приходить к мысли, что она не спит.
Она подошла к Маниэлю и положила руку ему на грудь, встретив преграду. Эл убедилась, что Маниэль существует, что он вполне плотен, а значит жив.
- Жив, - она обняла его. - Жив.
- Конечно, жив, госпожа, - Даниэль осторожно высвободил, смущенного до потери речи, брата из объятий девушки. - Он был тем из счастливчиков, кто видел все действо со стороны, с гор. Маниэль утверждает, что свет боролся с тенью, что вспышки подобные солнечным брызгам носились по долине. И даже! что в городе был сам владыка.
- Он был, - кивнула Эл, она обвела взглядом улицу, повернулась вокруг. - Это он.
- Горожане с тобой не согласятся, - с почтением возразил Даниэль. - Они считают тебя автором этого чуда.
- Нет. Это не я! - Эл возмутилась слишком громко. - Не я! Я вижу не то, что видела в храме! Я видела совершенно разрушенный город! Пустой и мертвый! Я подумала, что проиграла!
Даниэль внимательно посмотрел на нее. С таким жаром можно говорить лишь правду. Он посмотрел на брата. Даниэль решил, что присутствие владыки в долине привиделось молодому еще Маниэлю от страха перед бурей.
- Он был! - еще раз уверено повторила Эл. - Его благодарите и почитайте.
По лицу Даниэля Эл прочла, что он сомневается. Ее собственное изумление еще не прошло, она еще не верила тому, что видит. И опять остров пришел ей на ум.
Эл пошла по улице дальше, переходя с одной стороны на другую, она касалась руками оживших в камне стен, смотрела в чистое небо. Напитанный влагой ветер колыхнул ее одежду.
- Дождь будет, - сказала она.
- Что будет? - спросил Маниэль.
- Дождь, - ответила Эл. - Это когда вода льется с неба.
- Вода с неба? Как такое возможно?
- Вы что, никогда дождя не видели? Впрочем, возможно. Не на всех планетах бывают дожди.
Эл брела по улицам, пока не вышла к гавани. Певцы в отдалении следовали за ней, чтобы не тревожить.
Ни одного корабля, да откуда им взяться, если несколько поколений не видели моря. Берег был облицован темным камнем, волны облизывали его. Эл подошла к кромке и опустила в воду руки, брызнула себе в лицо.
- Я определенно не сплю и не брежу, - заключила она и произнесла с восторгом. - Будь благословен, владыка!
Она выпрямилась и повернулась в сторону восходящего солнца. Медальон полыхнул под одеждой, Эл положила руку на грудь, накрыв ею диск. Жар вернул ее из состояния восторженной эйфории в реальность.
Эл опустилась на одно колено и произнесла тихо:
- Спасибо тебе, владыка. Ты исполнил обещание. Теперь и я исполню свое.
Она поднялась на ноги и лишь теперь ощутила изнеможение.
- Даниэль, не проводите ли вы меня во дворец. Я устала.
- Конечно, мы проводим тебя, - услышала она голос за своим плечом.
Она обернулась, взяла под руку Маниэля.
- Расскажи мне, как это было, - попросила она.
Они двинулись вверх по улице, которая вела к дворцу. Маниэль вздохнул и начал торжественно и мерно свой рассказ:
- Сначала город накрыла тьма. Мы были далеко, мы могли видеть это действо, и потому каждый понял, как огромна сила бури. О, Эл! Жуткий холод сковал нас на месте. Мое тело так дрожало, что я ничего не слышал вокруг. Наши взгляды были прикованы к темному водовороту, что кружился над городом. Тьма текла через долину, застилая собою все, и лилась через хребты, через край, как темное месиво. Страшно было. Очень страшно. Она почти накрыла и нас, мы стали прощаться друг с другом. А потом, вдруг, вспышки молний озарили мглу, они рассекали ее, делили на части. Лишь несильный порыв ветра достиг наших ступней и заставил пасть на камни, чтобы уцелеть при следующем порыве. Но его не было. Мы лишь видели яркие вспышки вокруг. Я не могу утверждать, я не видел, откуда именно струились эти молнии, а может быть, лучи. Они проделывали дыры во мгле, рвали на части. Потом же произошло совсем невероятное. Мы увидели храм, огромный, почти до неба. Он был весь из света, как это утреннее светило сейчас. Он сиял и рос, тьма крутилась вокруг него, застилала, но разбивалась, а потом вместо храма возникла фигура. Я не могу сказать, как он выглядел. Лицо его было светом, он был могучим, окутанным сияющими одеждами. Тьма рвалась на части и горела. Тут началось такое, что каждый подумал, будто от долины останется пепел. Это трудно представимое зрелище. Белый огонь покрыл все. Я могу увидеть в своем воображении лишь бледную тень того, что видел тогда, я не способен описать или воспеть это чудо. Я пережил бурю восторга. Во мне не было страха, он исчез. Я первый поднялся во весь рост и стал молиться и твердить все заклинания, что знаю. Я пел. Я не мог не петь. Я решил, что сам владыка посетил город и укрыл его от разрушения.
Все длилось долго. Нам так казалось. Потом началось другое движение, тьма клубилась и превращалась в прозрачные облака и туман. Туман покрыл долину непроглядной пеленой, лишь вспышки молний еще были видны, и нельзя было распознать, что скрывает пелена - разруху или величие.
Вот тогда мы стали быстро спускаться обратно. Нам уже казалось, что только мы и выжили. Мы спешили.
Да! Накануне бури мы видели двоих великих! Это они разрушили перевал. Мы даже не дошли до него, Эл. Это они разрушили часть хребта.
- Вот почему они оставили город. Вот почему были неожиданно сильные взрывы. Радоборт. - Эл кивала в такт своим словам. - Это хорошо. Это очень хорошо. Я недооценила их.
Она вернулась во дворец, пустыми галереями, прошла к балкону, где спала и там застала Радоборта.
- Новый день, - приветствовала она.
- И тебе.
- Ты меня искал?
- Да, Эл. Ты пропала. Я перестал чувствовать тебя после этой бури. Что случилось в храме?
- Не скажу, не проси, - ответила она. - Тебя мучают вопросы? И ты пришел посоветоваться со мной?
- Да. Мучают. Как точно ты сказала.
- Радоборт, ты поразительное сочетание силы и невежества. - Эл улыбнулась и покачала головой. - Тем не менее, я должна признаться, что сто раз вас прокляла, когда вы уши из города. Я знаю про перевал. Спасибо.
- Я хотел быть полезным. Это была идея Кикхи, как и храм.
- Какой храм?
- Мы поставили несколько камней, которые вы не смогли установить в том, большом храме.
- Правда? Я не знала, - Эл посмотрела на Радоборта с восхищением. - Ну, надо же. Лучше я смолчу, а то меня просто распирает пошутить в духе Кикхи.
- Зря ты ненавидишь его. Он странный. У него свои затеи. Но он не отходил от тебя, пока ты спала.
Радоборт понял, что Эл его откровенность совсем не понравилась. Лицо ее стало серым и мрачным.
- Вот, мерзавец, - она даже простонала, словно ей стал больно.
- Зачем ты так? Он пытался помочь.
- Теперь я понимаю, что он пытался. Ему доставляет удовольствие играть моими глубоко личными чувствами. И ему удалось. - Эл выдохнула с отвращением.
- Это так больно? - спросил Радоборт.
- Это низко. Недостойно.
