Даниил Дондурей. Фабрика страхов. — «Отечественные записки», 2003, № 4.
«Через 17 лет после смерти Черненко, после того, как были опубликованы все ранее запрещенные книги и сказаны все слова правды, — 57 процентов населения нашей страны положительно оценивали историческую роль Сталина и лишь 14 процентов, по опросам ВЦИОМ в январе 2003 года, считали, что при коммунистах жилось бы хуже, чем сейчас, а также только 9 процентов возражали против введения цензуры».
Владимир Захаров. «Олигархам выгодно, чтобы население России уменьшилось». Беседу вел Сергей Лесков. — «Известия», 2003, № 167, 13 сентября.
«Я уже рассчитывал процессы игры на бирже, дарвиновский отбор, модели конкуренции, которые близки к теории турбулентности. Концентрация денег в руках немногих людей — это грубый математический факт. <…> Из теории, скажем, лазеров с узкой и яркой полосой, которая „ослепляет“ остальной спектр, вытекает неизбежность возникновения олигархов. Конкуренты не выживают — это теория солитона, уединенной волны, тема моей еще кандидатской диссертации. <…> Из математических моделей следует, что олигархи заинтересованы в уменьшении населения страны. Демографическая проблема, о которой сейчас столько говорят, для олигархов проблемой не является, это, наоборот, желанный результат». Автор — известный физик, поэт, автор «Нового мира». Интервью напечатано на полосе «Наука» (совместный проект РАН и газеты «Известия» <http://www.inauka.ru>).
Сергей Земляной. Русский герой: теневой вариант. Провокация как сквозной мотив в «Жизни Клима Самгина» Максима Горького. — «НГ Ex libris», 2003, № 31, 4 сентября.
«<…> Горький проверяет на излом в своей поздней прозе все те новации, которые в начале ХХ столетия пришли в литературу из новейшей живописи, из кино (монтажное искусство Гийома Аполлинера, кинороман Жюля Ромена, „монтаж аттракционов“ Сергея Эйзенштейна, „киноглаз“ Дзиги Вертова и проч.). Интерес русского писателя к авторам, причисляемым к модернизму, между тем не исчерпывался освоением и критической переработкой их открытий в области художественной формы: в книгах своих литературных современников он акцентировал и ассимилировал все, что имело хотя бы отдаленное отношение к терзавшим его русским „проклятым вопросам“».
См. также: Сергей Земляной, «Провокация Серебряного века» — «Литературная газета», 2003, № 25, 18–24 июня <http://www.lgz.ru>; «Петербург» Андрея Белого, революция и провокация.
Юрий Иванов. Очерки истории советско-польских отношений в документах 1917–1945 гг. Вступительная статья Станислава Куняева. — «Наш современник», 2003, № 10 <http://nashsovr.aihs.net>.
Много — разнообразных — источников.
Исцеляться придется долго… «Реформы 90-х годов в том же ряду, что и прежние большевистские потрясения». Беседа поэта и публициста Юрия Кублановского с политологом и автором аналитической программы «Постскриптум» (ТВЦ) Алексеем Пушковым. — «Труд», 2003, № 173, 18 сентября.
«Ю. К.: Мой сосед по Переделкину Юрий Карякин сегодня сетует, что „межрегионалка“ стала двигать тогда Ельцина, а не Юрия Афанасьева…
А. П.: Нет, нет, и Афанасьев, и Попов, и другие яркие тогдашние говоруны относились к „сливкам“ столичного общественно-политического бомонда. Но лидером, на которого купится народ, мог стать только мужик, эдакий партийный Пугачев <…>».
Роберто Калассо. Брак Кадма и Гармонии. Глава из книги. Перевод Е. Касаткиной. — «Иностранная литература», 2003, № 8.
«<…> удовольствие видеть эту книгу сродни только удовольствию писать ее; и я лично практически заимел зуб на ее автора за то, что он лишил меня этого удовольствия» (Иосиф Бродский, «Вместо предисловия»).
Александр Каменецкий. В защиту пса. — «Топос», 2003, 24 сентября <http://www.topos.ru>.
«Если перенести эту метафору на реальную общественную жизнь, получается не очень красиво: высоколобый писатель Булгаков запросто обливает грязью целый социальный класс, миллионы людей, изображая их недочеловеками (Untermensch — этот термин хорошо знаком упомянутому выше немцу по учебнику истории). „Да, я не люблю пролетариат!“ — без обиняков заявляет профессор Преображенский. Что ж, это его право — хотя для воспитанного и культурного человека (тем более врача) очень странно формировать отношение к кому бы то ни было по классовому признаку — типичный подходец оппонентов профессора — большевиков. Но ведь нелюбовь — еще не повод отказывать кому бы то ни было в праве быть и оставаться самим собой, личностью! Недочеловек-„шариков“ — жестокое клеймо, много худшее даже, нежели „враг народа“, ибо „враг народа“ — звучит увесисто и гордо. Врага можно судить и расстрелять, превратить в лагерную пыль, пытать, выбивать признание — недочеловека же допускается без суда и следствия (даже без ненависти) банально удушить подушкой. Какие, к черту, морально- этические проблемы! Недочеловек не есть гражданин, не есть личность — он просто плод неудавшегося эксперимента, прискорбная ошибка науки. Гитлеру, видимо, сложно было объяснить, зачем на свете существуют евреи, но что с ними делать, он знал четко: Untermensch по определению не заслуживает права на существование. Шариковым место в Аушвице — вот такая примерно мораль логически следует из булгаковского романа, если не обращать внимания на хорошо известные клише… А ежели обращать, получается еще гаже».
Игорь Викторович Касаткин. Русский детектив, или Особенности национального зла. — «Топос», 2003, 15 сентября <http://www.topos.ru>.
«В русском детективе современном начисто, с моей точки зрения, отсутствует настоящая, авторская ирония, зато в избытке присутствует пафос, направленный… против всех. Это тотальный морализм такой, причем в качестве моралиста запросто может выступать и выступает убийца, садист или вор. Это не имеет значения, поскольку зло — всё (прямо как у Толстого порой)! В этом смысле русский детектив не просто, а очень религиозное чтение».
Константин Кедров. Экскурсия в райский ад. — «Русский курьер», 2003, № 105, 25 сентября <http://www.ruskur.ru>.
«Соврать, что „Желток яйца“ — большая творческая удача, было бы неуважением к писателю [Василию Аксенову]. Выдуманный КГБ в сочетании с выдуманным ЦРУ выглядят в романе как-то уж очень по-крокодильски. Аксенов не фельетонист. Без лирики его нет. А свободная джаз-импровизация в прозе обо всем и про все возможна только в живом речевом потоке. Но живая русская речь для Аксенова сегодня совсем не живая. <…> Россия меняется столь стремительно, что не только Аксенов, а даже его закоренелый фоб Сорокин уже ничего не успевает понять и устаревает на глазах».
«Эта пустота образовалась у всех, когда куда-то провалился Советский Союз. Аксенову легче — он его покинул. Нам труднее — нас покинула наша родина. Покинула навсегда».
Руслан Киреев. Достоевский. На семеновском плацу. — «Литература», 2003, № 38, 8 — 15 октября.
Эссе из книги «Семь великих смертей».
См. также: Руслан Киреев, «Чехов. Посещение бога» — «Литература», 2002, № 38, 8 — 15 сентября; «Гоголь. Талызинский особняк» — «Литература», 2003, № 10, 8 — 15 марта; «Лев Толстой. Арзамасский ужас» — «Литература», 2003, № 32, 23–31 августа.
Модест Колеров. Народная «картинка» и конкурентная среда. Беседу вел Виталий Куренной. — «Отечественные записки», 2003, № 4.
«<…> это не исключительно российская практика. Работая в больших бизнес-структурах, я неоднократно сталкивался с целыми делегациями из самых уважаемых, самых респектабельных западных изданий, которые приходили и говорили: „Сорок тысяч — и мы напишем все, что ты хочешь“».
Максим Кронгауз. Слово под лупой. — «Отечественные записки», 2003, № 4.
«<…> никакого особого медийного языка не существует (если не называть так журналистский жаргон). Сегодняшние СМИ используют обыденный русский язык во всем его многообразии (в отличие, например, от СМИ советских). Существенно, однако, что журналисты, постоянно сталкиваясь, как и все люди, с лингвистическими проблемами, к сожалению, решают их не всегда удачно, но всегда публично».
Павел Крусанов. «Мало пишут о жесткокрылых». Беседу вел Александр Яковлев. — «Литературная
