Дмитрий Волчек. Корни поэзии и мусор восьмидесятых. — “
Говорит Михаил Золотоносов: “Скажем, с тем же Булгаковым, которым я довольно долго занимался. Ему приписали знание всей мировой культуры, включая альбигойцев. А он читал дешевые масскультовские романы и Брокгауза и Ефрона. Основной источник его сведений — это Брокгауз и Ефрон. Понятно, что это энциклопедия, поэтому у него и то, и другое, и пятое, и двадцатое. <...> Потому что есть такие комментарии к Мандельштаму, естественно, к „Стихам о неизвестном солдате” и прочему, которые можно принять за достоверные, только если посчитать, что Мандельштам читал эти статьи о себе. Потому что то, что ему инкриминируют знание вообще всего, это какое-то безумие”.
Иван Вырыпаев. Я заставляю вас поверить в то, чего нет. Драматург и кинорежиссер — о способах разговора, силе чувства, уловках творцов. — “Новая газета”, 2011, № 38, 11 апреля <http://www.novayagazeta.ru>.
“Гришковец действует по системе Станиславского, только партнером у него не стоящий на сцене человек, а зритель, сидящий в зале. Он вышел со сверхзадачей — „Я хочу изменить зал, я хочу, чтобы с ними что-то произошло”, — и он это делает!”
“Почему новая драма не может совершить прорыв? Потому, что, сбросив школу, Фоменко, Каму Гинкаса, пошла вперед, не взяв с собой профессионального оснащения и к тому же еще не заметив смену восприятия. Прежде чем идеи прозвучат, они должны попасть в сердце человека, а для этого нужно заговорить с ним на одном языке. Я был на концерте группы U2. Американский парень со сцены говорит о социальной справедливости, да о чем угодно, он говорит о том, о чем хочет говорить „Театр.doc”, — и девяносто тысяч человек воспринимают это с открытым сердцем, рыдая. Девяносто тысяч, а не триста человек! Почему? Потому, что U2 — это новая драма, Боно — это театр. Какая разница, что он не говорит текст. Конечно, мы можем сказать, музыка всегда точнее попадает в нас, но, может быть, нам стоит придумать такую новую драму, которая попадает в нас”.
Анатолий Гаврилов. Играем Гоголя. Пьеса в одном действии. — “Вестник Европы”, 2011, № 30 <http://magazines.russ.ru/vestnik>.
“Действующие лица:
Гоголь. Лет сорок пять. В плаще и в шляпе.
Чичиков. Лет тридцать пять. Одет „солидно”, с портфелем.
Хлестаков. Молодой франт.
Поприщин. Лет сорок. Одет бедно, нелепо”.
Александр Генис, Борис Парамонов. Разговор о поэзии в эпоху Опры. —
Говорит Борис Парамонов: “Поэзия несовместима не только с рекламой модной одежды, но со всем содержанием нынешней жизни, со всей ее структурой и фактурой. Это не значит, что в современной жизни нет своей красоты. Да вот эти самые предметы одежды могут быть красивыми, а соответствующие фотографии уж точно. Ничего более тонкого и эстетически впечатляющего я в Америке не видел. В этой области работают подлинные художники. Вот и ход к разгадке: современная культура в целом не словесна, а визуальна, недаром главным искусством нашей эпохи стало кино. Правда, и в кино теперь по-другому, чем, скажем, в тридцатые годы, когда на экране блистали Гарри Купер и Кэри Грант, а сейчас в ходу такие парубки, как Брэд Питт”.
Марина Давыдова. Новый русский гунн. — “
