в ванную, включил душ и с наслаждением подставил лицо прохладным струям воды. Минут десять он просто стоял, чувствуя, как в его тело возвращается жизнь.
Затем он улегся на старый, скрипящий пружинами диван, также доставшийся ему в наследство от родителей. Наверное, они и его зачали еще на этом диване. А они с Лидой — бывшей женой — опять же на нем пытались продолжить род Клестов. Но не судьба. Идти к врачу, выяснять, кто из них двоих не в состоянии иметь детей, Лидка отказалась наотрез. Силком не потащишь, пришлось втихую идти проверяться самому. Анализы показали, что как мужчина он вполне здоров, следовательно, все претензии к супруге. Но он ничего говорить ей не стал, жаль было травмировать психику. Ее психику. Знал бы, что она окажется змеей подколодной…
А может, с другой-то стороны, и хорошо, что детей не сделали. А то потом как ее бросил бы, с ребенком на руках? Нет, помогать материально он стал бы, конечно, алименты бы платил, все как положено… Но все равно между ними осталось бы связующее звено в виде мальчика либо девочки. А он не хотел иметь с этой двуличной стервой ничего общего…
Примерно через месяц для Алексея вновь нашлась работа. Резкая трель телефона подняла его на ноги в половине шестого утра. Спросонья он не сразу сообразил, кто с ним говорит на другом конце провода. Оказалось, Леонченко.
— Алексей, извини, что в такую рань тебя разбудил… В общем, объяснять долго, и разговор, если честно, не телефонный. Может, подъедешь в одно не очень приличное местечко? Я уже и машину за тобой послал, чтобы ты свой бензин не тратил.
— Без вопросов, — с напускной бодростью ответил Алексей, хотя больше всего на свете сейчас ему хотелось послать следака куда подальше и завалиться спать.
— Ну и ладненько. Я ведь и прокурору области уже звонил, случай тут очень уж… непростой. В общем, машину он свою выделил, «Волгу», специально для этого дела.
В ожидании транспорта Алексей думал хотя бы умыться. А чтобы окончательно пробудить себя, решил поставить что-нибудь бодренькое, какой-нибудь рок-н-ролльчик. Правда, не успел, потому что Клава сообщила:
— А тебе письмо, милый…
Хотел было отмахнуться, но все же щелкнул на Bat. В ящике лежало всего одно письмо. Адрес отправителя — [email protected] — Алексею ни о чем не говорил. Не исключено, что это обычный спам.
Тем не менее, он навел курсор на письмо и щелкнул левой кнопкой мышки. Текст был не очень длинным, Алексей прочитал его за несколько секунд. А затем еще раз прочитал, потому что в первое мгновение не понял смысла послания, гласившего следующее:
«Выход в открытый космос N 6».
К письму была прикреплена фотография, открыв которую, Клёст судорожно сглотнул, чувствуя, как все его существо заполняется холодом. На экране монитора было лицо человека, кажется, мужчины, только назвать это лицом у него не повернулся бы язык. Вместо глаз у покойника были две наполненные засохшей кровью впадины, а изо рта у него торчало нечто, напоминающее недокуренную сигару, только не коричневого, а подозрительного розоватого оттенка.
Алексей с минуту тупо пялился на экран, затем автоматически сохранил письмо и закрыл ящик. Ничего себе посылочка! Если это чья-то шутка, то весьма дебильная. А фото было очень похоже на настоящее, чтобы такое сделать при помощи компьютерных примочек…
Ему не удалось до конца развить свою мысль, потому что снизу раздался настойчивый гудок клаксона, повторившийся через несколько секунд. Отодвинув штору, Алексей увидел белую «Волгу», из окна которой выглядывал водитель. Клёст помахал рукой, и тот чуть заметно кивнул в ответ.
Выключив компьютер, и наскоро ополоснул лицо холодной водой, Клёст оделся, а уже через пару минут плюхнулся на сиденье рядом с угрюмым водителем. Алексей ограничился коротким приветствием, всю дорогу просидев с полуопущенными веками. Спать уже не хотелось. В голове крутился только один вопрос: что могло значить странное письмо, и кто этот бедняга, над которым так «живописно» поработал какой-то извращенец?
— Приехали, можете выходить.
Так, а теперь нужно от всего отвлечься, работа прежде всего. Машина стояла во дворе четырехэтажного дома красного кирпича, зиявшего темными глазницами окон. Дому, как отметил про себя Алексей, было лет сто, не меньше. Судя по всему, какая-то организация затеяла капитальный ремонт здания. Потолки тут наверняка высокие, комнаты просторные, и вполне вероятно, что после евроремонта стоимость квартир по сравнению с их прежней ценой возрастет в десятки раз. Да, в таких хоромах ему с его относительно скромной зарплатой жить вряд ли придется.
— Привет!
Рукопожатие Леонченко было крепким, а сам он, в отличие от большинства своих разленившихся коллег, чем-то походил на борзую собаку. Такой же поджарый, готовый в любой момент сорваться в любом направлении.
— Извини еще раз за ранний звонок, — сказал он на ходу, пока они поднимались по лестнице. — Меня самого подняли из постели, а я там пребывал с такой фифой… Мы часа в три с ней только любиться закончили, а тут знакомый капитан из РОВД звонит, говорит, дело нашлось для Леши Клеста, а поскольку вы, мол, с ним в паре, то и расхлебывайте вместе.
— И в чем суть дела?
— Объясняю в двух словах. Дом, как ты успел заметить, на ремонте. Будет на этом месте элитный жилой дом или банк — про то мне неведомо, да и к делу, собственно говоря, не относится. Короче, здесь повадились ночевать бомжи, благо охраны почему-то как таковой нет. Хотя, собственно, что здесь воровать… Так вот, бродяги обычно весь день на заработках, а сюда приходят отсыпаться ближе к полуночи. Вот один из них, который вернулся пораньше остальных, и обнаружил кое-что интересное.
Дверь старой квартиры держалась на одной петле. Толкнув ее, следователь вместе с Алексеем миновали длинный коридор, и они оказались в просторной комнате. Из всей мебели в ней был только допотопный диван, сквозь драную обивку которого торчали пружины. Почти точно на середине комнаты лежало накрытое простыней тело. Возле него топтался капитан из РОВД, которому пытался что-то втолковать криминалист. В одной руке он держал целлофановый пакетик, в котором лежало что-то продолговатое, розового цвета.
При появлении Леонченко и Клеста они замолчали, уставившись на вновь прибывших. Алексей догадывался, как на самом деле сотрудники райотделов относятся к прокурорским. Считают их выскочками и карьеристами, которые привыкли только снимать сливки. Даже если этот капитан и прикидывался хорошим товарищем следователя.
Тем временем Леонченко откинул пропитанную кровью простыню, и в первый миг Алексей непроизвольно зажмурился. Это не было чувство дежа-вю, это был тот самый несчастный, фото которого он рассматривал каких-то полчаса назад. В этом не было никаких сомнений. Отличие было только в том, что сейчас рот убитого оказался закрыт, и из него ничего не торчало.
Алексей не выдержал и отвернулся, поблагодарив себя за то, что не успел позавтракать.
— Что, пробирает?
Виктор подошел и по-отечески похлопал его по спине.
— Мне тоже поначалу не по себе стало. Это не просто убийство, а убийство с особой жестокостью. Это еще что, извращенец отрезал несчастному член и засунул ему в рот. Бедняга скончался от большой кровопотери. Представляю, как он мучался…
Алексей непроизвольно обернулся в сторону эксперта. Пакетик с непонятным предметом тот уже спрятал в чемоданчик, но Клёст уже понял, что это такое было.
— Так вот, — продолжал Леонченко, — на простые дела, как ты знаешь, мы тебя не вызываем. Ну а здесь просто нонсенс, вся прокуратура и УВД уже, наверное, на ушах стоят. Кстати, я за тобой не только поэтому послал. Видишь надпись?
Следователь подошел к стене, и Алексей увидел то, на что поначалу даже не обратил внимания. На уцелевшем куске штукатурки неровным почерком было начертано одно только слово: Клёст.
От темных букв вниз шли дорожки потеков.
