денежки в сейфе. Давай, жду.
Славке разговор не понравился. Столь ласковый тон был настолько неоpганичен для начальства, что ничего хоpошего не пpедвещал. Денег у него в кармане оказалось всего на пару булочек и стакан растворимого кофе, но ехать в контору Славка не рискнул. Отправился к железнодорожному мосту на Восточную. Ребята там сегодня какой-то рекламный щит навешивали над дорогой.
– Во, его в подвале дожидаются, а он по городу гуляет! Ты что, не уехал в Верхотурье? – Серега Трубилкин отвлекся от работы. – А за тобой какие-то крутые аж в семь утра заявились. Такие pожи! Я говорю, что ты уехал, – не верят. В шкафы полезли… Надо им тебя позарез за каким-то хреном.
– А вот они мне и на хрен не нужны, – сплюнул с моста Славка.
– Поссорился с серьезными ребятами? – не отставал Серега. – Смотрят волками. Думаю, тебе с ними не стоит встречаться.
– Я тоже так думаю, – сказал Славка, помогая поддержать угол тяжеленного щита, – не любят они меня.
– А что ты им такого сделал? – Серегу мучало любопытство, да и остальные монтажники уши навострили.
– Да понимаешь, – замялся Славка, надо было что-то соврать подходящее, – вчера вечером гуляю с девушкой, идем, никого не трогаем, вдруг вываливает из кабака пара сволочей, пальцы веером, и начинает куражиться. Маленько подрался, обидел крутого. Пообещали угробить. – Славка вздохнул: – Теперь вот бегаю от них, спасаю шкуру.
– Обнаглели твари! – дружно завозмущалась бригада. – Никакого житья от паразитов! На улицу не выйдешь! Менты только поддатых мужиков хватать способны, а этих козлов рогатых сами боятся.
– Чего делать-то теперь будешь? – спросил Трубилкин. – Может, помочь чем?
– Там в конторе мне деньги должны за подвеску банковских железок, а мне туда соваться стремно. Может, одолжишь сколь-нибудь, а я тебе записку для шефа сочиню, типа доверенности.
– О чем разговор! – Серега с готовностью зашарил по карманам. Мужик на холостяцком положении располагает, как правило, несколько большими суммами, чем десятка на обед, выданная женой. – Может, больше дать?
– Обойдусь, – небрежно махнул рукой Славка, доставая ручку, – бумага есть у кого-нибудь? – Пояснил: – Сейчас сразу на автовокзал, через три часа буду в Челябинске, там полно приятелей и родственников. Отсижусь пару недель.
– Правильно, – одобрил Серега, – а вечерочком позванивай в подвал. Как этим скотам надоест тебя ловить, сразу скажу. А записок никаких не надо, потом деньги отдашь, когда вернешься.
– Ладно, ребята, бывайте здоровы! – Славка побежал с моста на трамвайную остановку.
Никакого особого плана у него не имелось. Следовало уяснить ситуацию, разложить по полочкам имеющуюся информацию. Больше всего его сейчас интересовало, что делается дома. И он из ближайшего телефона-автомата принялся дозваниваться до соседки. Частые гудки сообщали, что она занята любимым делом – треплется по телефону. Когда введут повременную оплату, всю пенсию за три дня будет спускать на болтовню. Минут сорок понадобилось, чтобы дозвониться.
– Ой, Славик, где ж ты пропадал? – Он представил, как та всплеснула руками. – Что с тобой случилось- то опять? Ты хоть живой?
– Живой пока, тетя Лера, что там у меня дома делается? Ночью слышали грохот?
– Перепугались все! Тут с утра милиция пришла, только что уехали. Опечатали ведь твою квартиру. Что ж это за уголовники такие были, что за сволочи? Что же это…
– Обыкновенные бандиты, – прервал её излияния Славка и вздохнул. – А милицию вы вызывали или кто-то из соседей?
– Нет, сами они. Утром пришла следовательница, хорошенькая такая девчушка. А у тебя дверь чуть не на растопашку, и внутри все переломано. Показала мне удостоверение, вызвала милицию. Я и Шура, которая напротив живет, были понятыми. – Она снова заахала: – Что за сволочи такие, что за дела творят! Ведь у тебя, почитай, чашки целой не осталось. Все переколотили, переломали.
– Ладно, тетя Лера, черт с ним, новое наживем. Это те самые, что меня в больницу уложили прошлый раз. А вы там в квартире моих документов не видали часом?
– Следовательница эта взяла какие-то бумаги. Она телефон оставила, просила, чтобы ты позвонил. Все распрашивала про тебя, как да что, про мать, про твою работу. Я ей и говорю: 'Чего это вы, девушка, все про Славика спрашиваете? Он, между прочим, приличный мальчик, в пограничниках служил'. А Шура и говорит…
– Спасибо, теть Лер, – её болтовню не переслушать. Это на уровне рефлекса – взяла трубку, значит, надо говорить без умолку, даже если не спрашивают. – Я вообще-то собираюсь уезжать из города. Вы за квартирой присмотрите. Если будет возможность, я забегу, вы мне скажете, куда следовательнице звонить. Спасибо вам и до свидания.
Информация его не обрадовала. Но, по крайней мере, в квартире засады нет, раз дверь опечатана. А ведь дома можно взять спальный мешок, кое-что из продуктов долгого хранения, да и денежки заначенные лежат, если их бандиты не нашли. Соблазн был столь велик, что Славка едва удержался от немедленного набега на собственную квартиру. Его остановила простая мысль: если его караулят в подвале на временной работе, то уж квартиру без присмотра точно не оставят. Сидят где-нибудь в сторонке, наблюдают, только сунься, сразу прихватят за жабры.
Надо дожидаться вечера. Поразмышляв, он решил укрыться там, где его точно искать не будут – на стадионе 'Динамо'. Здесь давно не проводились никакие спортивные мероприятия, только сауна и шашлычная работали. Поэтому он улегся на трибуне, в проходе между скамейками, и обстоятельно выспался, обогреваемый сентябрьским солнышком. Бабье лето пришло на Урал.
Когда стемнело, Славка поднялся на свой чердак, взял необходимое снаряжение. В полупустом трамвае поехал домой, сел на боковое сиденье, опустив голову на руки, изображая не то пьяного, не то шибко усталого. Опасался показывать лицо. К своему дому подбирался долго, не приближаясь, ходил кругами. Присматривался, прислушивался – нет ли подозрительных людей или машин?
Город погружался в сон, гасли окна, собаколюбы, нагулявшись, развели по домам своих четвероногих питомцев. Кошки, припадая к земле, бесшумно забегали через пустой двор. Завыли дурными голосами коты, сойдясь в палисадничке. Тоже, подлецы, устроили разборки.
Перед тем, как войти в свой подъезд, Славка ещё долго присматривался. В подъезде горел свет, и никаких людей не наблюдалось. Прошмыгнув вдоль стены, придерживая на боку сумку, Славка торопливо взбежал на крылечко и первым делом добрался до общего выключателя. Темная лестница ему больше нравилась.
Стараясь не топать, быстро добpался до четвертого этажа, прислушался, отдышался. Посветил тонким лучом маленького фонарика на двеpь своей кваpтиpы. Наклеенная полоска бумаги с печатями действительно ползла с двери на косяк. Славка осторожно надавил на дверную ручку – заперто. Это озадачило его. Ведь единственный ключ лежал у него в кармане. Новый замок милиция врезала? Он ещё посветил, пpиглядываясь, и в электрическом луче сверкнули широкие шляпки гвоздей. Дверь просто была заколочена, и весьма основательно притом.
Славка поднялся на пятый этаж и бросил луч фонарика на потолок. На чердачном люке болтался большущий замок. Его повесила тетка из двадцатой квартиры, чтобы никто, кроме нее, не мог подняться на чердак. Она там развешивала для просушки выстиранное белье. Открыв шило на складном ножичке, Славка пару раз ковырнул в скважине, и замок открылся.
Откинув крышку люка, он попал на чердак. Подобрав обрезок доски, поставил его враспор между люком и стропилиной. Заклинил на всякий случай, чтобы никто снизу не сунулся. Надел черный комбинезон, затянул грудную обвязку и выбpался на крышу. На ограждение повесил крючок с веревкой и блоком, поехал вниз, тормознув напротив разбитого окна своей квартиры. Перебросил сумку за спину и ступил на подоконник. Прислушался и слез внутpь, посветил фонариком.
Пол устилали разбросанные книги, одежда, обломки мебели, растоптанные видеокассеты. Похоже, налетчики орудовали топорами или монтиpовками, круша все подряд. Сунул в сумку свитер и тонкую капроновую непромокаемую курточку. Кучкой валялись разорванные фотографии. Славка наклонился, рассматривая их. Это были снимки из гималайских экспедиций. Смотрели в объектив друзья-альпинисты,
