был счастливым. Произошедшее не было несчастным случаем. Если смотреть на него с какой-то высшей точки зрения. С высшей точки зрения она просто выбрала свою дверь. В каком-то смысле лучшую из возможных», о чем Каспер рассказывает, подыгрывая себе на скрипке из Баха, в сочинениях которого «спрятана дверца на Небеса». Молчание, отказ и даже исчезание-падение в этой обратной проекции маркируются положительно: когда Каспер едет спасать детей, «земля под ними потемнела, потом исчезла из виду. Перед ними был свет», а он «перестал думать. Он находился за сценой. За кулисами Всевышней. Там была брешь. В звуковой стене. Через эту брешь струилась тишина. В первый раз за всю жизнь слух его обрел покой».
Браво, Каспер, очень неплохой трюк для немолодого клоуна!
Александр Чанцев
[1] Целью эксперимента, проводившегося в 1960-х в 54 школах, было вовлечение детей с отстающим развитием в социальную жизнь за счет их контактов с одаренными учениками. Результаты были далеки от ожидаемых.
[2] «Рассказчик Питер подавлен временем. Время — это то, что контролировало его, заставляло его прекратить думать. Только в паузах между временем он может думать, мечтать и, что наиболее важно, выстраивать отношения с другими» (из отзыва о книге на сайте Vulpes Libris, 2008, 17 июня <http://vulpeslibris.wordpress.com> ).
[3] «Позитивный хаос. Интервью с Питером Хёгом». 2004, февраль <http://www.ozon.ru/context> .
[4] «Быть писателем, это требует — во всяком случаем для моего организма — значительной доли спокойствия посреди будней. Мне нравится тишина, я обожаю спокойствие, так что я не испытываю никаких лишений при таком способе существования» (там же).
[5] Это учение, иногда называемое высшей йогой, в нашей стране до сих пор не получило широкого распространения, хотя существует уже Московская школа Дзогчен, а само слово упоминается у чуткого к будущим трендам Пелевина в его последнем романе «T» (2009). У Пелевина, к слову, есть и еще одно пересечение с Хёгом — в книгах обоих действуют тайные общества православных монахов.
[6] Из Бубера в пересказе дается мысль о том, что «люди одухотворенные по своей природе находятся ближе всего к животным».
[7] Ю н г е р Э. Рискующее сердце. СПб., «Владимир Даль», 2010, стр. 164 — 165.
[8] Ш и я н о в М. Записки из тихого дома (рец. на «Тишину»). — «Время новостей», 2009, 13 августа <http://www.vremya.ru> .
[9] Тут — сделаем зарубку в памяти для будущего разговора — надо иметь в виду, что «религиозное переживание по традиции выражает себя в повествующем голосе и полилогическом соприкосновении голосов, осуществляясь и вызревая в них подобно тому, как обретает совершенство вино, охраняемое глиной кувшина, темнотою подвала. Вне акустики речи и отклика вероисповедная драма растрачивает свою полноту, разбазаривает свою прямоту, ибо прежде, чем достичь благодатных состояний молчания, когда слово становится лишним, пустым и в отчаянии замирает пред распахнувшейся светотьмой, которая в былые, не стеснявшиеся пафоса эпохи именовалась неизреченностью, — раньше того религиозная драма должна раскрыть себя в безусловности разговора. Опрометчиво называть эту необходимую стадию промежуточной или низшей. И не в том дело, что без ее предварительных, устремленных к самоотрицанию тщаний было бы недостижимо молчание (так избавляется от ступеней ракета и последовательно, оболочка за оболочкой, расстается со своим человеческим прошлым святой), а в том, что стадия разговора, звучащей коммуникации наполнена правдой, уроком и направляющим ведением» (Г о л ь д ш т е й н А. Памяти пафоса. М., «Новое литературное обозрение», 2009, стр. 276 — 277.
[10] К а й у а Р. В глубь фантастического. Отраженные камни. СПб., «Издательство Ивана Лимбаха», 2006, стр. 177.
[11] Т е й я р д е Ш а р д е н П. Божественная среда. М., «АСТ»; «Ермак», 2003, стр. 25, 123.
[12] Интересно, как в романах последних лет тема цирка рифмуется с мистическим даром человека — загадочная цирковая гимнастка действует в романе Ларса Кристенсена «Цирк Кристенсена» (чей «Полубрат», кстати, может встать вровень со «Смиллой», если мы говорим о рейтингах), а в «Почерке Леонардо» Дины Рубиной главная героиня одарена даром зеркал, может не только создавать с их помощью захватывающие представления, но и в зазеркалье рассмотреть суть и судьбу человека (зазеркалье, как и тишина, есть приметы потустороннего мира) и, к слову, так же, как Каспер, разыскивается полициями многих стран.
