадные. Бежал, не переводя дух.
Вердана как раз проходила мимо дома канцлера Балы. В доме слышался шум сборов. Значит, Бала — дома и не почтил еще двор своим присутствием.
Вердана предусмотрительно надела поверх «парадного» платья свой дорожный плащ, что скрыло ее от толпы. Она с удовлетворением заметила, что народ на улицах не обращает на нее внимания, ведь господа в городе или еще спят, или собираются во дворец, им недосуг ходить по улицам в одиночку.
Город был полон суеты и тревоги. Вердана стала частью этого хаотичного движения. Она опять почувствовала внутреннего наблюдателя, который ловил движения прохожих, остро воспринимал происходящее, придавал значение тем мелочам и тонкостям, которые она не считала бы важными, если бы… Если бы не это состояние наблюдателя внутри. Все знакомое и новое одновременно. Она тут же использовала свое состояние, чтобы наблюдать за прохожими. Ею мало кто интересовался, ее крупную фигуру обходили стороной.
Не теряя своего состояния, она добралась пешком до дворца. Предвкушая самый интересный этап своего путешествия, Вердана поравнялась с караулом у роскошных дверей. Она окинула взглядом это замысловатое произведение местного искусства, в глаза бросился символ — звезда странной формы. Она уже видела ее, где именно Вердана не успела вспомнить, караул преградил ей дорогу.
— Император ждет меня, — произнесла она и откинула капюшон плаща.
— Назовись, — попросил стражник.
— Я, Дана Вердана из Дора, — с поклоном, положенным по дворцовому уложению, ответила она.
