— Тогда до встречи. И не забудтье деньги.
На другом конце провода зависла тишина. Этот щенок хотел меня выманить из норы, да не успел. Я сам вышел из тени. Круглов насмешливо хмыкнул.
— Вы заблуждаетесь, дружок.
— В чем? — взвился Виктор.
— Скорее всего во всем! Но это долгий разговор. Когда вам удобно?
— Сегодня, днем.
— Замечательно. Предлагаю кафе напротив Национального банка. На Институтской полно милиции. Под охраной закона я буду чувствовать себя в безопасности. В 16.00 вас устроит?
— Вполне.
— Значит, до встречи.
Осин
Виктор положил трубку. Итак, сегодня он, наконец, узнает, почему стал жертвой. За какие грехи его карают. И, что его ждет впереди. Он вздохнул с облегчением. Неопределенность — тяжкое бремя. Он устал гадать и терзаться. Он желал покоя.
Минутная стрелка лениво мерила деления круга. Часовая и подавно не торопилась. Осин поглядывал на часы, подгонял время. В 13.00 он покинул квартиру. В 13. 40 зашел в ресторан перекусить. С 14.30 кружил по Грушевского, Шелковичной, Банковой, считывая взглядом милицейские посты. Думал: убить подонка мало. Его надо разорвать на куски. Спалить заживо. В землю закопать.
Неужели я хочу убить человека, испугался сам себя Виктор. И честно признался: хочу. Очень хочу! Последние дни словно подвели его к некому рубежу. Впереди расстилалась туманная муть, позади кованым сапогом тыкала в спину беда. Что делать? Он терялся в предположениях. Убить! Убить! — орало растерзанное обидой и болью естество. Око за око! Зуб за зуб! У него отобрали все, и он отберет. Нет, отмахивалось от шальных бредней рациональное начало, ни надо ни кого убивать. Надо разобраться во всем и постараться вернуть все, как было.
Осин представил, как сжимает горло врага, как глядит в выпущенные глазенки и облизал в раз переесохшие губы. В кафе Осин явился измученный донельзя. Бесцельное шатание по улицам сделало свое дело. Ноги гудели, в голове царил кавардак, взвинченные ожиданием нервы, звенели от напряжения.
Осин занял место у окна и принялся рассматривать публику. Среди посетителей мог находиться и будущий его собеседник. Суховатый пожилой субъект за столиком напротив вполне смахивал на злодея. И рыжий толстяк у стены напоминал бандита. И высокий брюнет рядом с барной стойкой зыркал по сторонам по-разбойничьи хищно.
— Позвольте? — тип лет пятидесяти, с довольной физиономией и гнусной ухмылкой отодвинул стул рядом с Виктором.
— Прошу.
Он!
— Кофе, — кивнул мужчина официанту.
— Вот мы и свиделись. Ну что? Каково смотреть в лицо человеку, который разрушил твою жизнь?
— Сволочь, — яростно прошипел Осин, едва удерживаясь, чтобы не броситься на обидчика.
— Не стоит горячиться. Лучше приступим к делу. Вы принесли деньги?
— Да.
Виктор молча протянул конверт. Мужчина заглянул во внутрь, кивнул и спрятал деньги в карман. Порадовал:
— Про Ольгу забудьте. Считайте ее не было в вашей жизни.
— Плевать на Ольгу. Я хочу знать, за что наказан, — твердо заявил Осин. — Имею, в конце концов, право. В чем вы меня обвиняете?
Мужчина отпил кофе. Аккуратно поставил чашку на блюдце.
— Вы будете несколько удивлены, но я — нанятое лицо, исполнитель, организатор процесса. В чем вас обвиняют, я, увы, не знаю.
Виктор только голову наклонил ниже. Итак — аноним лицо подставное. Ширма. Кто же за ним стоит?
— Не огорчайтесь, Виктор Петрович. В лишних знаниях лишние печали. Ну, объяснил бы вам какой- нибудь псих, чем вы ему насолили, что бы изменилось? Галочка не вернется. Марина не станет порядочнее. Азеф не оживет. Сделанного не воротишь. Примите с честью выпавшие испытания, не ропщите, несите достойно свой крест.
— Ублюдок! — Осин очнулся. — Ты испохабил мою жизнь, а теперь учишь кротости и смирению? Сволочь!
— Я лишь советую: наберитесь терпения. Мой работодатель — человек непредсказуемый. Вероятно, вас ожидают новые сюрпризы.
Осин побледнел:
— На что вы намекаете?
— По-большоу счету на сделку. Я предлагаю договориться.
Менее всего Осин был готов к такому обороту событий.
— Не понял… — пролепетал он.
— Я укажу вам на человека, который хочет уничтожить вас. Вы мне заплатите.
Виктор недоверчиво покачал головой.
— Вы врете. Я вижу: вы врете. Вы затеяли новую подлость.
— Извините, милейший, — мужчина пожал плечами, — что-либо доказывать я не намерен. Вы жили легко и красиво, забывая о последствиях. Теперь кто-то другой живет в свое удовольствие. Бог судья ему и вам. Мое дело — сторона. Ваши счеты с ним, его с вами, меня не касаются. Интересно вам мое предложение — говорите цену. Нет — не о чем толковать.
Осин упрямо повторил:
— Я вам не верю.
— И не надо. — Мужчина допил одним глотком кофе. Резко поднялся, — но имейте в виду, у него есть оружие. Он может убить вас.
— Что?
Ответа не последовало. Мужчина направился в выходу.
Виктор проводил его взглядом. Не окликнул. Не задержал. Не бросился вдогонку. Только поправил волосы сначала на правом виске, потом на левом.
Круглов
То, что Осин пустит за ним «хвост» было ясно и дураку. Не составило трудов обнаружить, и кто его ведет. Насвистывая веселую мелодию, Круглов спустился на Крещатик, прогулялся по этажам Центрального универмага, повел соглядатая дальше, на экскурсию по старому городу. На Трехсвятительской Круглов спустился по длинной железной лестнице во двор старого дома, набрал на двери подъезда код, выяснить который не составило большого труда, и через пару минут, воспользовавшись «черным» ходом, сам уже наблюдал за неумехой-сыскарем.
Бедный малый стоял, курил, сочинял, наверное, победную реляцию. Мол, невзирая на трудности, задание выполнено, адрес объекта установлен. Круглов, в который раз в жизни, позавидовал простакам. Он бы на месте мужика не спешил радоваться.
В отличном расположении духа Круглов отправился домой. Близился вечер, скорое свидание с Лерой будило мысли игривые и нескромные. Жаль. Привычная осторожность не помешала бы сейчас Круглову.
