хороших отношениях. Когда бывшая ее невестка решила снова выйти замуж, то пригласила на свадьбу и ее — бывшую свекровь. Тут были, конечно, и особые соображения, типа показать бывшему, что и у нас все хорошо. Все, кто был в курсе этого дела, просто обалдели, обсуждали друг с другом: „Вот я бы маму своего бывшего на свою свадьбу уж ни за что бы не пригласила! Да мне свадьба была бы не в радость“. Жених был ее несколько моложе, хотя далеко и не юноша, да и к тому же никогда еще до этого не был женат. Тут же было высказано предположение, что может быть, он никогда ни с кем из женщин до этого и не спал, а тут вот подвернулось свободное место в постели. У нее от первого брака была дочь семнадцати лет, и тут же на ум стали приходить страшные истории о том, как нередко отчим начинает домогаться падчерицы — вещь довольно частая, неприятная и нередко калечащая детскую психику на долгие годы, если не на всю жизнь. Татьяне Петровне даже рассказали про девочку из знакомой семьи, которая от этого убегала из дома, а мать ее даже слушать не пожелала, просто не могла поверить, считала, что дочь наговаривает на мужа из ревности, и он ей говорил, что девчонка придумывает, чтобы нас поссорить, иди-ка ко мне, я тебе сейчас сделаю хорошо. А утром все пытался младшую притиснуть, да еще норовил подглядывать за ней в ванную. Специально просверлил дырку в стене. И еще он мог пройти мимо нее совершенно голый. Это его тоже как-то возбуждало. Ночами он, думая об ее дочери, драл жену. Крики и стоны этого разнузданного, не приносящего удовлетворения секса, разносились на всю огромную квартиру, как крики диких зверей в зоопарке. А ему этого все равно не хватало. Это было что-то вроде онанизма — вроде как и кончил, а удовольствие неполное — остается лишь раздражение. Жизнь девочки превратилась в настоящий кошмар. Она от этого и убежала.
Татьяна Петровна после той свадьбы вообще неделю не спала, всю ее колотило, все думала, как теперь ее внучка. Но оказалось, вроде как все и ничего. Только новый муж бывшей невестки оказался уж очень ревнивый. А сын Татьяны Петровны все равно был уверен, что этот новый муж — настоящий скрытый маньяк.
Что тут поделаешь: у всех была когда-то неудавшаяся любовь. И у Григорьева была давным-давно первая настоящая и, конечно же, неудавшаяся любовь, и та любовь иногда напоминала ему о себе. Однажды случайно в руки с полки упала книга. В книге Григорьев нашел открытый конверт: старое поздравление с Новым годом. Хотел сразу разорвать и выкинуть, но достал открытку и прочитал: „Любимый мой, единственный! Как же мне тебя не хватает! Я так тоскую по тебе…“ Он долго сидел, опустив на колени руки. Казалось, что та большая любовь давно ушла, отлетела навсегда, оторвалась с болью от души и уже почти забыта, но и теперь эти строки снова задели что-то внутри. Так случилось, что он встретил ту женщину немного поздно: она уже была замужем, имела маленького ребенка, и Григорьеву то тем его представлениям казалось, что это уже невозможно изменить или поломать, что как-нибудь со временем они переживут, и что еще будет в его жизни такая же сильная новая любовь, но лучшего уже не было. Считается, что Бог всегда дает человеку шанс, и уже от человека зависит, использует он его или нет. Женись он тогда на ней, жизнь его неизбежно была бы совершенно другой, наверняка более наполненной и более осмысленной, и он достиг бы гораздо большего. Жизни их были бы совсем другими. Но не получилось. И больше такой любви уже не будет никогда: время любви кончилось, возраст уже не тот, изменилось время, душа поизносилась, да и тело тоже. Да и за то спасибо, а иначе казалось бы, что жизнь прошла зря.
Много позже при случайной их встрече она между прочим говорила ему:
— Я читала в юности неправильные книги, и они многое определили в моей жизни. И книги эти такие, как писал Лев Толстой. Это неправильные книги, которые сильно влияют на жизнь людей. Современная молодежь ничего не читает, и эти влияния на нее не распространяются, и я надеюсь, они избегут многих ошибок в жизни, которых не избежала я.
Только это почему-то и запомнилось из всего разговора, который был, в общем-то, ни о чем, совершенно бредовый. Потом она ушла куда-то, не оборачиваясь, в промозглые сумерки, в дождь. Когда они расстались, на Григорьева внезапно, как снег с крыши, обрушилась грусть. Его словно придавило к земле, он ног не мог поднять. Придя домой, не снимая ботинок, Григорьев прошаркал на кухню, налил до краев с мениском стакан водки и, давясь, выпил его весь. И еще не сразу отпустило. Потом смотрел футбол до конца матча, но так и не смог понять, какой счет.
Та бывшая любовь Григорьева была, между прочим, необыкновенно талантливым человеком, но трое детей повернули этот талант к оформлению дома, интерьерам и шитью детской одежды. Необыкновенные способности так и были утрачены. Один относительно молодой директор крупной финансовой компании рассказывал Григорьеву нечто подобное:
— Кстати, лучшим специалистом по этому направлению у нас была женщина, точнее даже сказать девушка: года двадцать два ей было. Талант, ничего тут не скажешь. У нас продажи сразу возросли в два раза. Ее начали активно обучать, готовить к повышению, даже послали на стажировку за границу, все это время она прекрасно работала, и вдруг в один момент поведение ее изменилось, она стала рассеянна, начала полнеть, и бац — оказалось, что это беременность. Потом были роды, отпуск по уходу за ребенком, а через два года уже новая беременность и вторые роды, причем двойней. Ценный специалист был потерян, а жаль. И это был наш лучший специалист! Обаятельная, красивая женщина, да к тому же и умная — это вообще здорово, но вот имеет такую привычку беременеть и рожать детей. Она была невероятно обаятельна, только улыбнется — и клиент тает, людям было просто приятно находится с ней рядом, заключать с нею контракты. Муж ее, счастливчик, наверняка пользует ее раза по три на день, не меньше, и я его прекрасно понимаю. И любой бы на его месте так делал. Так и представляю: она малыша грудью кормит, а он пристраивается сзади и заделывает следующего ребенка. Жизнь у чувака удалась! Сейчас даже не знаю, выйдет ли она на работу или останется сидеть дома. Тут тоже лотерея: она запросто может оказаться сумасшедшей матерью, которая каждые пять минут только и будет звонить домой, спрашивать, поел ли ребенок и с нетерпением ждать, когда же, наконец, наступит пять часов, чтобы бежать с работы домой и стоять на старте уже в половине пятого с тоской глядя на часы. А уж если ребенок чихнул — тут уже все — законный больничный на две недели. Но ты знаешь, я жду, когда она вернется, и при этом сам буду этому счастлив и считать, что мне здорово повезло. Вот такая она есть!
Рассказывая это, он даже возбудился, глаза его загорелись. Его идея была видна невооруженным глазом: как-нибудь подпоить красавицу на корпоративной вечеринке или в командировке и — трахнуть, ну, хоть как-то прикоснуться к чужому счастью.
Григорьев подумал, что наверняка ничего у него не выйдет. Такие женщины обычно очень цельные натуры и не будут размениваться на мелочи и пошлости типа случайного секса с шефом во время ланча. И уж точно из нее получилась фанатичная сумасшедшая мамочка.
Григорьев не раз наблюдал, что такое сумасшедшая мать. Такой сумасшедшей матерью была еще одна подруга бывшей жены. Она часами сидела у детской кроватки, уставившись на ребенка. Сразу после родов к ребенку долго никого не подпускала, не давала подержать малыша даже бабушке с дедушкой — своим родителям. Они взяли впервые его на руки под ее строгим присмотром только в трехмесячном возрасте, впрочем, ребенок тут же их и обрыгал. В школу она провожала сына класса до седьмого, активно участвовала в родительском комитете и надоела всем учителям хуже горькой редьки. Когда появились мобильники, постоянно прозванивала сынулю, и тут же впадала в панику, если он по каким-то причинам ей мгновенно не отвечал, тут же придумывала себе, что его похитили, обидели, отняли телефон или он попал в другую беду. Короче, мобильная связь ничего в этом плане не облегчила, а только ухудшила. Когда он выходил из дома, всегда кричала вслед дежурную фразу: „Одень шапочку!“ — и ничего не могла с собой поделать, хотя и понимала, что это глупо: подросток не будет слушаться. Любые разговоры о службе в армии, приводили ее в бешенство. Всем было любопытно, что она будет делать, когда парень решит жениться? Безумие ее распространилось до такой степени, что она уже собиралась сама выбирать ему невесту и уже заранее ее ненавидела. Она была на грани того, чтобы самой обучать его сексуальным навыкам. Григорьев не удивился бы, если бы она в брачную ночь стояла бы, подслушивала под дверью молодых и давала бы советы.
Видал Григорьев и другие варианты типично женского безумия. Бывшая жена Виталика Самородова сразу после развода вдруг необычайно озаботилась здоровьем своих детей, причем серьезно обиделась на врачей, которые говорили ей, что ее дети абсолютно здоровы. „Как же так, они же тяжело больны!“ — твердила она и строчила жалобы во все инстанции. Это был явно психический сдвиг, который, как считали, был связан с разводом. Дети, причем очень больные дети, являлись способом удержатьния мужа. Она часто
