— Это Нир! — смахнув с лица непослушную прядь, вздохнула Адель, затем немного подумала и менее уверенно добавила: — Кажется.
— Жених твой? — присвистнула Жози. — Так, говоришь, он тебе не нужен? — насмешливо уточнила она: — Может уступишь по-дружески? Я не прочь поносить бра…
— Ну, уж нет! — мгновенно придя в себя, возмутилась фея. — Сначала я его убью, воскрешу, снова убью…
— Ясно, — примирительно подняла руки ведьма. — Вопрос снимается. Я трупами не интересуюсь. Даже такими сероглазыми и…
— Вот оно! Глаза! — Адель чуть не подпрыгнула на месте от накатившего озарения, чем снова ввела подругу в состояние крайнего удивления.
Ведьма снова задумчиво почесала затылок, наблюдая за тем, как белокурая девушка торопливо достает из сумки свою игрушку и блокнот, вырывает из него лист, что-то быстро пишет и, свернув, засовывает послание в плюшевое сердце, которое держит в лапках ее белый котенок. С не меньшим интересом Жозефина проследила, как фея снова расположилась в кресле и, поставив игрушку на колени, принялась гипнотизировать ее взглядом. А когда хозяйка комнаты раскрыла было рот, чтобы опять спросить подругу о ее странном появлении, Мурзик мявкнул.
— Да! — радостно воскликнула Ада и достала ответное послание. — Нееет, — простонала она, развернув его.
— Что там? — заинтересовалась ведьма, подходя к ней.
На белом листе было написано:
— Так, дорогая, — вздохнула Жози. — Рассказывай!
В распахнутое окно робко проникали первые лучи солнца, на комоде тлели еще не погашенные свечи, а между ними в над плиткой с магическим пламенем стоял небольшой чугунный котелок, в котором бурлила вода. Две узкие пластины, серебряными заклепками соединенные с деревянной ручкой, погрузились на минуту в воду и, повинуясь девичьей руке, вернулись к длинной пряди белоснежных волос. Иногда этот каждодневный ритуал действовал на Юми умиротворяюще, но… только иногда. Девушка была больше, чем уверена, что никому из ее коллег не приходится вставать на два часа раньше, дабы придать себе достойный экзорциста вид. И за что Эраш наградил ее таким дурацким несоответствием облика и дара? Эльфийка, скривившись, протерла запотевшее зеркало рукавом и встретилась взглядом со своим красноглазым отражением. Готово!
Тяжело вздохнув, Юми-Эль принялась упаковывать вещи. Котелок, погашенная плитка и щипцы для волос легли на дно саквояжа, следом за ними отправилась внушительная коллекция склянок с пигментирующими эликсирами — волосы, глаза… даже оттенок кожи — все это требовало коррекции. Каждый раз перед выходом на задание или банальным выездом из родного дома, девушка тщательно меняла свою внешность. Искусство преображения стало обычным делом для эльфийки несколько лет назад, когда открылись ее безусловно светлые, но при этом пугающие способности. В специальный паз лег крошечный пузырек с самым дорогим зельем — глазными каплями, позволяющими не только сменить цвет радужки, но и вытянуть зрачок, как у кошки. Все вместе весило совсем немало.
А еще говорят, что красота требует жертв! Каких? Умылась да пошла себе! Попробовал бы кто-нибудь изо дня в день эту самую красоту гримировать.
Конечно, можно было бы наложить на внешность иллюзию, да вот беда — простенькие имели неприятное свойство развеиваться в самый неподходящий момент, а качественные слишком дорого стоили, чтобы снимать и восстанавливать их после регулярных визитов домой. Являться же под отчий кров в рабочем виде девушка считала слишком жестоким поступком по отношению к родителям — бедняги до сих пор не могли поверить, что их златокудрая малышка оказалась носителем смертоносного дара.
Заранее вызванный слуга, кряхтя от натуги, тащил вниз по лестнице вещи, и не подозревая, что в тяжеленном 'сундуке', который он нещадно проклинал по дороге, находились не камни, а косметические приспособления юной постоялицы, огромная же сумка таила в себе всего одно сменное платье, соседствующее с пятью парами обуви на высоченной платформе.
— Так, кажется, ничего не забыла, — пробормотала красноглазая блондинка, окидывая прощальным взглядом комнату постоялого двора, приютившую ее на ночь.
Проверив перед выходом магический амулет с двумя белыми камнями и одним бледно розовым, эльфийка удовлетворенно хмыкнула и отправилась сдавать ключи от комнаты. Поисковик, который она оставила следить за экипажем господина Грэниуса, покидая его дом, сигнализировал о том, что карета по- прежнему стоит во дворе гостиницы. Следовательно, ее хозяин изволит мирно почивать в снятом с вечера номере. Неудивительно! Некроманты те еще 'совы'. Впрочем, рисковать Юми-Эль не собиралась. То, что Дин не уехал с рассветом, вовсе не означало, что он не сделает это в ближайшее время.
Выйдя на крыльцо, девушка улыбнулась. Все-таки ее расчеты относительно этого некроманта оказались верны. При всей своей эксцентричности, конкурирующей с педантизмом, он был всего лишь отцом, озабоченным благополучием своего чада. Таким же, как ее собственный. Хотя нет, не таким. Ее папа как минимум смутился бы, окажись в его спальне незнакомка с финансовыми претензиями. А этот… одно слово
Жаль, что затея со счетом провалилась! Впрочем, Юми особо на ее успех и не надеялась. А вот основную цель знакомства с полоумным (а кто еще пойдет с топором на кладбище?) магом Смерти девушка достигла. Немного клоунады, чуть-чуть завуалированных угроз, удачно случившаяся демонстрация дара и… темный папаша ринулся спасать свою светлую дочурку. А где эта цветочница, там и женишок беглый наверняка отсиживается!
Порывшись в сумке, эльфийка достала медальон, который родители использовали вместо брачных браслетов, заключая двадцать лет назад их с Эмилли-Элем помолвку. Оно и понятно, детям браслеты надевать было не принято, а вот кулоны с локонами жениха и невесты — вполне. Металлический медальон в форме круглого цветка с драгоценным камнем в сердцевине свидетельствовал о том, что загулявшего жениха в зоне досягаемости нет. Будь парень поблизости, желтый камень сменил бы цвет на зеленый, а окажись эльф в паре шагов от своей невесты — и вовсе стал бы синим. По похожему принципу работал и амулет, висящий на шее Юми-Эль. С его помощью она выслеживала и преследовала интересующие ее объекты. Такие, к примеру, как Дин Эльт-Ма-Грэниус, который, судя по всему, решил, как следует, отоспаться. Или не решил?
Неожиданная догадка нанесла неприятный укол самолюбию девушки. Подозвав к себе мальчишку- дворника, она попросила его поговорить с возницей, дремавшим в экипаже некроманта. Слушая паренька, вернувшегося с вестями, эльфийка выглядела совершенно спокойной, если не сказать расслабленной. Волю своим чувствам она дала, лишь когда захлопнула дверцу кареты и задернула штору. Проклятый маг Смерти оказался умнее, чем она думала. Умнее, наблюдательнее и хитрее. Провел ее, как девчонку, бросив свое транспортное средство в качестве наживки здесь в то время как сам уехал еще ночью на нанятом экипаже.
— Ну, хорошшшо, — прошипела Юми, впиваясь черными ногтями в подлокотники сидения. — Счет: один — один, господин труповод! Только не думай, что выиграл. И ты, и твоя дочурка, и этот олух влюбленный… мы еще встретимся. Скоро! — и без того алые глаза ее, стали еще ярче. Проигрывать девушка не любила.
Как именно Дин вычислил слежку, она не знала. Зато прекрасно понимала, что не даст так просто уйти этому самоуверенному блондину. Поэтому, перенастроив поисковик, отправила его разыскивать Грэниуса. Крошечная искорка выскользнула из бледно-розового камня на ее амулете и, подлетев к экипажу некроманта, принялась 'обнюхивать' его, словно ищейка. Впрочем, так оно и было. Спустя несколько минут
