весьма будет полезно для его Отечества.
В Осака приехали около 8 часов утра; встретили отец Сергий Судзуки и катехизатор. Попивши наскоро чаю, мы весь день потом до 3-х часов подробно осматривали церковный дом и решили, что теперь пока еще не стоит строить совсем новый дом и церковь, так как и этот хорош, а христиан-то не много; нужно только непременно ремонтировать хорошенько все, и тогда достаточно будет лет на 5 еще. Позвали плотников, кровельщика и штукатура и сдали им все основательно ремонтировать в общем приблизительно на 600 почти иен, с тем чтобы они завтра же начали и до нюубая, или весеннего месячного ненастья, кончили. Владыка хотел тотчас же и уехать, но мы его удержали до утра. Вечером мы толковали о том, чтобы завести здесь катехизаторскую школу: теперь японцы всюду просят у нас катехизаторов (это язычники), а у нас их нет; вот и хорошо бы здесь собрать южан — людей бодрых, горячих. Как раз подошел тут один здешний молодой, но весьма ревностный христианин Андрей; он бедный, но содержит мать старуху; в церковь ходит постоянно и непременно встает на клирос. Очень хороший христианин. Я и в первую сюда поездку обратил на него внимание и хотел его помаленьку приучить к церковному делу; я так и отрекомендовал его владыке, что постоянно-де поет на клиросе за службой. Владыка завел с ним разговор и, узнавши, что человек он очень хороший, начал побуждать его взяться за проповедь слова Божия, для чего предварительно нужно поучиться в катехизаторской школе. Он высказывал свои колебания, что старая мать на руках и ее нельзя оставить. Владыка говорил, что она немного подождет, а потом пойдет жалованье и дело Бог благословит. А дело-то какое? Ведь ничто с ним не может сравниться по высоте. Советовал ему все обдумать серьезно, если сердце любит это дело, посоветоваться с матерью, а главное — помолиться Богу усердно. После его ухода владыка еще больше и воодушевленнее толковал о необходимости открыть здесь школу, и мы решили: если будет хоть 5 человек, то откроем после лета и здесь школу, а если меньше того, то учеников отправим в Токио. А отец Сергий Судзуки отправит письмо всем священникам юга Японии, чтобы указали хороших кандидатов в школу. Дай Бог, чтобы это дело действительно удалось завести и вести его прекрасно, чтобы из школы выходили настоящие ревностные проповедники христианства, отвечающие теперешнему горячему желанию японцев — слушать проповедь о Христе.
Когда все уже ушли, мы с владыкой еще долго разговаривали по поводу этого. Он советовал мне постепенно знакомиться со здешними англиканскими миссионерами; говорил, что они вообще люди очень хорошие и общительные; советовал мало-помалу знакомиться и с бонзами, так как из их среды можно приобретать очень хорошие силы в христианство и для проповеди. Говорил, что катехизаторы наши все по-своему трудятся и желают трудиться, но нет среди них таких, чтобы сами все начинали: они большей частью идут по течению и пользуются благоприятными для проповеди обстоятельствами. А вполне самостоятельных людей среди них действительно мало. На днях один катехизатор, прежде в катехизаторской школе весьма плохо учившийся, прислал владыке письмо, в котором говорит, что так как на маленьком жалованье в 8–12 иен катехизаторам очень трудно, то для пользы дела хорошо бы сократить их количество и увеличить жалованье, а потом — весьма полезно было бы, чтобы лекции преподавателей нашей семинарии литографировать и рассылать катехизаторам, так как большинство из них учились, когда еще не было преподавателей — академиков, а остальные после школы редко имеют что-либо под руками для продолжения и возобновления полученных познаний. Относительно первого все они давно кричат одно и то же и даже на соборах много раз предлагали такую меру; но это, конечно, не практично, так как и вообще катехизаторов мало: всюду их требуют и язычники, а послать совсем некого. Второе — очень разумное дело по мысли, но на деле едва ли много полезно, так как едва ли наши преподаватели читают своим слушателям что-либо особенно выдающееся и основательное, а, вероятно за немногими исключениями, делают краткую и не совсем исправную компиляцию из полученных ими обрывков русской науки. Владыка написал катехизатору — представить все это на собор своим проектом, а дело покажет. Относительно денег всегда был один ответ: больше выдаваемого денег нет, нужно теперь, чтобы сама Японская Церковь уделяла от себя на содержание своих учителей. Владыка советовал мне поскорее съездить в Кобе и побывать у тамошних христиан. Я взял из Токио ящик с сосудами и антиминсом, чтобы можно было или мне, или отцу Сергию Судзуки уезжать в провинцию послужить литургию. Владыка просил чаще писать или ему самому, или отцу А. С-ию. А в случае большой скуки советовал приезжать в Токио на некоторое время, чтобы в общении разгонять эту скуку.
Апреля 29/11 мая около 8-ми часов утра мы все провожали владыку на вокзал; всех провожавших было человек до 10, только христиан не было, так как они и не знали об этом, а были только живущие в церковном доме. Владыка проехал в Киото, так как он там не видел еще нового купленного места для церкви, а потом проедет в Нагоя и там, вероятно, переночует, чтобы 30 апреля возвратиться в Токио.
Проводя его, я с отцом Сергием до самого обеда ходил по городу и покупал разные разности, необходимые для хозяйства. Накупил много и на много.
Итак, я начинаю самостоятельную жизнь в Японии, призванный на дело проповеди христианства. Дай Бог, чтобы и мои благие намерения действительно Бог помог мне исполнить на деле, а для этого, чтобы мне самому решительно и живо веровать только в единую во всем силу — силу благодати Христа Царя Небесного. Он Сам даже с неба пришел единственно ради спасения Своей непокорной и злоху-дожной твари от греха; Он всем пожертвовал ради этого спасения и действительно ценою Своей крови нас искупил от греха, чтобы быть нам с Ним вместе в раю вечном, как Его ученикам и послушным детям. А если такою дорогою ценою мы куплены, то как же нам и не дорожить всем этим делом и не стараться всеми силами привести его в действительную силу, чтобы нам и всем другим действительно и сердечно познать и жить ею во всей своей жизни? Вот наша цель жизненная, с которою ничто другое не может сравниться по высоте и вечности и единственности: это — спасение всех людей верою и жизнью во Христе Спасителе. Да и как же может быть иначе? Если только указ земного царя читают, то все непременно выслушивают внимательно и стараются потом как можно исправнее все это выслушанное привести в дело, ибо в противном случае окажутся преслушавши-ми царскую власть и противниками царя своего. А христианство вещает волю Самого царя Небесного, во власти которого все и небесное и земное. И это есть последняя и спасительная о нас воля Божия. Поэтому как же ее не вещать всем, кому возможно? А возможно, конечно, всем. Ведь это истинный свет, никогда не заходящий и не ослабевающий. Если даже при свете небесного солнца — создания творца — нелепо закрыть глаза, чтобы не видеть этого света и не пользоваться его прекрасным видом и великой живительной силой, то что сказать, если бы мы стали закрывать глаза перед великим светом, который истекает от солнца правды — Христа? Но так как есть люди, которые даже и обыкновенного солнца света не понимают или не умеют ценить, а некоторые и не видали его никогда, то тем более есть подобные относительно солнца правды. Поэтому и нужно стараться, чтобы как можно меньше было людей, которые не знали бы об этом свете, чтобы хоть малая часть из них действительно жила при свете Его и входила в жизнь вечную. Для этого и было и есть все домостроительство нашего спасения от Бога, для этого Христос и сказал Свою последнюю заповедь, чтобы Его ученики шли на проповедь о Нем всему миру. К этому-то делу в последок дней сих Он и нас призвал Своею благодатью, чтобы и мы, грешные, хоть немного потрудились на Его святой ниве. Дал бы Бог такую же сильную ревность о сем деле, какая есть у нашего владыки Николая. Дай Бог, чтобы я воодушевленно, искренно, постоянно делал порученное мне и от Него, и от людей дело проповеди, чтобы я силен был и других восставлять на то же дело, чтобы это общее дело Церкви действительно было общим делом всех верующих, исполненных единой святой цели в жизни.
Часть 2
1898 год, 13 мая. Господи, благослови мое второе начинание на японской почве. Третьего дня после обеда приходил здешний христианин Павел Кавагуци; он прежде был катехизатором в Нагоя, но оставил это дело и занимается торговлей — перепродает американские товары здесь. Теперь он человек довольно зажиточный, кажется. В бытность катехизатором он заваливал Преосвященного письмами, в которых излагал свои разные проекты о том, как бы нужно вести церковное дело; Преосвященный советовал ему вместо этого заниматься поисправнее своим делом; а он действительно в этом отношении поленивался и,
